Часть 49. О жестокости (2/2)
Сознание начинает уплывать, воспоминания смазываются, причудливым образом изменяя свой вид. Алая пелена цвета раскаленного металла застилает визуальные образы, врезавшиеся в мозг вопли нукенина искажаются, словно пропущенные через плохой динамик, изувеченное тело жертвы будто засасывает в пространственную воронку, которая продолжает затягивать и все остальное...
Постепенно, опускается темнота…
***
Почему мы решили вмешаться и нейтрализовать этого нукенина? Все просто – Кодекс! Тот самый, что устанавливает рамки для действий шиноби!
Как я уже упоминал, одно из главных положений этого сборника – «неприкосновенность гражданских». Так что, будь на месте этого ниндзя человек без чакры, сие считалось бы разборкой обычных людей, в которые шиноби, как правило, не лезут (если им не заплатят). Но в тот момент, когда Акира сообщила о наличии чакры у насильника, ситуация изменилась кардинально! В соответствии с Кодексом, таких ниндзя обязательно нужно устранять, словно бешеных собак, пройти мимо в данном случае – нарушить большую часть принципов Мира Шиноби!
Ну и, вдобавок, сей сборник правил очень негативно относится к самому факту изнасилований. Подобное категорически не приветствуется, вне зависимости от того, кто стал жертвой, и совершившего данное преступление ждет всеобщее осуждение и порицание, фактически, такой человек становится изгоем. Да, наказание менее серьезное, нежели за нападение на гражданского, но оно и понятно: если жертва насилия владеет чакрой, значит, у нее была потенциальная возможность защититься. А если этого не случилось, то пресловутое Право Силы оказывается на стороне победителя, что, в глазах общества шиноби, является некоторым смягчающим обстоятельством…
Да, вот такой вот выверт местной морали! Как бы сказали в моем прошлом мире, «виктимблейминг»… Но что есть, то есть, кто я такой, чтобы пытаться изменить устои общества?
Короче говоря, «положение обязывает», мы не могли не вмешаться и не остановить потерявшего всякие берега шиноби! А с учетом того, что он является членом банды, и та, видимо, не против его поведения, вся эта шайка подлежит уничтожению.
Да, не всех отступников стремятся ловить! Если ты ушел из Деревни не из-за чего-то противозаконного, никак не запятнал свою репутацию, не разглашал секретную информацию, то тебя вряд ли будут преследовать. Вон, та же Цунаде свалила из Конохи, и никто не пытался ее устранить как нукенина! Нет, если ты не занимаешься ничем нехорошим, то на твой уход из селения будут смотреть сквозь пальцы. Более того, ты спокойно сможешь вернуться, никто не будет иметь ничего против!
Но, как я уже упомянул, нельзя выходить за определенные рамки. Так, помимо соблюдения законов и правил поведения, в случае войны, например, такой шиноби должен встать на защиту своей Деревни. Отказ от подобного уже считается предательством, и, в таком случае, все эти послабления перестают работать. Правда, только со стороны родного селения, остальные сами могут решать, преследовать данного ниндзя или нет...
Обнаруженная нами группа забыла об основных принципах общества шиноби, поэтому сразу же попадает в категорию «цели для ликвидации». Худшие из худших, отбросы, бешеные собаки, они преступили черту, долг любого ниндзя – уничтожить подобный мусор. Но да, будь они обычными людьми без чакры, мы бы не стали влезать в подобное… Жестоко, но считается, общество гражданских должно само улаживать подобные проблемы, либо же поручать шиноби, но, в таком случае, платить…
***
Ох, бедная моя голова… И как же хочется пить!
С трудом разлепляю глаза и обнаруживаю графин воды, стоящий на тумбочке у изголовья кровати. Жадно припадаю к нему и большими глотками опустошаю стеклянную тару. Ох, вроде чуть получше…
Так, почему мне так хреново? Что вчера было?.. Ага, нас, вроде как, споил Кента… А почему я согласился? Я ведь не люблю алкоголь?..
Вот дерьмо! От вернувшихся воспоминаний меня вывернуло, благо, кто-то предусмотрительно разметил на полу тазик. Ксо, как забыть это обратно… Я не хочу помнить того, как участвовал в пытках человека! Но картины изуродованного тела отступника никак не желали исчезать, а в ушах до сих пор стояли его крики… Я будто чувствую на своих ладонях засохшую кровь, что принадлежала этому человеку!
Глаза тут же устремляются к рукам. Чистые… Но…
Но почему? Как так? Я же совершил такое… Они должны быть в крови! Но ее нет! Ладони какими были, такими и остались…
Неужели это действительно я? Неужели я всегда таким был, просто не знал? А теперь, оказавшись здесь, я смог наконец увидеть себя без прикрас? Не ограниченного глупой моралью старого мира, в ситуации, когда можно практически все, и тебе за это ничего не будет?
И ведь ответ - да! Просто я не мог разглядеть этого через шелуху множества ограничений! Я как те дети из «Повелителя мух»: снимите все оковы того общества, в котором вы жили, и обнажится истинная ваша сущность!
Но постойте… А что же останется от меня самого, если отбросить все убеждения? Ведь они – часть моего естества! Неужели мир сломал меня, переделал под себя, чего я так боялся? Нет! Я ставлю эти вопросы перед собой, пытаюсь понять, почему границы дозволенного раздвинулись. Значит, мне не все равно! Я помню, что хорошо, а что плохо! Я осознаю жестокость своих действий, и не принимаю ее как данность! Храню в себе веру в то, что возможна жизнь без убийств, крови, мучений, и пусть сейчас подобное недостижимо, я точно знаю, что там, в будущем, нам удастся что-то изменить!
Я понимаю свои поступки, но не принимаю их! Я не зверь! Я – человек!
И я не потеряю свою человечность!