Часть 53. Подозрения (2/2)

— Гарри, Гарри!

— А? — Гарри приоткрыл глаза и отпихнувшись локтем от подлокотника кресла, сел почти ровно.

— Гарри, я только что видел Гермиону с Малфоем!

— А орешь-то зачем?

— Так нет же никого!

Действительно, все уже разошлись по спальням, гриффиндорская гостинная утопала в полутьме, и только Гарри сидел у остывающего камина.

— И раз никого нет, надо громче орать?

— Тьфу ты! Не сбивай! Я тебе говорю, видел Гермиону с Малфоем!

— И что?

— Что «что»?! Ты же слышал. Жаба Амбридж назначила Малфоя начальником ее инквизиторского отряда. Он же теперь главный против нас!

— Он и раньше был главный против нас. Ну, после Волдеморта во всех видах…

— А теперь он все докладывает Амбридж, а ему что-то рассказывала Гермиона!

Гарри потер руками глаза. Вообще-то, он как раз Гермиону и ждал. Точнее, когда он удобно устроился в кресле, ему мечталось о миниатюрных брюнетках, а когда народ начал расходиться, сначала было лень вставать из теплого кресла и тащиться в холодную спальню, а потом он придумал, что можно дождаться Гермиону, которая ушла на собрание старост, и выведать у нее, можно ли как-то написать Миа, или даже увидеть ее раньше следующего выхода в Хогсмид, до которого оставалось еще целых девять дней.

— Рон, я не пойму. Гермиона староста, Малфой этот тоже староста. Они разговаривали. Ты что, серьезно думаешь, она ему рассказывала что-то про наши дела?

— Ну, я точно не знаю, но выглядело это очень подозрительно.

— Подозрительно?

— Да, подозрительно! Они же всегда цапались с Малфое, не хуже нас, а теперь о чем-то тихо разговаривали.

— Может, у них любовь?

— Тьфу ты! Какая любовь?! Они не как любовники разговаривали. И не как деловые старосты. Ну сам посмотри — ночь уже. Какие-то дела у них… Мне это не нравится. Надо последить за ними!

— Ты как хочешь, а я за Гермионой следить не буду.

— За Гермионой я послежу, а ты последи за Малфоем.

— Блин горелый, Рон. Следи за кем хочешь, а мне надо следующее занятие Защиты на среду придумывать, к матчу со Слизерином готовиться, и ты сам знаешь сколько нам Снейп и МакГонагалл поназадавали.

Рон смотрел на Гарри с изумлением, к которому примешивалось еще что-то незнакомое.

— Слушай, может ты тоже теперь с Малфоем дружишь?

— Я?

— Ты, ты.

— С ума сошел?

— Да что-то ты странный какой-то последнее время.

— Я странный?

— Ты. Все время сидишь о чем-то думаешь, непонятно о чем. Раньше ты боевой был. Помнишь как мы на втором курсе вырубили Крэбба с Гойлом, и прямо к Змеям вломились под оборотным зельем в подземелье, выведать у Малфоя что он знает? А теперь что? «Много задали», «надо тренироваться»… Что ты, что Гермиона, оба в какую-то свою игру играете, мне не говорите, и друг друга покрываете. Она с Малфоем водится, и с красавчиком этим в Хогсмиде. Он там тоже с Малфоем разговаривал, я видел. Так может и ты?

— Знаешь что? Пойди проспись, а то по хлебалу отхватишь. И скажи спасибо, что ты у нас вратарь, и до матча со Змеями всего восемь дней осталась, а то уже получил бы.

Рон молча развернулся и ушел в сторону спален, а Гарри остался раздумывать о том, что не то Рон куда умнее, чем ему казалось, не то конспираторы из него с Гермионой и всеми этими Рональдами никудышние. Или верно и то и другое. Как там Гермиона ему говорила недавно, явно за кем-то повторяя? «Умные люди часто поразительно слепы, а наблюдательные, как правило, умны», так? Рон явно наблюдателен, пусть и сделал неправильные выводы. А сам он? А Гермиона? Теперь уже точно нужно было дождаться Гермиону, и тем для разговора явно прибавилось. Или не прибавилось, ведь предыдущие сильно поблекли, и интересоваться ими стало как-то даже…

Так и не подобрав слово, Гарри устроился поудобнее, и приготовился ждать Гермиону столько, сколько потребуется.

А потом его посетила неприятная мысль. Рон, очевидно, ошибался. Никаких дел с Малфоями Гарри не имел, и иметь не собирался. Но готовность Рона поверить, что и Гермиона, и сам Гарри на это способны… озадачивала. Они ведь пятый год вместе. Это Рон сам решил, что если от него что-то скрывают, значит он с Гермионой переметнулись на сторону врагов, или его кто-то подзуживает? Всего год назад Рон поверил, что Гарри обманом вбросил свое имя в Кубок Огня для участия в турнире, и утаил это от него. Рон тогда обиделся и разозлился, а потом все понял и извинялся. Точнее, сделал вид, что извиняется, но в общем, «всё понял». Не важно.

Наверное, Рон просто от природы такой подозрительный и обидчивый… или все наоборот, и Рон гораздо раньше наслушался от кого-то, что Гарри ненадежен, и может обмануть и предать? Но тогда почему Рон вообще с ним дружит? Нет, так черт-те до чего можно довоображаться. Пусть Гермиона устраивает свои сеансы дедукции, или как там она их называет, а у него от этого голова болит. Раньше как-то проще было. Он только этим летом в какой-то книге прочитал это старое правило «делай что должен, и будь что будет», но всегда, сколько себя помнил, так и поступал, а теперь…

Мысль оборвалась, потому что фальшь Гарри не переносил даже в своих мыслях. Или даже «особенно в своих мыслях». Когда это в его жизни было «проще»? Когда он жил в Дурскабане в каморке с пауками, не зная, что Дурсли не его родители, что его родители маги, убитые самым страшным британским волшебником, что сам он маг, умеющий говорить со змеями, и что его соседка-кошатница следит за ним, маленьким мальчиком? Да ну ее нафиг, такую простоту! Нет-нет-нет. Надо как-то разбираться с тем что вокруг происходит, прямо с его первого дня в Хогвартсе, почему, зачем, и продолжать выяснять кто за всеми этими грязными играми стоит. Но уж точно не Хагрид!

Последняя мысль Гарри поразила. Он никогда и ни в чем Хагрида не подозревал. Откуда вообще взялась в его голове мысль о том, что добряк и простак Хагрид может быть замешан в каких-то заговорах? Список вопросов к Гермионе еще вырос. Кстати сказать, а о чём она на самом деле говорила с Малфоем? Интересно, придется спрашивать, или расскажет сама? Или он не спросит, она не расскажет, и ему придется еще и ее подозревать? Хотелось биться головой о стену, останавливало только нежелание вставать из теплого кресла. Топили в Хогвартсе прескверно…