Глава 16 (1/2)

Сколько она себя помнит, Тёмные Земли были неизменны, если не считать постоянный рост гравитационного Праха. Одни и те же скалы, пустынные поля, холмы да бассейны Гримм, которые порождали всё новых и новых каждый день. Никаких землетрясений, снега, дождей. Никаких природных явлений здесь не было. Да даже её замок почти не изменился, словно заморожённый во времени, что может быть истиной, ведь тайны этого места до сих пор сокрыты от неё, как бы сильны не были попытки докопаться до них. Конечно, новые подчинённые приходили и меняли комнаты под себя, а также проводили всё более совершенные коммуникации. Каждое поколение добавляло что-то новое и своё. Но ей было всё равно — время заберёт и их, и их творения. Оно заберёт всех, кроме неё.

Салем. Ей дали это имя тысячелетия назад, когда жизнь не была настолько скупой и пустой, цикличной и бесконечной в своей серости. Тогда она ещё была жизнерадостной и весёлой блондинкой с яркими голубыми глазами, но сейчас она была бледна, её кожа была покрыта множеством фиолетовых вен, а глаза из голубых превратились в красные с чёрной склерой. Как давно это было?.. Сотни, тысячи лет? Салем уже не помнит, когда, но помнит как и почему. Такое забыть она никогда не сможет.

А её бывший муж? Глупец, считающий, что после возвращения Богов все станут жить долго и счастливо! Играет в своих солдатиков и пытается построить утопию, где не будет войн, голода и страданий, где все будут равны и счастливы! Разве ему недостаточно доказательств того, что люди никогда не изменятся и будут готовы убивать друг друга из-за любых различий, и даже сделай их одинаковыми, они найдут, за что ненавидеть ближнего своего. Так какой смысл тогда? Реликвии — могущественные предметы, способные творить чудеса, при объединении способны вызвать Богов обратно для суда и возвращения всего, что было раньше. Глупый Озма не понимал, что для них человечество всегда будет грешно. А она? Она просто желает умереть, вот и всё. И суд — единственный теоретический выход, ведь всё остальное просто не работает.

Почему? Потому что устала. Люди не предназначены для вечной жизни — со временем разум начинает разваливаться на части. Хоть она и не сошла с ума, но… Просто не было никакого смысла жить дальше. Ни детей, ни мужа, ни дела всей жизни — у неё ничего нет, кроме этого замка и подчинённых, которые из кожи вон лезут, дабы добиться своих целей. Салем видела, как её боятся, но это и хорошо — предателей она с большим удовольствием заживо сжигает, ведь однажды любимый человек предал её, и это до сих пор отдаёт болью в сердце.

— Госпожа.

— Мой дорогой Уоттс, — её подчинённый, высокий усатый мужчина — доктор Артур Уоттс, был одним из умнейших людей, который мог бы построить карьеру великого учёного Атласа, но амбиции, бесчеловечные, на взгляд его коллег, эксперименты и предложения, сгубили карьеру. А такой человек нужен был ей, ведь эпоха высоких технологий уже давно здесь.

— Ты хотел мне что-то сказать?

— Да, это касается… — учёный подвигал усами. — Операции в Атласе.

— А, она, — кивнула Салем. Похищение и убийство наследницы корпорации сделало бы младшего сына семьи будущим наследником. Затем убрать самого главу и на троне сидит ничего не знающий и не понимающий мальчик, на которого легко можно было бы повлиять. И это был бы страшный удар по Атласу и всему миру Озмы. А конфликт между корпорацией и фавнами лишь усилил бы огонь вражды. Не только болезненный удар по её бывшему мужу, но и облегчение её будущих планов. Конечно, это было бы не дело пары недель или месяцев. Однако время всегда было на её стороне. Но всё пошло не так…

— Тириан уже отбывает своё наказание, если ты об этом, — Салем не стала терпеть самоуправства своего подчинённого и наказала его. Каким бы чудовищем её не выставляли, но насиловать девушек? Во имя всего святого, она бы лично оторвала яйца посмевшему такое сделать. И Тириан не стал бы исключением — половые функции это не то, за что Салем держит его у себя. Так что… У него есть время осознать свою ошибку.

— Мне известно, — вздрогнул Артур. — Я имею в виду того, кто её остановил.

— А, — чуть живее усмехнулась Салем. — Он.

— Вы приказали следить за ним через свиток. Что же, — Уоттс кашлянул. — Как я и говорил, он вышел из зоны действия сети и пропал. Но…

— Артур, дорогой мой, будь добр, не томи, — учёный чересчур быстро кивнул, зная, что её вежливость и любовь ограничена. И чем дольше он черпает их, тем выше шанс быть наказанным.

— Как вы знаете, я настроил сеть у нас, дабы иметь выход в мир. Я использовал новейшие протоколы шифрования, дабы никто нас не обнаружил. Но вот чего я не ожидал, что в нашу сеть попадёт свиток, который не принадлежит никому из нашего сообщества.

— Хочешь сказать, он тут?

— Я уверен в этом.

Салем улыбнулась. Она должна была бы злиться на того, кто разрушил её планы, но в итоге всё пошло куда лучше, чем волшебница думала. Деметриус Криэйтор. Живёт в Атласе, творит непонятные на первый взгляд вещи и, что самое интересное, охраняется как зеница ока. Артуру стоило больших усилий, чтобы суметь «поймать» свиток молодого человека, однако это было не зря. Приближённый Айронвуда, который способен на равных говорить с ним, документы, которых с месяц назад просто не существовало… Да и имя с фамилией не подчинялись нынешнему «цветовому правилу». Это её заинтересовало. Но истинный интерес появился после того, как Тириан вернулся и рассказал, что случилось.

«Без ауры способен с лёгкостью ломать металл, игнорировать удары, а также использовать то, что можно назвать Подобием», — эти слова взбудоражили Салем, ведь магов в мире, кроме неё, Озмы и четвёрки Дев, очередная глупость бывшего мужа, больше нет. Был ещё один, но вспоминать его Салем не собиралась, ибо он… Хуже Озмы. Но возвращаясь к Деметриусу. Он — маг. Другого быть не может, ведь без Ауры нельзя иметь Подобие и обладать нечеловеческой силой.

— Ты уверен, что его оружие не производства Атласа?

— На все сто процентов, у него нет маркировки…

Артура прервал грохот и громкие хлопки, которые сопровождались звуки дробящегося камня. В зал, где Салем и Уоттс говорили, через большие двойные двери влетели двое — мужчина и женщина. Высокий и широкий мужчина — Хейзел — стремился только к одному — убийству Озмы, виня того в смерти своей сестры, и понять такое желание Салем могла. А вот вторая — Синдер. Жгучая брюнетка, которая желает силы и власти, которую, как считает, заслуживает. Что же, волшебница может дать ей это, в обмен на верную службу, конечно.

Пока Салем с ленцой наблюдала за своими подчинёнными, которые спрятались за стенами и колоннами, стрельба продолжалась. Прочные двери, которые пережили пару веков, если она ничего не путает, просто-напросто превратились в решето с огромными дырами. Такой наглости не стоило ожидать от Озмы или его людей — обычно всё было чинно и благородно, снаружи, не хватало только фанфар и тысяч зрителей. Поэтому виновник данного хаоса ясен, если слова Артура верны. Деметриус решил навестить её, не назначая встречу. Что же, если судить по его поведению в Атласе, этот человек (человек ли?) не любитель следовать правилам.

— Как интересно.

Это и вправду было интересно! Никто из приспешников Озмы не смел в одиночку и без своего главного соваться к ней, но вот он — стоит в конце коридора. Его странная броня светилась бирюзовым, а стекло шлема скрывало лицо. В его правой руке была странного вида винтовка (отличать виды оружия Салем научилась от скуки), которая была направлена прямо на неё. Но атаковать Деметриус не спешил.

— Воистину, наступили интересные времена. Вместо того, чтобы вежливо постучать или заранее заявить о своём визите, ко мне врываются с помпой и стрельбой. Так ещё и пытаются убить моих подчинённых.

— Дорогая моя сочная госпожа, — низкий и изменённый голос резал слух. — Я бы с большим удовольствием познакомился поближе, но сожалею. Есть дела. Но я с большим удовольствием наверстаю упущенное время и сочту за честь познакомиться поближе. Намного ближе.

Салем чуть улыбнулась. Наглый, нахальный и прямой флирт. И ничего в этом удивительного не было — стоило лишь взглянуть на Атлас.

— И когда я говорю намного ближе, я имею в виду это! — свист, и грудь Салем разрывает от попадания непонятного снаряда, который пролетает дальше и проделывает дыру в стене. Это были странные ощущения — таких пуль в своём теле женщина ещё не имела. Но рана быстро зажила. Деметриус, судя по чуть опущенному стволу своего оружия был в шоке.

— Я тоже не прочь познакомиться поближе. И как жест доброй воли, я забуду о разрушениях. А в качестве извинений за поведение моего подчинённого, ты можешь забрать женщину, что у тебя на плече.

Саммер Роуз. Сереброглазый воин, который решил, что сможет в одиночку противостоять ей. Какая глупость и наглость. Лучшее оружие Озмы и так бездарно растраченное, Салем найдёт ему более лучшее применение и уже даже нашла. Саммер ей уже была не нужна — даже в проекте её не использовать, очень уж она сопротивляется. И проблема не в серебряных глазах, иначе бы небольшой проект так и остался бы только на бумаге.

— Я понимаю, что ты жаждешь пробить меня, но давай дождёмся более лучшего времени и обстановки, ладно? — усмехнулась Салем, когда ещё пара подобных первому снарядов угодили в её тело, в том числе и голову. Но это бесполезно — Боги даровали ей бессмертие. И ничто не способно убить женщину, кроме самих тех, кто это сотворил.

— Ох, как всё, бл*ть, сложно, — винтовку Деметриус перекинул за правое плечо и тяжело вздохнул.

***</p>

День Деметриуса начался прекрасно. Проснулся, улыбнулся, поел, натянул свою броню и отправился к замку, при этом находясь в маскировке, дабы лишний раз не светиться перед обитателями, да и чтобы Гримм лишний раз не беспокоили и не разводили шум. И идти пришлось долго и медленно, что немного злило парня, который до сих пор не мог привыкнуть к этому. Но ради эффективности пришлось терпеть. Подкоп к замку делать прямо из башни не имело смысла — это громко, долго, неудобно и опасно — попасть случайно в «трубу» с жижой крайне не хотелось — неизвестно, что этот мазут сделает не только со снаряжением, но и самим Деметриусом, который не хотел этого проверять, зная о своём происхождении. Смерть то ещё ладно, но превращение в Гримм — это уже что-то совершенно иное.

Дорога до замка не заняла очень много времени. И вблизи он производил впечатление древнего и мощного сооружения, которое стоит уже сотни, если не тысячи лет. И, к напускному сожалению, Деметриусу было плевать, ведь настало время раскопок. Искать вход было бы долгим занятием так ещё и защищён он был бы точно. А хотелось попасть внутрь тихо, обследовать точно так же, вынести самое дорогое и покинуть (громко), возможно, поискав жителей. Так что кирка была в руках, готовая прорубить путь внутрь. И, судя по всему, попадёт он в подземелья, потому что, если судить по башням и примыкающим помещениям, основная часть всё-таки была высоко над землёй. Ну что же, стоило взглянуть на местные казематы, если они тут есть.

Копать пришлось недолго — даже не потребовались подпорки, дабы ничего не обвалилось. И выкопался Деметриус в помещение, которое, судя по всему, должно было быть камерой, однако кроме решёточной двери, об этом ничего не говорило. Аккуратный толчок открыл дверь, которая без скрипа открылась. Медленно высунув голову в коридор, Деметриус сразу же вернул её обратно, увидев там странного Гримм. Огромная шарообразная голова, от низа которой расходилось несколько, с десяток, тонких щупалец, оканчивавшиеся острыми белыми шипами. Непонятная чёрно-красная бурда плавала внутри полупрозрачной головы, а его конечности держали метлу, которой Гримм подметал пол. Криэйтор перевёл дух, отходя от увиденного сюрреализма, и вышел из камеры, продолжая быть в невидимости. Гримм замер на пару мгновений и снова продолжил работу.

Идя по коридорам темницы и кладовой одновременно, если судить по паре комнат со всяким хламом, Деметриус ловил себя на мысли, что чересчур уж тут всё красное и чёрное. Стены самого замка были тёмно-фиолетовыми, почти чёрными, а редкая мебель была красной, чёрной или фиолетовой, при этом оттенки были все тёмными и никаких ярких цветов не было. Даже светильники испускали фиолетовый свет.

«Словно в какой-то данж Искажения заплыл…», — подумал Чемпион, идя с винтовкой наперевес, аккуратно обходя местных стражей — двух странных беовульфов. Ходили они не так, как обычные, так ещё были безглазыми, часто открывали пасть и принюхивались ими. Один даже направил свою пасть на Деметриуса, но быстро потерял интерес. Почему-то они вызывали мурашки по коже, хотя за свою жизнь Чемпион на всякую гадость успел насмотреться.