Глава 12 (2/2)
Парни встали в очередь к агенту. Антон рассматривал венки на стенах и оценивал, некоторые были слишком уродливы. Ему нравились оттенки синего и фиолетового. После осмотра небольшого помещения рядом с моргом, Шастун посмотрел на Попова, и он увидел то, чего совсем не ожидал — слезы, по лицу Арсения стекали горькие слезы. У Антона защемило в сердце. Хуже своих страданий могут быть лишь страдания любимого тобою человека. Но Шастун держался, он не мог раскиснуть, когда рядом с ним плачет Попов. Сейчас Антон не будет его успокаивать, не будет ничего говорить, он просто даст пролиться этим слезам. Они нужны.
— Здравствуйте, вот свидетельство. Нам только одежду. На женщину, — сказал Арсений молодому мужчине в костюме.
— Здравствуйте, какой размер?
Попов в растерянности посмотрел на Антона, но тот пожал плечами.
— 64, наверное.
— Сейчас посмотрю, — мужчина встал и стал рыться в каких-то пакетах. — Есть только 62, но там все равно будут подрезать, так что должно подойти.
— Хорошо, давайте.
После получения пакета с вещами, парни снова подошли к окошку.
— Вот одежда, и вот крестик, — Попов протянул его женщине.
Антон удивился, но потом подумал, что это мама дала его ему.
Женщина вложила крест в пакет с вещами.
— Когда хоронить будете?
— В четверг.
— На каком кладбище?
— На Громовском.
— А его еще не закрыли?
— Нет, работает.
— Ну, хорошо, тогда в 10 в зале прощания.
— Спасибо.
Когда парни вышли на улицу, Антон наконец-то смог задать интересующие его вопросы:
— Мы уже и с кладбищем определились?
— Да, на выходных я ездил, смотрел места. Это недалеко отсюда.
— Почему вы мне не сказали?
— Не думаю, что тебе было до этого, — Арсений остановился. — Похороны — вещь тяжелая, тебе и твоей маме не нужно этим заниматься, я все сделаю сам. А вы просто будьте рядом друг с другом.
— А крестик? Это же другой, золотой. Ее у меня лежит.
— Для гроба я новый купил, а ее пусть у тебя останется.
Немного подумав, Антон сказал:
— Тебе ведь тоже тяжело.
— Тяжело.
— Как ты справляешься? Как можешь всем этим заниматься?
— Кому-то надо, Антон, — Арсений посмотрел в сторону. — Сейчас я отвезу тебя домой, а сам поеду за гербовым свидетельством, а потом в ритуальное агентство.
— Зачем гербовое свидетельство нужно?
— Чтобы похоронить можно было.
— Хорошо, — Антон опустил голову. — Спасибо тебе за все.
Мужчина ничего не ответил и пошел к машине.
***
— Я всех обзвонила, будет около пятнадцати человек, — сказала женщина за ужином.
— Они все на поминки поедут? — спросил Дима.
— Нет, кто-то только попрощается и уедет. Но кафе мы все равно на всех заказывали.
— Кто будет? — Антон посмотрел на маму.
— Подруги ее — тетя Зина и Тетя Марина, тетя Наташа, твоя двоюродная тетя, с семьей, Валя с детьми, Ольга и дядя Сережа.
— Понятно, — сухо ответил парень.
— Сень, что у нас там по планам? — спросила женщина.
— С 10 до 10:30 — прощание, потом отпевание в церкви, сами похороны и поминки. Хозяину я позвоню, когда будем с кладбища выезжать.
— Хорошо, — Майя пыталась держаться.
Антон на все это только фыркнул и вышел из-за стола. Его раздражало обсуждение похорон, ему просто было противно. Бабушка не умерла, она жива.
Жива.
***
— Антон, — окликнул парня Арсений. — Ты бы зашел, у меня открыто.
— Мне и тут хорошо, — сказал Шастун, сидя на скамейке рядом с домом Попова.
— Тош, может быть сейчас мои слова ничем не помогут, но ты должен понимать, что тебе еще не раз придется через это пройти. К сожалению.
— И, по-твоему, я сейчас должен скакать от радости? «О, бабуля, ты откинулась! Как классно!» — вот так, да?! — Антон начинал закипать.
— Нет. Я не говорю, что эта боль когда-нибудь утихнет — это неправда. Я к тому, что это твоя подготовка к самому страшному.
— В смысле?
— Твоя мама.
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего определенного, — пытался соврать Попов. — Просто когда-нибудь и ей придется уйти. И тебе будет очень больно.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Чтобы ты был готов.
Антон не стал расспрашивать дальше, он, как мог, понял слова Арсения. Вот только правда еще слишком далека от него.