X. (1/2)
Всё оставшееся время до конца пары Сонхва просто пытался смириться с внезапным открытием, но, всё же, он не был до конца уверен в нём, и потому продолжал бесстыже наблюдать за профессором.
— Да чего ты так разнервничался? — ворчит Юнхо, с раздражением уместив ладонь на паковой ноге, что словно неконтролируемо дёргается от волнения. — Тиранджун всегда думает о справедливости и разрешит тебе переписать работу.
Сонхва лишь напряженно кивает на слова друга и продолжает сверлить в спокойном Хонджуне дыру. Сегодня он точно поймает его, ибо у того ещё одна пара, а у Сонхва уже всё.
К слову, не придумав ничего лучше для отговорки, Пак со спокойной душой соврал Юнхо, во благо избежания обморока последнего, что хочет переписать работу, которую якобы написал на двойку, что они писали в прошлый вторник. Чон, собственно, ничего не заподозрил, прекрасно зная, как порой Сонхва печётся о своих оценках.
И, стоит только звонку прозвенеть, как Сонхва сразу подскакивает с места и бежит к профессору, что спешно поднялся с места и направился на выход.
— Профессор Ким! Подождите!
Хонджун останавливается, обернувшись и мерзлым взглядом пробежавшись по взбудораженному студенту. Сонхва мелко вздрагивает, но давит из себя вежливую улыбку.
— Можно я сегодня работу пересдам, которую мы в прошлый вторник писали?
Профессор показательно смотрит на наручные часы.
— У меня нет времени. Я могу выдать Вам материал на дом, а Вы, как сделаете, отправите работу мне на почту.
К такому повороту событий Сонхва готов не был. Благо, уже почти все вышли, и Юнхо, пройдя мимо друга, мягко хлопает его по плечу, ободряя. Что ж, как он говорил? Живём один раз. Пак готов рисковать всем, что у него есть.
— Хорошо, давайте.
Хонджун, слабо нахмурившись, просит подождать его в аудитории, а сам уходит в каморку, но Сонхва лишь хмыкает и, убедившись, что все вышли и дверь крепко закрылась, проскальзывает в каморку и скидывает ранец возле небольшого шкафа.
— Я просил ждать меня в кабинете, студент Пак. — недовольно гудит Ким, ни в какую не собираясь снимать маску. — Выйдите, пожалуйста, и дождитесь меня там.
— Нет, Хонджун. Я не уйду, пока ты не объяснишь мне, что это было. Почему ты убежал? Почему избегаешь меня? Что я сделал не так?
— Не понимаю, о чём Вы говорите. — с этими словами он достаёт нужные бумаги. — Держите. Сфотографируйте и можете быть свободны.
— Значит, вот так Вы были искренны со мной?
Сонхва поджимает губы, мнёт подол кофты и стеклянными глазами бегает по чужому лицу, подмечая едва заметную ранку на нижней губе. Значит, игрался всё-таки? Просто так, потехи ради.
— Зачем Вы тогда вообще дали мне надежду? — продолжает шептать Пак. — Я только поверил, что кто-то способен влюбиться в меня не только из-за внешности…
Хонджун в ответ молчит, сжав губы в тонкую линию и смотрит так грустно-грустно, случайно смяв в руках работу. Он даже не пытается объясниться или банально извиниться. Просто смотрит, руша последнюю надежду в хрупкой душе. Криво усмехнувшись, Сонхва разворачивается, подхватывает ранец и дёргает ручку двери на себя, выходя.
— Вы не сфотографировали работу, студент Пак. — доносится тихое со спины.
Сонхва, обведя взглядом зашедший в кабинет второй курс, послушно возвращается в каморку, крепко закрыв дверь. Молча подойдя к профессору, он бесцеремонно отбирает у него работу, кладёт на шаткий столик и, достав телефон, делает пару фото. Раз Хонджун не хочет с ним разговаривать — пожалуйста. Сонхва под вечер примет холодный душ, посидит перед раскрытым окном и поест мороженого, а на утро сляжет с простудой, лишь бы не видеть Кима. Отлежится недельку-другую дома, остынет, и они снова будут лишь профессор-студент. Снова всё будет как раньше… Разве что добавится никому не нужная, односторонняя любовь. Но Сонхва справится. Он сильный.
Верно. Он сильный. И он никогда не сдаётся просто так.
Покинув каморку, Сонхва бесцеремонно садится на первую свободную парту, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. Он дождётся, пока Хонджун полностью освободится, и тогда они поговорят без лишних глаз и ушей, в пустом кабинете. Не стоит рисковать, выясняя отношения, пока за стеной каморки — другие студенты.
Хонджун обводит недовольного Пака хмурым взглядом, но ничего не говорит и начинает вести пару в привычной манере. Опомнившись, Сонхва решает хотя бы немного поработать над сфотографированными задачами сейчас, дабы вызвать меньше подозрений у второго курса.
И лишь когда четвёртая пара заканчивается, Пак поднимает взгляд на вновь погрустневшего Хонджуна. Тот бросает на него слегка недовольный взгляд, после чего поднимается и принимается стирать с доски маркер, до этого объясняя студентам задачу и расписывая формулы. Сонхва медленно поднимается с места, подходя к профессору.
— В ящике стола Ваш термос ланч, Сонхва. — тихо проговаривает Ким, не прерываясь от своего занятия. — Спасибо за тот обед. Термос я помыл.
Пак не отвечает, открыв ящик и достав термос, после чего оставляет его на столе, дабы чуть позже убрать в ранец. Закончивший стирать маркер, Хонджун спешит в сторону каморки, но Сонхва преграждает его путь, оперевшись рукой о доску, чем слегка пугает старшего.
— Чего Вы добиваетесь, профессор? — шепчет, разглядывая сгусток разных эмоций в потемневших карих. — Зачем Вы сблизились со мной? Зачем Вы влюбили меня в себя, если бы в итоге сбежали, как чёртов трус?
Хонджун молчит, поджимая голову к плечам и изредка бросая быстрый виноватый взгляд на спокойного на вид студента. Сонхва с пару секунд разглядывает поникшего старшего, а после делает пару вдохов-выдохов. Пусть он и казался собранным и уверенным, но внутри него всё перевернулось, словно после цунами. Ему просто хотелось взять и разреветься, но он упорно держится, дожидаясь хоть одного ответа, пока в груди начинает медленно закипать злость.
В один момент Ким вновь порывается к дверям и ловко проскальзывает под рукой младшего, но его тут же хватают за руку и прижимают спиной к доске. Сонхва опирается о гладкую поверхность по обе стороны от головы старшего, и встаёт вплотную, дабы не было шанса ускользнуть. Не сейчас, когда ему наконец-то удалось поймать его. Ни за что не отпустит, пока не выяснит. Но Хонджун под ним сжимается, прижав руки к собственной груди, что вздымается часто, и смотрит округлыми глазами, явно не ожидая подобной резкости. Сонхва извиняется лишь губами, беззвучно, и слегка прикрывает глаза, медленно втягивая полюбившийся шлейф мяты, что следовал за профессором.
Нужно попробовать понять Хонджуна. Он ведь просто боится, и Сонхва начинает медленно осознавать — испугался не сам Ким, а его маленькая, пушистая частичка в глубине души. Его ведь так легко напугать — чуткого ко всему и недоверчивого к людям.
Сонхва приоткрывает глаза и осторожно тянет одну руку к кимовой макушке. Хонджун резко хватает его за запястье, не позволяя коснуться головы, и Пак слабо улыбается, свободной рукой подняв его голову, заставляя посмотреть в глаза и бегло оглядев небольшую ранку на его губе.
Конечно. И как он не догадывался ранее? Как не замечал всех совпадений?
— Хонни. — шепчет, боясь.
Ким вздрагивает, вцепившись испуганным взглядом в тёплые карие напротив.
— Хватит думать, что я оставлю тебя.
— Ты…
— Догадывался. — Сонхва слабо улыбается, легко освободив вторую руку и уместив обе ладони на кимовых щеках. — А сейчас ты сам подтвердил мои догадки. Хонни никому не позволяет гладить себя по макушке.
На пару секунд в аудитории повисает слегка напряжённая тишина. Пак тихо выдыхает, чувствуя, как успокаиваются сердце и душа — старший не убегает, не отталкивает, а значит, у него есть шанс.
— Не скрывай себя рядом со мной. Прошу. — Сонхва склоняется, соприкоснувшись лбами. — Ты мне очень сильно нравишься, котик. Так сильно…
Воцаряется тишина, и младшему хочется позорно разреветься, взахлёб, как девчонке, но через пару секунд — тихое урчание. Хонджун умещает обе ладони на паковой груди, сжав кофту в кулаках, и доверчиво льнёт ближе, мягко трётся щекой о щеку. Такой нежный и мягкий, как настоящий кот, которому так не хватает любви. Ему хотелось внимания, хотелось ласки, но он сам себя этого лишил — банальный испуг. Он же котик, ему необходим тот, кто о нём позаботится, но Хонджун упорно прятался от всех, боялся подпустить к себе, дрожал.
Сонхва улыбается, до сих пор держа его лицо в своих руках, и склоняет голову вбок, осторожно поцеловав в уголок губ.
— Глупый, глупый профессор Ким. — нежно улыбается он, целуя смелее, отчаяннее.
А Хонджун охотно отвечает, подняв руки до шеи, не переставая урчать и совсем не обращая внимания на лёгкую жгучую боль от ранки. Увлекаться нельзя — знают оба, но после шести дней разлуки отрываться от манящих губ, от друг друга не хочется от слова совсем. Спешащие по домам студенты слишком громко гудят в коридоре, разговаривая, даже не подозревая о том, что сейчас их непоколебимого профессора осторожно целует студент третьего курса. Целует и забывает все обиды, смакуя привкус мяты и жадно вдыхая аромат ягодного шампуня, которым так приятно пахнут кимовы волосы. Целует и заставляет забыть все опасения и страхи, ладонями мягко поглаживая по щекам, склоняя голову в другую сторону. Они едва ли отрываются друг от друга, дыша в унисон и то и дело бросая взгляд на губы.
— Дашь мне второй шанс, Сонхва? — неуверенно шепчет Ким. — Позволишь быть рядом?
— Глупо это спрашивать после поцелуя, котик. — тихо смеётся Сонхва, прикрыв глаза и соприкоснувшись лбами. — Очень глупо.
Хонджун едва слышно всхлипывает, сдавленно усмехнувшись и прильнув к младшему в объятия, крепко сжав кофту на его спине.
— Да, я просто глупый, бестолковый кот. — соглашается он, спрятав лицо в тёплой шее. — Такой дурак…
Они тихо смеются, а у Сонхва всё же проступают слёзы на глазах, и он не пытается их сдержать. Постепенно шум из коридора стихает, и аудиторию заполняет комфортная тишина, прорезаемая лишь тихим дыханием профессора и студента. Хонджун не перестаёт тихо урчать, довольно жмурясь и едва ощутимо поглаживая младшего по спине, пока сам Сонхва, прикрыв глаза, расслабленно опирается копчиком о стол и сжимает в объятиях лишь крепче.
В один момент младший совсем немного склоняется спиной назад, вспомнив кое-что немаловажное, и приподнимает кимово лицо, едва ощутимо пробежавшись большим пальцем по мелкой ранке на пухлой губе. Хонджун тянет неловкую улыбку и вяло пожимает плечами.
— Получил по заслугам от одного парня. — тихо объясняет он. — Я правда заслужил. Всё в порядке.
Сонхва хмурится, подняв взгляд до вновь потеплевших глаз. Никаких масок, никого напущенного равнодушия. Перед ним снова его Хонджун.
— Кто это был?
— Не важно. — подтянувшись на носочках, Ким легко целует хмурого Пака в покрасневшие губы.
— Тогда из-за чего? — не перестаёт Сонхва. — Что ты сделал?