Часть 20 (1/2)

Ночные огни отражались в стекле машины, сменяясь один за другим. Леви наблюдал за дорогой, за движением машин впереди, нескончаемой белой полосой, разделяющей движение встречных автомобилей. Тайлер не решался нарушить тишину, давая мужчине погрузиться в свои мысли. Он прекрасно знает, что он чувствует. Сам через это проходил, наверно, поэтому и вызвался поехать с ним. Изредка поглядывая на Аккермана, он сделал вывод, что поддерживающие речи тут ни к чему. Сам же сказал, что терял много людей. Но от их количества не становится менее больнее. Привыкаешь? Нет, к этому нельзя привыкнуть. Просто вместо привычной скорби чувствуешь опустошение. Из тебя вынули что-то очень важное. Оторвали. Вместе с мясом. От количества потерь от Леви уже ничего не должно было остаться. Но каждый раз смерть находит, что отщипнуть.

— У тебя не будет зарядки? — вдруг прерывает молчание Леви.

— Какой у тебя разъём? — не отрываясь от дороги, спрашивает Вуд.

Леви с непониманием смотрит на мужчину. Они, что бывают разные? Пометил у себя в голове разобраться в этом вопросе.

— Дай-ка сюда, — мужчина вытянул руку, переворачивая в руках телефон своего пассажира и утвердил — Type-C. Такого не будет, можешь взять мой телефон, если нужно.

— Напиши Ребекке, что я не приеду, пусть не ждёт.

Лишний раз беспокоить её не хотелось, но оповестить, чтобы не волновалась надо.

— Без проблем.

Тайлер быстро набрал нужный текст. Характерный звук мессенджера оповестил, что адресат получил сообщение.

— Вы сейчас, наверно, стараетесь больше времени проводить вместе. Все-таки отношения на расстоянии тяжелая штука, — утвердил Вуд, убирая телефон на подставку рядом с приборной панелью.

Леви не до конца понял о чём говорит его собеседник. Какие отношения на расстоянии? Да, они далеко живут друг от друга, но Леви часто остаётся у девушки. Неужто, Ребекка жалуется этому здоровяку? Это первые отношения, которые зашли так далеко и настолько серьёзные. Он ещё тяжело разбирается в этом мире. Каждый день узнаёт что-то новое. Даже взять в пример зарядку для телефона. Он что-то не доделывает. Определённо. Но почему не сказать об этом самому Леви. В любом случае он поймёт, попытается исправить.

— Она говорила что-то тебе?

— Ну об этом знает весь отдел. Приказ же пришёл.

Какой приказ? Все совсем запуталось.

— Ты сейчас о чем?

— Ну как? О поездке в Канаду, — заключил мужчина, поворачивая влево, как показывал навигатор.

— Какой ещё к чёрту поездке? — не выдержал Леви.

Складывалось ощущение, что ему пудрят мозги.

— Так, стоп, подожди. Ты что не знаешь? Вот же чёрт! — мужчина крепче ухватился за руль автомобиля.

— Не знаю о чём?

— Ребекка уезжает на шесть месяцев в Канаду по работе, — выдохнул Тайлер, понимая, что утаить уже не получится.

</p>

***</p>

Вторник встретил жителей города пасмурной погодой, лёгкий ветер поднимал пыль на дороге из-за отсутствия влаги. Прогноз погоды уверял, что тучи не проронят сегодня ни одной капли. Вместо тяжёлых облаков это сделают люди, облачённые в чёрные одеяния. У Олсена было не так много друзей, а из близких осталась только дочь. Коллеги по работе, пару соседей и несколько постоянных клиентов смогли проститься с владельцем чайной лавки. День похорон выпал на будний день. Чайный магазин был закрыт. Ни о какой торговле речи быть не могло. Белые рольставни издавали металлический треск от ветра.

Леви редко приходилось хоронить кого-то. Именно хоронить. До кладбища добирались не все. Большая удача, если получится оторвать нашивку. Удача. Да, лучше слова и не придумаешь.

Если была возможность забрать хоть что-то от тела, то разведчики этим пользовались без колебаний. Такое успокоение для родных, что вот, часть вашего сына или дочери, можете похоронить. Людям важно, чтобы память жила хотя бы на кладбище. Иллюзия жизни. Иллюзия памяти. Иллюзия присутствия. Сколько людей он видел, которые разговаривали с бетонной плитой. Иллюзия спокойствия.

Внутри ничего не осталось, давно всё было сожжено. Его лицо не выражало ничего. Аманда плакала рядом, вытирая слёзы белоснежным носовым платком, создавая контраст между ними.

Он злился. Злился на себя за то, что снова проигнорировал свое предчувствие. Не нужно было никуда уходить. Снова смерть выиграла эту партию. Леви не научится играть. Проигрыш слишком дорого обходится ему. Каждый чёртов раз. Даже тут смерть посмеялась над ним. Прямо в лицо, заливаясь издевательским смехом. Мол, что, Леви, опять по кругу и опять не за тобой?

Не мог он просто так умереть. Это было подстроено. Тогда он был благодарен, что Тайлер поехал с ним. В заключении была указана причина смерти — Геморрагический инсульт или простыми словами кровоизлияние в мозг. При вскрытии обнаружили препарат для разжижения крови, который нельзя смешивать с аспирином. Последний Джозеф принимал для снятия болей, как лёгкий анальгетик. Все это расшифровал Тайлер. Так Леви бы ничего не понял, и почему нельзя написать человеческим языком? Обязательно нужно сунуть тысячу непонятных терминов.

Расследование уже началось, всю смену госпиталя на следующий день гоняли на допрос. Через два дня допрос проводили и сотрудникам чайной. Ванесса появилась только на похоронах и так же быстро исчезла. Звонки и сообщения игнорировала, про её личное присутствие можно было не говорить. Магазин временно прекратил работу из-за выходок младшей Олсен. Она должна была вступить в наследство и переделать некую документацию, без этого реализация торговли была невозможна. Аманда и Леви временно остались без работы.

Вечером должен был состояться разговор с Ребеккой о поездке, про которую он ненароком узнал. И когда она собиралась рассказать? Почему он узнаёт об этом чёрт пойми от кого? Он злился. Очень хотел злиться на нее, но не получалось. Злился на себя, что при таком раскладе у него не получится защитить её должным образом. Единственное, что у него осталось. Но привязать её к батарее и никуда не отпускать он тоже не может. Это её долг. А долг превыше всех желаний. Даже если это желание сильнее его желания жить.

Прошло два дня после смерти Джозефа, всё это время они только обменивались короткими сообщениями. Ребекка предлагала поддержку, а Леви только отнекивался. Не привык он переживать чью-либо смерть с кем-то. Один. Вопреки распространённому мнению переживать потерю одному было проще.

Телефон глухо зазвенел, оповещая о входящем вызове.

— Слушаю, — мужчина поднял трубку.

— Привет, Леви, мы можем поговорить сегодня?

— Да.

— Тогда после работы приедешь ко мне? Это важно.

— Хорошо, до вечера.

Мужчина сбросил вызов, блокируя экран. Ему тоже есть о чём поговорить. Времени до шести ещё было, поэтому решая не терять его зря, Аккерман занялся уборкой. Поможет отвлечься от ненужных мыслей.

Леви приехал немного раньше назначенного времени. До дома они дошли практически в полном молчании, обмениваясь короткими фразами о том как прошёл день. Тайлер легко кивнул перед тем, как выйти из лифта. Только неясно кому был адресован этот жест поддержки. Он понимал, что сболтнул лишнего. Но девушка не злилась на него, сама виновата, дотянула до последнего. Так глупо разговаривать о том, о чём оба уже знают. Тревожно было только от того, что будет потом. Сердце колотилось как бешеное, как перед самым сложным экзаменом.

— Я думаю, ты уже знаешь о чем я хотела поговорить, — присаживаясь на диван, начала Ребекка.

— Догадываюсь, — скрестив руки на груди, лаконично произнёс мужчина.

Девушка тяжело вздохнула, теребя подол пиджака. С Леви и до этого было непросто разговаривать, а сейчас это приравнивается к невозможному.

— Мне нужно будет уехать через полтора месяца по работе в другую страну на пол года, — на одном дыхании выпалила Андерсон.

— Да, я знаю. Узнал от твоего коллеги.

После этих слов стало ещё хуже. Она не хотела чтобы случилось именно так.

— Леви, я правда хотела сказать сама, просто не было удобного случая.

— Ладно, это уже неважно.

Девушка подняла на него виноватый взгляд. Что сейчас, он развернётся и уйдёт? По Леви нельзя было понять, что от него ожидать в следующую секунду. Все эмоции плотно скрыты за безразличным выражением лица, возможно, внутри кипит злость, обида, боль, ненависть, снаружи это всё тот же Леви Аккерман, который всем своим видом говорит: «А теперь попробуй угадать, что я сейчас выкину». Он заметил, что она ждёт от него решения, действия или ответа на вопрос, который не был озвучен.

— Будет тяжело, но я не могу привязать тебя к себе и не отпускать. Это твоя работа, я всё понимаю. Просто мне невыносимо от одной мысли, что ты будешь за чёртову тысячу миль от меня и если что-то произойдёт, я не смогу быть рядом. Не смогу помочь тебе в случае опасности.

Ребекка сидела в легком шоке от услышанного. Он не уйдёт? Он готов ждать её. Просто боится, что может произойти что-то страшное. И всё. Он больше не видит никаких проблем.

— Я буду самой острожной, обещаю. Буду писать тебе каждый день, что со мной всё в порядке.

— Будешь, как же, — усмехнулся мужчина, присаживаясь на корточки перед Ребеккой. — Обещай мне, что с тобой ничего не случится.

— Я не могу говорить про несчастные случаи, про авиакатастрофы, — после этих слов, глаза Леви заметно потемнели и девушка тут же пожалела о сказанном. — Обещаю. Всё будет хорошо.

Аккерман ничего не ответил, только положил голову на её колени. Тонкие кисти поглаживали тёмные волосы, иногда зарываясь в них. Всё прошло проще чем она думала. Думала без ругани и криков не обойдётся. Выйти из абьюзивных отношений и войти в нормальные, не так просто. Леви спокойно выслушивал её, не повышая голос. Зря она боялась. С ним хорошо. Он никогда не обидит, всегда защитит. Будет рядом. От этих мыслей уголки губ поползли вверх.

— Ребекка, Олсена убили, — поднимая голову, утвердил Леви.

— Да, Тайлер рассказал мне. Хочешь поговорить об этом?

— Да. Но не сейчас. В твой выходной и позови Тайлера. Я думаю ему можно доверять, — Леви поднялся, подавая руку девушке.

В ответ Ребекка только кивнула и протянула ладонь.

Леви мельком обсудил это с Вудом и он всерьёз решил, что смерть произошла не просто так. Не могут врачи так сглупить. Тогда в машине, на его лице промелькнула тень осознания.

- Леви, только не отталкивай меня, - тихо произнесла девушка. - Я знаю, ты винишь себя, но я уверена, что это просто совпадение. Дай мне помочь, прошу. Ты не должен переживать это один.

Какая же она проницательная. Он бы и рад, но не привык и переучиваться не хочет. Просто прячет внутри, вместе с остальными чувствами, вместе с непролитыми слезами и невысказанной болью, все плотно зашторивает и закрывает на замок, захлопывая при этом плотно двери. Не впуская, в глубину своей темной души ни одну живую душу. И сам старается без надобности не лезть. Оно там как-нибудь само успокоится.

***</p>

Ванесса уже неделю не просыхала, обходя всевозможные бары, которые работали до полуночи. Пятничный вечер не стал исключением. Леви все эти дни пытался связаться с теперь уже новым владельцем чайной. Был послан далеко и надолго. Все контакты девушка заблокировала. Плевать ей было на этот магазин, пусть делают, что хотят. Блокировала неизвестные номера. Звонили из полиции, просили прийти на допрос. Колотили в двери дома её покойного отца, где она отсыпалась днём после непрекращающихся попоек. Все были удачно заблокированы девушкой.

Сирота. Так она теперь именуется. Из родственников только тетя в Калифорнии и бабушка в доме престарелых с альцгеймером.

Очередная рюмка, опустевшая от горячительного напитка, стукается дном об барную стойку. Время около двух ночи, гости начали расходиться по домам. К Ванессе это не относилось. Сегодня она явно перебрала, либо предыдущие три дня повлияли на её состояние. Девушка заснула прямо на стойке бара, подложив под себя руку.

— Девушка мы закрываемся, покиньте помещение, — попытались растормошить Олсен работники бара.

— Это бесполезно, давай просто вынесем её на крыльцо, — бросая попытки разбудить клиента, предложил парень.

— Джим, ты совсем бесчувственный, а если её убьют там или изнасилуют!

— А что ты предлагаешь до утра тут с ней просидеть? Ну, нет. У меня завтра смена в три, мне надо ещё выспаться.

Девушка в фартуке предприняла ещё одни попытки разбудить Ванессу. Попытки не увенчались успехом.

— Давай позвоним кому-нибудь в её контактах.

— Стейси, ты же знаешь брать вещи клиента запрещено, — начал причитать бармен.

— Это лучше, чем выкидывать её на улицу, — Стейси потянулась к телефону.

— Почти все контакты в чёрном списке, шикарно! — заглянув через плечо официантки, проговорил парень. — Хватай за руки и понесли.

— Подожди, есть контакт с фамилией Андерсон. Давай позвоним ему, может это её муж или парень.

— Замечательный парень я тебе скажу, — развёл руками бармен. — Ладно, звони, что смотришь.

Зажмурив глаза, Стейси принялась звонить некому Андерсону. Пальцы нервно постукивали по барной стойке в ожидании ответа. Два часа ночи, как может отреагировать мужчина на звонки в столь поздний час. Официантка уже была морально готова выслушивать ворчание и гневные высказывания. Работая в баре, в окружении агрессивных пьяниц, странно бояться обычного телефонного звонка.

— Алло, — заспанный женский голос послышался на том конце провода.

— Здравствуйте, я могу услышать господина Андерсона? — стиснув зубы проговорила официантка.