Часть 4. Даня (1/1)
***
– А я думал, что ты не придёшь сегодня, кошечка, – голос Антона всегда вызывал во мне неоднозначную реакцию, но сегодня я вздрогнула сильнее, чем обычно. – Как же ты решилась на это? Провести всю ночь в одной квартире со мной? – он двусмысленно поиграл бровями, на что я лишь закатила глаза.
– Я не к тебе иду, а к Мише, не обольщайся, – я уверенно подошла к дверям лифта и нажала на кнопку вызова. – Буду весьма благодарна, если ты прогуляешься пешочком на девятый этаж, перспектива провести тридцать секунд своей жизни в тесной кабине с тобой не вызывает во мне восхищения.
Я слышала, как парень пошевелился сзади меня. Его шаги в подъезде отдавались гулким эхом, и когда дыхание подошедшего Антона уже щекотало чувствительную кожу моей шеи, я взмолилась, чтобы этот чёртов лифт ехал быстрее.
– Брось, детка. Это будут лучшие секунды в твоей жизни.
Я почувствовала, как его тёплые губы коснулись моей макушки, но парень не спешил трогать меня руками (к счастью), вряд ли бы я выдержала ещё и это.
Хватает его пошлых намёков, которые преследуют меня уже больше четверти учебного года.
– Сомневаюсь, Новиков.
– Я так люблю, когда ты произносишь мою фамилию, как умеешь делать только ты, – практически прорычал парень мне в ухо. Я открыла было рот, чтобы ответить, но именно в этот момент передо мной распахнулись двери лифта и я уверенно шагнула внутрь кабины.
Мы стояли друг против друга: Антон лениво изучал меня глазами, а я уперлась равнодушным взглядом куда-то ему в грудь, задыхаясь от напряжения, повисшего в воздухе. Хотелось выбежать из чёртовой кабины на любом этаже и расплакаться. По-девчачьи, громко, потому что до сих пор чувствую щемящее в груди притяжение к этому русоволосому эгоисту, которое густой патокой спускается к низу моего живота. Просто от вида идеальной белой рубашки, облегающей его стройное тело. И по кой чёрт, спрашивается, я сама не потопала пешком? Гордость взыграла?
Я чуть вздрогнула, когда свет в лифте, итак еле горевший, моргнул и внезапно отключился полностью. Со страшным скрежетом (какой бывает только в добротных советских лифтах, дом то старый) кабина остановилась, и тишина, нависшая над нами, пригвоздила меня к стенке. Лампа снова моргнула, и тесное пространство наполнилось тусклым светом, однако лифт не желал ехать дальше. Я слышала, как громко стучало моё сердце, где-то в районе глотки: я испуганно заглянула в глаза Антона...