Часть 6 (1/2)

Дорога до Готэма прошла как в тумане. Несколько раз они меняли автомобили, чтобы к ночи, наконец, добраться до места. Готический особняк встретил их армией охраны и траурным молчанием. Ледяной декабрьский ветер пронимал до костей, но Тимоти замер на ступенях, не спеша в укрытие. Словно готов был развернуться и уйти.

— Тим, — Коннер положил руку ему на плечо, не торопя, в знак поддержки. Понимал, как это должно быть тяжело, вернуться туда, где все напоминает о смерти близкого человека, о том, что связано с неприятными, болезненными воспоминаниями, которые отчаянно хочешь, но не можешь забыть.

— Он всегда говорил, что этот город спасет только методичный отстрел идиотов, — хрипло произнес Дрейк — Дрейк ли? — так, будто молчал месяц. Или наоборот орал дурниной несколько часов к ряду. — Но тогда мы были бы первыми в этом списке.

Криво усмехнулся уголком губ. Смотрел на особняк так, словно боролся с желанием спалить его к чертям.

Коннер и сам отнюдь не горел желанием входить в особняк мафиози. Как сын своих родителей, он прекрасно знал, что попасть в подобные места намного проще, чем потом их покинуть…

Сзади кто-то пихнул его в спину.

— Пошевеливайтесь, — поторопил голос Бена, который поминутно оглядывался, даже тут не чувствуя себя в безопасности.

И Кон превозмог себя, делая шаг вперед. Обернулся, протягивая руку Тимоти, предлагая совершить восхождение вместе.

Тим сомневался буквально мгновение, но этого хватило, чтобы дверь особняка распахнулась и навстречу вылетела… Лоис Кент. Чуть не сшибив Тимоти с ног, крепко обняла Кона, вцепившись в него клещом.

— О, милый! Ты в порядке?! — чуть отстранившись, она обеспокоенно всмотрелась в его лицо.

— Мама?.. — выдохнул Коннер, борясь с желанием зажмуриться. Он и подумать не мог, что родители в Готэме. А может, боялся… — Откуда ты тут? Отец с тобой?

Вопросы множились с завидной скоростью. Пытаясь удержаться в пошатнувшейся реальности, он бросил взгляд на Тимоти, но тот явно был не в курсе о союзниках его… Если отец Тима умер, то кто?..

Ход мыслей оборвал голос Шивы:

— Миссис Кент, вернитесь в здание.

— Мой мозг сейчас взорвется, — выпалил Тимоти, также силясь осознать происходящее. Зажмурился. — Что вообще происходит?!

— Ради бога! Пусть твой гениальный мозг взорвется под защитой стен, — фыркнула женщина, буквально схватив Тима за руку и потащив за собой.

Лоис Кент в точности последовала ее примеру, затаскивая сына в холодный темный холл. Двери за их спинами захлопнулись, а вокруг гостей закружился дворецкий, чтобы вдруг крепко обнять Тима.

— Мастер Тимоти! Хвала небесам!

— Альфред… — судорожно выдохнул Дрейк, обнимая мужчину в ответ, сминая в пальцах идеально отглаженный пиджак. Кинув взгляд на лестницу, побледнел и отстранился. Сдержанно кивнул: — Брюс.

Да.

Брюс.

Брюс, мать его, Уэйн. Миллиардер, которому принадлежали фабрики-заводы-пароходы и Дейли Пленет, в котором работали родители.

Брюс, мать его, Уэйн. От которого Дэмиан отличался лишь цветом глаз и оттенком кожи. На которого Тимоти был похож по типажу. Так они не друзья, а братья? Дети Уэйна, у которого конечно же хватит денег и связей, чтобы спрятать их, создав новые личности и стерев даже воспоминание о следе, что мог к ним привести. Возможно даже, это дело рук его родителей. Боже… в голове не укладывалось. И снова ложь. Сплошная ложь, что отравляла все вокруг.

Коннер рефлекторно покачал головой, отказываясь принимать подобную реальность. Но в этот момент в холле появились отец и Джон. Увидев его, брат бросился вперед, игнорируя всех, и заключил в свои объятья, обрушивая хрупкую ширму, которой Кон пытался отгородиться от происходящего.

— Как ты мог… — всхлипнул Джон. — Как ты мог? Ушел и… пропал. Мы чуть с ума не сошли…

— Да откуда ж я знал, что тут небо рухнет, пока я в баре… — пробормотал Коннер ему в макушку, крепко обнимая дрожащего брата, пытаясь успокоить, краем глаза наблюдая за переминающимся, напоминающим провинившегося щенка отцом, за Тимом, что хотел прошмыгнуть мимо Уэйна, но был жестко пойман за локоть.

— Пусти, — потребовал Тимоти, попытавшись вырвать руку из хватки отца. Но тот держал крепко, и Тим едва не зарычал. Коннер отстранил Джона, подбираясь. Впрочем, не отпуская его руки, боясь потерять вновь. — Я же сказал, что не хочу…

— Прости, — попросил Уэйн, твердо, не юля, признавая свою вину. — Никогда не прощу себе…

Договорить он не смог. Не успел. Сокрушительный удар пришелся в челюсть, от неожиданности Уэйн чуть не улетел, вцепившись в перила лестницы.

Коннер тут же кинулся к Тимоти. Чтобы вцепиться в него, не позволяя дальше махать кулаками. Не то, чтобы он боялся, что Тим натворит глупостей — имел право, Уэйн его вообще не волновал, но вот сам Тим… За него он боялся. Даже если Уэйн не будет бить в ответ, для Тимоти это все равно могло быть опасно, слишком много всего за последние сутки…

Тот, впрочем, не собирался продолжать, не дернулся из рук Кона. Лишь исходил какой-то холодной яростью, что ядом сочилась с его губ:

— Что мне с твоих извинений, Брюс? Это вернет мне Джейсона? Это вернет мне меня? Поднимет Барбару с инвалидного кресла? Избавит Дика от жутких головных болей? Или Дэми от нервного тика? Он цыкает постоянно! Что из этого могут исправить твои извинения?!

На последней ноте Тимоти неожиданно умолк. Слишком внезапно. Покачнулся, так что сильные руки Коннера, оказались как нельзя кстати, перестав удерживать, чтобы поддержать.

— Тим? — сорвалось с губ, испуганно и беспомощно. — Дэмиан!

Понимая, что совершенно не знает, что делать с приступами Дрейка, Коннер просто потянул его к ближайшей горизонтальной поверхности.

Быстро вытерев кровь с разбитого уголка губ, Уэйн также бросился к сыну, помогая осторожно уложить на диванчик. Потребовал принести лекарство, осторожно поглаживая Тимоти по волосам, но даже сейчас тот попытался отмахнуться. Кон только перехватил его руку, чуть сжимая. Он рядом. Вокруг поднялась суета. Дворецкий, несмотря на свой возраст, оказался довольно проворным, уже через минуту появился рядом со шприцом в руках. И Уэйн содрал треклятый шарф, открывая шею. Судорожно вздохнул от вида сплошного синяка. Кон и сам чуть вздрагивал так и не притерпевшись к этому жуткому зрелищу. Даже шрамы на лице воспринимались как-то проще. Может потому, что они уже не болели. Ну, Кон надеялся, что не болели…

Как и прежде, спустя какое-то время после укола, Тимоти стало легче, и Коннер помог довести его до спальни. И сам не отметив тот момент, когда суета улеглась и они остались в комнате вдвоем. Хотелось кричать. Просто, чтобы выпустить то напряжение, что переполняло его внутри, угрожая прорваться наружу или разорвать. Впрочем, одно другому не мешало. В голове события последних дней, часов, смешались в кашу, и теперь в черепной коробке вызревала головная боль.

— Я знаю, что мои извинения ничего не значат, — тихо начал Тим, обессиленно распластавшись на огромной кровати и смотря в потолок, — ничего не исправят, — криво усмехнулся уголком губ, — но мне правда жаль, что из-за нас с Дэми вы с Джоном попали под удар. Что из-за Брюса под него попали ваши родители… Это самое чудовищное в нем, знаешь? Ты тянешься к его любви. А он швыряет тебя на плаху. И ты бежишь на нее сломя голову, до одурения радостный тому, что сможешь быть полезен.

— Мы живы — это главное, — выдохнул Коннер, скользнув ладонью по волосам Тимоти, в беспомощной попытке утешить. Винить его в чем-либо не поворачивался язык. Напротив, хотелось утешить, оградить от опасности и проблем, что создавали его… родственники?.. От себя самого. — Ты ни в чем не виноват.

Тим молча подвинулся, освобождая место для Коннера, предлагая устроиться рядом. Чтобы тут же спрятаться в чужих объятиях, уткнувшись лицом в грудь Кона.

Выдохнул:

— Виноват. Я не должен был поддаваться на уговоры Дэмиана. Сближаться с тобой. Позволять Дэми сближаться с Джоном. Мы уничтожаем все к чему прикасаемся… Тех, кого любим… Я должен был быть здесь. Отговорить его. Не пустить одного…

— Я не верю в проклятия, Солнце, — качнул головой Коннер, поцеловав парня в макушку. — Ты не виноват в последствиях чужих поступков и чужого выбора. Не виноват в том, что жизнь не останавливается и от нее нельзя спрятаться. Как бы мы ни старались. Не знаю, станет ли тебе легче от этого, но я не жалею, что сблизился с тобой, как бы тяжело сейчас нам ни приходилось.

Да и сваливать все только на маленькие слабости Тимоти было бы не справедливо. Родители тоже увязли в этой истории по самые уши. А может и глубже. С ними он еще поговорит. А Тим… Человеку нужен человек, как бы ни было сильно порой желание прикупить себе замок графа Дракулы, нацепить плащ и пугать ночами окрестных крестьян в гордом одиночестве.

Одиночество. Вот что шлейфом тянулось за Тимоти, отравляя все вокруг и его самого. Коннер чуть нахмурился, прижимая его к себе крепче. Он получал ответы на одни вопросы, но множились другие. У Тима были братья, отец, ну или тот, кто считал его сыном. Но Солнце совершенно, абсолютно точно был одинок.

Короткий, судорожный всхлип, сорвавшийся с губ Тимоти, точно подтверждал его мысли.

— Тебе надо немного отдохнуть, — шепнул ему Коннер, целуя за ухом. Погладил по напряженной спине, с удовлетворением замечая, как перестают вздрагивать плечи Дрейка. — Поспи, обещаю, что никуда не исчезну. Не оставлю тебя.

И обещание сдержал, заснув вместе с ним. Не выпуская из объятий. Честно говоря, сильно сомневался, что сможет уснуть. Но едва адреналин отпустил — вырубился начисто. Чтобы проснуться уже в гордом одиночестве. Сердце ухнуло в пропасть. Мысли в панике заколотились о черепную коробку.

Твою маковку!

Скатившись с остывшей уже постели, Коннер на миг задержался у зеркала, чтобы привести себя в относительный порядок. Покинув чужую спальню, бросил взгляд на вереницу дверей бесконечного, казалось, коридора. Нет, дом не просто выглядел огромным снаружи, он таким и являлся в действительности. Пугал.

— Тим? — негромко окликнул он, не решаясь кричать громче, чтобы не разбудить остальных жильцов. Кто знает, какие у них тут привычки… Может они ведут преимущественно ночной образ жизни. — Тимоти?

Вот и где его теперь искать?

Заметив приоткрытую дверь впереди, подошел. Воровато оглянувшись, точно совершал нечто противозаконное, заглянул внутрь. Обнаруживая пропажу сидящей на полу посреди чужой спальни с бутылкой в руках.

— Тим…

Он скользнул внутрь. Пройдя дальше, опустился на колени меж разведенных ног Тима, чтобы осторожно потянуть с головы капюшон, в котором тот опять прятался. Толстовка была мягкая, красная, как и все те, что Кон видел на нем прежде. Но эта — явно с чужого плеча. Тим буквально тонул в ней. Да и парфюм. Она источала аромат мужского одеколона с чуть сладковатыми нотами лилии и мускуса. От таких девчонки млели мгновенно, растекаясь лужицей. Тим всегда пах иначе, а еще он никогда не курил. На манжете же сохранились следы неудачно упавших искорок.

— Почему не спишь? — хрипло спросил Тимоти, глотнув бурбона.

— Замерз без тебя. — Кон мягко забрал бутылку, отставив в сторону, и привлек Тимоти к себе. — Это тяжело, я знаю. Как и то, что он не хотел бы, чтобы ты загнулся у него в комнате. Скорбь по дорогому человеку — это нормально. Но она не равносильна самоубийству.

Тимоти только и смог, что заметить, что попросит у Альфреда теплое одеяло. Скользнул пустым взглядом по комнате, прежде чем отчаянно зажмурится и спрятать лицо на плече Кона.

Кон понимал. Правда понимал. Спальня выглядела так, будто хозяин только вышел и вот-вот вернется. На стенах висели винтажные постеры в рамах, в углу примостилась электрогитара, на письменном столе — книга из которой торчала закладка, на полках среди других книг — сколько же их тут?.. — нашел приют красный мотоциклетный шлем. А этот Джейсон был разносторонней личностью.

Кон крепче обнял Тимоти, что дал волю слезам у него на плече, оплакивая друга. Или брата? Возможно, бывшего любовника. А может, все вместе? Признание, сделанное на вечеринке, в свете открывшихся обстоятельств выглядело мрачно, немного постыдно. Если, конечно, не было очередной ложью, для поддержания легенды.

Гладил по волосам, давая знать, что тот не остался один, теперь с ним рядом есть Коннер. Увы, иногда люди уходят, но кто-то и приходит. Нет, не заменить потерю, это невозможно, а чтобы заполнить образовавшуюся пустоту.

— Ты мне расскажешь о нем, когда боль утихнет, ладно? — выдохнул он Тиму в макушку. В этот момент дверь распахнулась шире и в комнату вошел… — Крипто…

Они не забыли его.

Тут же качнул головой самому себе. Конечно, они не могли бросить любимца на произвол судьбы. Возможно даже, аль Гул прислал за ним вооруженный отряд.

Мысль эта отдавала мрачным весельем, заставив усмехнуться уголком губ. Но пес уже завилял хвостом и поспешил к ним. Вклинившись в их объятья, лизнул Кона в подбородок, после чего вылизал заплаканное лицо Дрейка.

— Хороший мальчик, — улыбнулся Тим дрожащими губами, гладя и почесывая млеющего от ласки пса. — Надеюсь, ты уже подружился с Титусом. Он тоже хороший мальчик. В отличие от его хозяина.

— Крипто общительный, так что не сомневаюсь в этом, — ответил за питомца Коннер, потрепав пса между ушей. К радости встречи примешивался и другой повод. Собаки — антидепрессанты не хуже кошек. А это именно то, что сейчас было Тиму просто необходимо. Кону бы и самому не помешало снять стресс, но он предпочитал иные методы. Классическая пара из секса и алкоголя.

Кинул взгляд на бутылку. Тим, впрочем, не далеко ушел.

Отодвинул бутылку еще дальше, чтобы устроиться рядом, прижимаясь сбоку. Тим тихо вздохнул в ответ, продолжая уделять внимание Крипто, игнорируя звук подъехавшего к дому автомобиля. Оно и понятно. Чужих не пропустят. Но когда в холле раздались шум и крики, все трое настороженно прислушались, пытаясь понять, чего им ожидать. Крипто заворчал и подобрался, собираясь защищать хозяина и его друга, если в том возникнет необходимость. Коннер скользнул взглядом по комнате ища куда спрятаться. И только Тим вдруг тяжело поднялся.

— Дик, — выдохнул он, и робкая улыбка коснулась его губ, чтобы немедленно вспорхнуть. Внизу, походу, разгорался нешуточный скандал.