17. Книжка со звездой (2/2)

— Сомневаюсь, что русские планировали делать Барнсу откат, — хмыкнул Александр. — Скорее, и так, и так придется. Зачем снимать кодировку с того, кого, если что, проще убрать и не тратить время. Будь Барнс добровольцем тогда — да, а так… зачем заморачиваться?

— Но проверить-то надо, — упёрся Фьюри. — Разожги пока камин.

Пожав плечами, Александр поднялся. Благодаря Ренате на кованой подставке всегда лежали аккуратные поленца, а камин — вычищен и готов к использованию. Через десять минут гостиную наполнило уютное потрескивание.

— Ни хрена я не нашёл, — мрачно объявил Фьюри. — Так что жжём.

— Бросай, — махнул рукой в сторону огня Александр. — Такие данные не должны ни к кому попасть. Баки заслужил свободу. Хотя бы с помощью кодов его использовать не смогут. Только Карпова ещё нужно будет убрать.

— И нельзя, чтобы его исполнил Баки, — ещё мрачнее кивнул Ник, начиная вырывать из тетради по одному листу и кидать в камин, следя, чтобы каждая страничка сгорела дотла. — Хотя тут стоит с ним самим посоветоваться. Карпов не может быть настороже круглые сутки. С другой стороны, я бы подождал, пока эта сволочь переберется из России в США или в Канаду. Не помнишь, где он осел в каноне?

— Карпова может исполнить ЩИТ как борьбу с Гидрой, а насчёт где осел… не помню, если честно, — покачал головой Александр. — Не особо следил за этой стороной вопроса в каноне. И ведь даже не погуглишь.

— До Гугла ещё семь лет, — фыркнул Фьюри. — Но да, использовать ЩИТ — отличная идея. Озадачу аналитический отдел. Пусть отрабатывают свой хлебушек с ростбифом.

— Благо нам есть что подкинуть, не замазав при этом себя, — напомнил Александр. — А Барнсу, кстати, лучше не знать, что мы хотим убрать его бывшего куратора. Кто знает, как оно аукнется для его психики. Не будет ли отката? Брок нам спасибо точно не скажет.

— Ты прав, — кивнул Ник и положил на разгоревшиеся поленья красную обложку со звездой. — Об этом я не подумал. Кто скажет ему, что тетрадь с кодами уничтожена? И, если что, я их не запомнил. Никогда не мог, даже если для текста нужно было. Гуглил.

— Да, вот закончатся праздничные выходные, так вызову к себе и расскажу, мол, так и так, нашел мой заместитель в ЩИТе одну занимательную книжку в красной обложке и камин мой ею растопил, — рассмеялся Александр, глядя, как чернеет красная обложка. — Чем не подарок от руководства? И тебя он запомнит как потенциального друга.

— Тогда уж и я ему покажусь, — заявил Фьюри. — А то слова, слова, слова…

— Значит, позову сюда. Тебе не стоит показываться в стенах Гидры, хотя больше там нет ни символики этой, ни само название не звучит. — Александр вздохнул. — Но ты же понимаешь, лучше поостеречься.

— Молока ему предложишь? — улыбнулся Ник. — Совершенно непонятная сцена, признаться.

— Вообще я хотел нормальный ужин заказать в ресторане, — протянул Александр и тут же расплылся в ответной улыбке. — Я не боюсь Барнса, так что могу нормально покормить. Интересно, а что подумает Брок, узнав, что его зазнобу начальство на свидание зовёт?

— Почему свидание? — удивился Ник. — Неформальная встреча. И начальств будет два, не забывай.

— А кто это все пояснять будет Броку? — продолжил веселиться Александр.

— Зачем? — удивился Ник. — Хотя да… Барнс же у него в подчинении.

— Иногда я чувствую себя постановщиком в театре, но до чего же интересно наблюдать за другими людьми и ждать результата собственных действий.

— Режиссёр — отличная профессия, — заявил Фьюри. — А ты кем в той жизни работал?

— Кем я только не работал, — вздохнул Александр, откинулся на диванную спинку, закрыл глаза. — В юности мечтал сделать мир лучше, а получалось устроиться на работу не пойми куда. И «свободная касса» орал, и охранником работал. Последние годы замдиректора в магазине. Но это так, из-за нелюбви к людям, надоели мне они страшно. Книгу всё хотел написать, даже взялся, но как-то не до того постоянно было. А ты?

— Пятнадцать лет на одной работе, в прошлом году на вторую устроился, — пожал плечами Ник. — Исключительно удалёнка. Не переношу людей и метро. От полутора часов в общественном транспорте всегда уставал сильнее, чем от четырнадцатичасового рабочего дня. Растения коллекционировал. — Он хмыкнул. — Варенье варил иногда. Не для себя. Интересно, а что с теми нами стало, как ты думаешь? Умерли? Или Фьюри попал в тело нездоровой пятидесятилетней тётки? А Пирс — в тебя?

— Вот это был бы номер, — хохотнул Александр, поднялся, дошел до давно уже позабытого бара, Рената только клинингу пыль приказывала с бутылок стирать, взял бутылку вина и бокалы. — Пирс был тем ещё манипулятором и тихушником. Всё знал и действовал в основном исподтишка. Так что если они живы и в нас, то… здоровья морального окружающим.

— Выпьем за здоровье покойника? — широко улыбнулся Ник. — Это из моей любимой книги. Одной из любимых. Представляешь, из всех авторов, которые мне так нравились, уже начали издаваться только Кинг, Пратчетт и Гибсон! Ну и Маркес, конечно. Я уже купил всё, что у них вышло. Ты не представляешь, как много теряется при переводе!

— Вот и наслаждайся. — Александр, ловко пользуясь штопором, открыл бутылку и разлил по бокалам тёмно-бордовое густое вино. — Мне языки не давались совершенно. На слух что-то мог понять, но читать или говорить — нет, не ко мне.

— Та же фигня, — кивнул Ник, подхватывая бокал. — За что пьём?

— За вовремя отданные долги, — предложил Александр, поднимая первый бокал.

И они соприкоснулись бокалами. Запахло липовым мёдом, снегом и чем-то ещё совершенно неопределимым. Падая откуда-то сверху, в неторопливом танце закружились золотистые снежинки, которые таяли, не долетая до Александра с Николасом.

— Нас благословили, — тихо сказал Ник.