Глава 9. Грязный секрет. (1/2)

Ева провожает Нико на работу, снабдив его плотным завтраком и отглаженным костюмом. Буквально смахивая с него пылинки, она получает на пороге поцелуй. Оба в неком испуге, этого так давно не было между ними. Если вспомнить, они много целовались в начале брака, а потом каждый раз, когда в чём-то соглашались друг с другом или было игривое настроение, что-то успокаивающее или дразнящее. Поцелуи в их браке были, но не такие, как этот – чужой, неловкий. Нико выходит за дверь, и Ева остаётся в доме один на один со своими мыслями.

Её энергия бьёт через край, потому что сегодня она выспалась. Добежав до ближайшего маркета, она делает покупки и возвращается домой, всю дорогу спотыкаясь о мысли, связанные с Вилланель. Она раскладывает ингредиенты на рабочем кухонном острове. Прежде, чем начать, она пишет Вилланель. Странно, что вчера она не пришла на ужин, ничего не писала и даже не встретила её после смены.

Е: А где моё доброе утро?

В: А моё?

Е: Доброе утро. Чем сегодня занята?

В: Доброе утро. Тобой.

Е: Отлично, тогда я жду тебя на ланч у себя дома, через пару часов.

В: Мне что-то купить?

Е: Нет, у меня всё есть, я подготовилась.

В: Люблю подготовленных.

Е: Это какой-то намёк?

В: Хочешь со мной переспать, или это действительно ланч?

Е: Совместим?

В: Как мне теперь жить два часа? Можно, приеду раньше?

Е: Я не против.

Ева чувствует, как болят скулы от улыбки, потеют ладони, она как влюблённый подросток! Даже переписка заставляет её сердце ликовать. Она соскучилась, и она понимает, что немного виновата за вчерашнее утро. Ева изучала рецепты, вчера даже спрашивала у Медведя о русской кухне, ингредиенты просты до безобразия, и в чём тут может быть секрет? Следуя строго по рецепту, впервые ничего не дополняя от себя, Ева готовит ту самую еду из детства Вилланель. Когда она приехала и постучала в дверь, Ева была в процессе, ароматы уже наполняли дом. Распахнув дверь, она сперва увидела букет, а за ним уже Вилланель.

— Fleurs pour votre dame bien-aimée, — прошептала загадочно Вилланель.

— Merci, mon amour, — улыбнулась Ева, принимая цветы.

— Ты знаешь французский?

— Немного. Они бесподобны, я такие никогда не видела! Но…

— Что-то не так?

— Цветы в доме, он же спросит от кого.

— Скажешь, что от меня, с большой благодарностью за то, что подержала мои волосы над унитазом.

— Слушай, а я действительно заслужила! Проходи.

— А я заслужила, как минимум, поцелуй.

Ева оказывается прижатой к двери, даже не успев ответить, губы Вилланель настойчивые, мягкие, со вкусом клубничной жвачки.

— Ты готовишь то, о чём я подумала? Этот аромат мне до боли знаком, — стонет Вилланель в губы.

— Сегодня только то, что ты любишь.

— Ты женщина моей мечты, Ева, идём, а то что-нибудь пригорит.

Ева организовала большую вазу для цветов, эту вазу пришлось достать Вилланель с самой дальней полки. Вероятно, даже это о многом ей сказало, Нико давно перестал дарить цветы. Вилланель садится с готовностью ничем не мешать, только наблюдать. Ей нравится белая майка на Еве с чёрными бретельками от лифа и очень короткие шорты, но всё скрывает фартук. Её волосы заделаны кверху, и видно забавные маленькие кудряшки на затылке.

— Можно мне кусочек чего угодно?

— Можно, только, помой руки. Угощу тебя своей любимой закуской «Дьяволы на лошадях»

— Вау! А я пробовала такое, кстати, вызывает привыкание, не давай мне много!

Вилланель смакует финики в беконе, и следит за движениями Евы, как же волнующе, когда она нагибается, чтобы заглянуть в духовой шкаф. Сочетание хрустящего, солёного бекона с тёплыми, жевательными финиками заставляет Вилланель немного постанывать от удовольствия, но лучше не увлекаться.

Для начала, Ева решила сразу удивить Вилланель селёдкой под шубой, с этим названием она разобралась, как и с тонкостями приготовления.

— Немного волнуюсь.

— Выглядит аппетитно, — приободряет Вилланель.

— Да, то же я могу сказать и о тебе, — серьёзно, говорит Ева.

— Поверить не могу, что ты сделала это для меня. Знаешь, я была во многих местах, где могли подать что-то наподобие, но никто не был близок к оригиналу, если ты справилась, я не знаю, что с тобой сделаю.

— Звучит опасно, ты выкрадешь меня? Увезешь в замок, запрёшь в башне и заставишь готовить до скончания моих дней!

— Заманчиво, жуть, — смеётся Вилланель, бесхитростно и беззаботно, Ева наслаждается этим смехом, занимаясь подачей.

Вилланель действительно ощутила тот самый вкус, что-то в ней ещё отщёлкнуло, так глубоко, что она перестала жевать. Никто никогда не делал для неё ничего подобного. Высунув язык, она облизывает нижнюю губу, и желудок Евы переворачивается.

— Это праздник, Ева.

Ева счастлива угодить, радость заставляет её руки дрожать и она продолжает готовить, чтобы сдерживать себя. Картошка с курицей приобрели золотистый цвет, Ева вынула противень из духовки и, поставив на плиту, скинула прихватки с рук, перевела дыхание.

— Это очень вкусно, Ева, спасибо. Хотя, обычным спасибо тут явно не отделаешься.

— Я попробую? — набравшись смелости, Ева подходит, смотрит в тёмные, орехово-зелёные глаза, и громко сглатывает.

— Ну, конечно!

Ева подцепляет вилкой всю многоэтажность конструкции и пробует с опаской, но на самом деле все ингредиенты сочетаются отлично и она смакует, разбирая всё по составу и собирая вновь.

— Можно я кое в чём признаюсь тебе? — Ева села напротив, убедившись, что ничто их не отвлекает, Вилланель уплетала салат, и готова была слушать, — Я… Эмм, это касается утра. Дело было не только в том, что меня ждал дома злой, обиженный муж. Я испугалась, Вилланель.

— Испугалась? Я что-то бормотала во сне?

— Нет, о, нет, ты спала спокойно. Это было… Когда я проснулась, ты спала так расслабленно, выглядела как ангел, слегка подбитый, но ведь и путь был сложным, верно? — Ева усмехнулась, из-за волнения, она говорит чушь, — Твои пальцы ног упирались в мои икры, ты дышала на мою руку, от чего по мне пробегали мурашки. Когда я попыталась выбраться из постели, ты перевернулась и потянулась, твоя футболка задралась, обнажив милый пупок, твёрдые мышцы, шрам, пару родинок внизу живота, то, что я почувствовала в тот момент… Я никогда не испытывала такого желания к кому-то, это пугает. Я посчитала всё это подарком судьбы, но не мне! Это непременно придётся вернуть обратно, это не моё, я не хотела позволять себе думать, что смогу просыпаться с тобой и дальше. Ведь, так не будет, верно?

— Почему?

— Где ты провела эту ночь?

— С Хелен, в клубе.

— И вы спали вместе после? Это была не я, мне будет что-то доставаться, но не вся ты.

— Ты решила загрузить не только мой желудок, но и мозг? Любой роман обречён, если кто-то начинает хотеть большего. Больше, чем секс и встречи, — её слова доходят до Евы на секунду позже, чем следовало бы, — Ты не хочешь продолжать? Предупреди только. Не хочу стать твоей поучительной историей.

— Я хочу! Хочу затолкать тебя в спальню и трахать до тех пор, пока мы не увидим звёзды, но мне становится страшно, Вилл. И, я одна в этом.

— Если тебе нужно потереться неловкими правдами, обсуждая происходящее, я послушаю, и тоже чем-то поделюсь, но это вовсе не обязательно, Ева. Зачем нагружать вопросами то время, в котором можно просто любить. В результате тебе ничего это не даст, кроме выпотрошенных чувств. Мы встретились не для того, чтобы разрушить наши жизни. Можно мне второе блюдо?

Вилланель протягивает тарелку, а Ева не может двинуться с места, и ей хочется расплакаться, от глубины слов такого юного человека, откуда в ней всё это? И почему это причиняет боль? Да, они встретились явно не для того, чтобы наносить друг другу душевные раны, и им не нужно было избавляться от одиночества. Что если, им нужно спасти друг друга от них же самих? Драмы всегда было и будет предостаточно, а как насчёт того человека в жизни, что излечит? Научит терпению, любви, уважению, умножит все чувства, покажет суть. Ева много требует от той, что жаждет секса, удерживая свою душу в тени. Ева накладывает порцию и ставит её перед Вилланель.

— Мне скоро на работу, пойду, переоденусь.

— Секса не будет? Я испортила тебе настроение?

Ева сбегает и плачет в спальне. Нет, она держалась, вынув одежду из шкафа, она сняла с себя фартук и шорты, стянула майку, и сползла по стенке, разрыдавшись, уткнувшись в колени.

Вилланель всё больше понимала, что озвучила именно то, что у Евы болело, она попала в каждую болевую точку, и Ева сбежала. Удивительно, что еда, напоминающая прошлое, ненавистное детство, сейчас желаннее реальности, где от неё начинают требовать чувства, о которых она ничего не знает. Хелен никогда не нагружала этим, не просила сверх, поэтому отношения и брак уже длятся год.

Ева вздрагивает, ощутив присутствие Вилланель, как она так бесшумно прошла по скрипучей лестнице?

— Я поела, спасибо, позволила себе добавку. Но это странно, знаешь ли, сидеть одной на твоей кухне, пока ты… Эмм, плачешь?

— Прости, не знаю, что со мной.

— Знаешь, — многозначительно, подчёркивает Вилланель и проходит в спальню, чтобы лечь на кровать, вытянув длинные ноги и, подсунув под голову пару подушек, тяжело вздохнуть, — Это было так сытно, я буквально не в состоянии покинуть твой дом.

Ева усмехается сквозь слёзы, дальше они молчат, словно набираются смелости, хотя Вилланель ничего не боится, кроме как лишнего травмирующего чувства Евы, шага. Вилланель думает, Еве не хватит духу заняться сексом на брачном ложе, там, где засыпает её муж, но Ева встаёт возле кровати и снимает с себя лиф. Стиснув зубы, Вилланель смотрит на аккуратную, маленькую грудь, светло-коричневые соски уже натянули ареолу. Неловко следуя взглядом за руками Евы к белью, она возбуждённо поёжилась, с желанием привстать и помочь. Ева тоже ощутила возбуждение, оно низко вспыхнуло в её животе, наделив тело смелостью. Спустив трусики, она забралась на кровать, сев на бёдра Вилланель, и тут же остановив её руки на пути к себе.

— Подожди.

Вилланель слушается, поднимая руки в знак того, что не тронет, Ева расстёгивает на ней рубашку, пуговица за пуговицей. Ева чувствует так много, прижимаясь к телу Вилланель, кожа к коже, устраиваясь головой на плече, всхлипнув от недавних слёз. Ей стыдно, это точно не то, зачем Вилланель приходит, зачем нужны эти отношения, зачем она легла на эту постель.

— Я понимаю, что всё порчу, и если ты не захочешь больше меня видеть, если захочешь уйти, тоже пойму.

Шрам на губе Вилланель дёрнул мускул, глаза защипало от накатившихся слёз, но всё это, она попыталась замаскировать:

— Шутишь? Ты пожарила мне курицу с картошкой, я теперь от тебя не отстану, — усмехается Вилланель, тусклым голосом.

Медленно, она всё же обнимает за хрупкие плечи женщины, обе вздыхают в этот момент, и Ева льнёт сильнее. Вилланель поглаживает её спину, уходит руками далеко вниз, к пояснице и ниже, дышит запахом её волос, что кружат ей голову, ощущает странную дрожь.

— У меня тоже есть правда для тебя. Обычно я знаю, кого хочу и как, но с тобой найти прямую линию так сложно. Хочу тебя нежно, во всех мыслимых и немыслимых позах, изучать, облизывать, дышать тобой, но также я хочу — грубо. Терзать твоё тело поцелуями, резкими движениями. Слушать крики или стоны, писать оргазмы или хаотично разбрызгивать краски, понимаешь? Нет, не понимаешь, я больше не доверяю своим мыслям и фантазиям, своим намерениям насчёт тебя. Желая тебя поиметь, я могу источать нежность, а если захочу нежности, могу тебе навредить. Если бы ты знала, Ева, как я способна навредить…

— Это хорошо, что ты понимаешь это. Ты можешь работать над этим. Порой один день, прожитый с правильными вопросами к себе и ответами на них, может изменить всю жизнь.

— Я люблю твою мудрость, — Вилланель мягко целует Еву в лоб, — Твой ум, — дополняет она, и Ева мягко улыбается, целуя в родинку под правой ключицей.

— Этих «люблю» будет всё больше и больше, или мы это остановим.

Вилланель смотрит на свои пальцы, что ложатся на шею Евы, накрывая замаскированный след и сжимает. Перекатившись, она оказывается сверху, Ева поднимает руку и смыкает её вокруг запястья Вилланель.

— Никогда, слышишь, никогда не предлагай мне бросить тебя, отказаться от тебя, я всегда сама за себя решаю, и не хочу слышать ничего о том, что я должна уйти.

Ева бегала по её лицу испуганными глазами, но, не ощущая никакой боли от давления на своё горло, она просто подалась вперёд, вжимаясь в губы Вилланель.

— Скажи, что я нужна тебе, — получив свободу от поцелуя, первым делом просит Вилланель, — Скажи, что без меня не можешь, — голос низкий и пытливый, Ева кивает, целует и вновь кивает.

— Я не смогу без тебя, — шепчет она, и покрывает всё лицо Вилланель маленькими, нежными поцелуями.

Время не за них, приходится подняться. Ева неловко собирается под пристальным взглядом, она понимает, как в этот момент её хочет Вилланель, и что происходит в её грязных мыслях.

— Извини, что оставила тебя без секса.

Вилланель никогда не испытывала нежности к человеку, что неловко прыгает на одной ноге, пытаясь балансировать, чтобы натянуть носок. Она поднимается с кровати, и, не застегнув рубашку, нападает на Еву с поцелуями и щекоткой.

— Ничего, для этого существует мастурбация, — звонко целуя в щёку Еву, заявляет она.

— Можно ли сказать, что мастурбация для нетерпеливых?

— Мастурбация — это заменительная форма выхода сексуальной энергии, Ева.

— Как мне теперь работать, зная о том, чем ты займёшься?

— Может тебе будет чуточку совестно?

— Положить тебе в контейнер ужин? В твоей новой квартире есть, где подогреть еду?

— Да, думаю, есть.

Перед выходом из дома Ева смотрит на букет цветов, что явно станет проблемой чуть позже. Может, Вилланель специально это делает? Ева хотела бы забраться в эту голову и всё обо всём узнать. Может, их с Хелен спор и не заканчивался? Может, Вилланель потеряет к ней интерес в скором времени, может, Ева потеряет в ней себя?

***</p>

Хелен встречается на набережной с Константином, именно ему она доверила несколько новичков, и Пэм в том числе. Её раздражает, что он предпочитает такие встречи, на открытой местности, разве это не опасно, быть у всех на виду? Его заслуги перед организацией весьма сомнительны, он хитрый и пронырливый, за ним самим нужно следить! Хелен недолюбливает его из-за Вилланель, слишком долго он её знает, слишком много мелочей о ней. Он знает Вилланель лучше, чем она, являясь её женой! Только поэтому, она всеми силами держит этих двоих подальше друг от друга.

— Погода сегодня замечательная, прогулка тоже, кстати, и даже можешь купить мне мороженое, но это не спасёт тебя от моего гнева. Ты не уследил за Пэм!

— Она странная.

— Разве не все, кого тебе дают, такие?

— Есть психопаты, и я могу с ними работать, а есть поломанные, им нужна помощь, а не я.

— Пэм не поломана, она девочка-призрак, недооценённый талант.

— Талант как Вилланель? — Константин приподнимает густые брови, усмехаясь.

— Их талант — искусство. Такие как они, могут переступить черту, через которую такие, как мы с тобой, не могут. Это уникально, за это они и получают деньги, а наша обязанность…

— Следить за ними, знаю! А вот чего я не знал, так этого того, что её брат действует ей на нервы. Я был неаккуратен в словах, вероятно, подтолкнув её к расправе. Девочка тренируется, набивает руку, к тому же, неплохо убирает за собой самостоятельно.

— А ты и рад немного сбросить с себя обязанности!

— Ладно тебе, всё улажено. Как там Вилланель?

— Волнуешься за неё? Она ни в чём себе не отказывает, — Хелен в который раз смахивает уведомление о списании средств, — Кстати, ты приглашён на нашу годовщину, она хочет тебя видеть.

— Я не против.

***</p>

Вилланель знает, как убить время, совершая покупки, она пользуется счётом Хелен, чтобы та видела череду поступающих уведомлений. Теперь у неё есть квартира, она ставит пару контейнеров с едой от Евы по центру пустого холодильника, до этого момента здесь стояли лишь две бутылки шампанского. В ванной комнате она может расставить новые лосьоны, крема, шампуни и гели, теперь необязательно покупать каждый раз новые или перевозить из отеля в отель. Место для медикаментов, запас бинтов и антисептика, набор от головной боли. Прикроватная тумбочка пополнилась секс-игрушками. Теперь у неё есть место для коллекции обуви и парфюма. Хелен приезжает вечером с портным и готовым фраком, он не требует никаких изменений, и остаётся висеть в гардеробе на самом видном месте.

— Я заметила, ты начинаешь обживаться здесь, — потянула довольно Хелен, поглаживая свои бёдра и ныряя в карманы.

— Просто место, для хранения вещей.

— Закажем кровать?

— Я закажу сама, когда захочу, а пока мне достаточно прикроватных тумбочек, странно, что они есть, а кровати нет.

— Там какая-то история с неверным заказом, дизайнер извинялась.

— Я всё переделаю, позже. Не хочу жить с чьим-то выбором.

— Если нужна будет помощь, хотя… Ты отлично справляешься с тратой денег и без меня.

— Ты о сегодняшних покупках?

— Да, особенно заинтересовал меня секс-шоп, что ты там приобрела?

— У меня не то настроение. Посмотришь со мной фильм?

— Только не целиком, мне нужно будет уложить дочь спать.

— Как обычно.

— Хочешь, вернусь потом? Можем вместе съездить?

— Нет, поезжай, я устала и лягу спать после фильма.

— Закажем ужин?

— У меня есть, разогреть?

— Да, спасибо, — удивлённо, кивает Хелен.

Хелен выбирает фильм, чувствует себя гостем, она понимает, откуда у Вилланель домашняя еда и её разрывает от ревности. Впервые она хочет скандала и выяснений отношений, но только не перед годовщиной. Вилланель хочет обнять на диване, когда Хелен пробует еду, но та отодвигается.

— Можно мне уже выполнить какую-нибудь работу? Или я наказана за предыдущую поездку?

— Три дня до банкета, давай после?

— Я могу работать быстро, ты знаешь.

— Давай не будем рисковать.

— Рисковать? Ты что, думаешь, что я могу не вернуться? Ты вообще допускаешь такую мысль, отправляя меня убивать людей?

— Каждый раз. Я знаю, насколько это опасно, я знаю о потерях.

— Очевидно, ведь ты занимаешься новенькими, а они приходят на чьё-то место. Мне будет трудно найти замену?

— Эй! Я не хочу обсуждать это. Ты всегда будешь возвращаться.

— Но отправить сейчас ты не рискнёшь? — допытывается Вилланель.

— Не хочу, чтобы кто-то подпортил твоё личико, или того хуже, ожог всё ещё заживает, знаю, тебе скучно сидеть на месте, но с Евой куда интереснее, не так ли? Я удивлена, что ты хочешь уехать, оставить её.

— Забавно выходит, что вы обе сейчас будете заняты праздником, что предполагает мою верность одному человеку. Воу, целый год, никогда ещё столько не трахалась, как в браке с тобой.

— Не со мной.

— С тобой, Хел! Мне хватает тебя, нам отлично вместе, я хотела сказать тебе об этом, а благодаря Еве, я больше не смотрю ни на кого! Мне никого не хочется.

— Это говорит о твоих чувствах к Еве, а не ко мне.

— С помощью неё, я вернее тебе, что плохого?

— Как же ты умеешь всё извратить! Ты любишь лишь свою любовь, а она чистый изврат! У тебя на всё есть свои правила!

— Не думала, что услышу от тебя подобное, ты та, кого всё устраивает, лишь бы я периодически отлизывала тебе и давала трахать себя.

— Лучше закончим этот разговор, я пропустила начало фильма.

— Я перемотаю.

— Оставь, — раздражённо, говорит Хелен, доедая ужин.

Вилланель всё равно не даёт смотреть, забираясь под рубашку, выдёргивая её из брюк. Вилланель знает, Хелен простит ей всё, в надежде, что что-то изменится, она прозреет. Вслушиваясь в дыхание Хелен, она ждёт, когда оно собьётся, покрывая шею поцелуями.

— Кажется, ты сказала, что у тебя не такое настроение? У меня теперь тоже, прекрати, не хочу.

— Тебе же приятно? — Вилланель целует в мочку уха, подцепляет её губами и посасывает, — В этой зоне точно приятно, а здесь? — губы касаются высоких скул, уходят вниз, — И тут ещё, — вновь нападая на шею.

— Ты пропустила одну зону.

Вилланель поднимает взгляд, видит, как Хелен высовывает кончик языка для неё, и Вилланель облизывает его. Это возбуждает, поцелуй томный, они ведут через него переговоры. Порой, так сложно объяснить что-то и доказать словами, но поцелуем Вилланель может показать, что всё ещё горит этой связью, а Хелен может это чувствовать.

На пороге они на пару секунд замерли лицом к лицу, Вилланель провожает, это что-то новое, никакого секса не случилось, произошло нечто большее — нежность. Вилланель понимает, что именно Ева настроила её на такое поведение, ей захотелось познать это, и теперь это применимо даже к Хелен. Досматривая фильм в одиночестве, Вилланель крутит смартфон в руке, и всё же, пишет Еве:

В: Думаю о том, как ты лежала на мне сегодня, мне не хватает тебя.

Е: Я тоже думаю о тебе.

В: Ты быстро ответила.

Е: Сегодня незагруженный вечер, кухня почти простаивает.

В: Ты могла бы отпроситься и приехать ко мне?

Е: Не знаю…

В: Нико не узнает, будет думать, что ты всё ещё работаешь.

Е: Нико? Не Адам?

В: Приезжай.

Е: В очередной раз будет больно, что это всего на пару часов.

В: Мне уже больно, ожог разболелся, мне срочно нужно приложить к себе красивое, обнажённое тело.

Е: Адрес?

Вилланель завизжала от восторга, подпрыгивая на диване, Ева так быстро согласилась приехать! Нужно подготовиться, даже вымыть посуду.

Ева без проблем отпросилась. Хелен позвонила ещё днём, на завтра запланирована встреча с организатором и работа с командой, проработка меню и оформления, разговаривать с ней было неловко, её жена изменяет ей. У них одна женщина на двоих, это странная связь. Ева думает об этом в такси. В этом треугольнике у Вилланель самая выгодная позиция, кто-то ей всегда достаётся, и сейчас очередь Евы. Такси привозит в элитный район, чему Ева не удивлена, швейцар здоровается, вызывает лифт. Перед любой встречей с Вилланель, Ева испытывает желание сбежать, это страх в одном флаконе с неуверенностью и смущением. Стук скромный, звонок Ева не трогает. Вилланель открывает дверь и затягивает в квартиру, тут же целуя.

— Что это? Мне? — Вилланель выхватывает коробочку из рук Евы.