Часть 18 (1/2)

Черные глаза скользнули по толпе ожидающих возле зоны «Прибытие» аэропорта Токио.

— Черт, — цыкнул негромко Саске, получше натягивая капюшон толстовки и пряча в его тени свое лицо: возле ограждающего барьера уже толпилась группа журналистов, держа наготове фото- и видеокамеры — дядя будет совсем не рад этой жаркой встрече с прессой.

Ведь он хотел прилететь из Киото, оставшись совершенно незамеченным. Даже свой прилет обговаривал только с Саске и Микото. Но эти журналисты... все равно откуда-то все прознали.

Но, с другой стороны, мало ли чего хочет дядя — в Японии его нарекли «Современным Паганини<span class="footnote" id="fn_31748068_0"></span>»: а те персоны, что носят столь высокий титул, вряд ли могут себе позволить право на тайну личной жизни...

Хотя Саске даже, если честно, и не удивлялся такой ушлости желтой прессы, ведь сам имел некоторое общение с Гаарой — и этот неформал добывал интересные материалы едва ли не из воздуха...

«Дядя будет вне себя от злости...» — пианист, не спуская глаз с выхода для прилетевших, стоял немного полубоком, стараясь слишком не светить лицом перед журналистами. Иначе вся эта «голубятня» однозначно слетится на него раньше, чем он встретит дядю с рейса.

Не сказать, что Учиха ждал все лето своего родственничка, обещавшего решить общую проблему Саске и Микото... но... Надежда некоторая была, да.

Надежда на то, что дядя сможет вывести отца из запоя...

Табака...

И желания распускать руки...

Наверное... даже хорошо, что Микото так еще и не вернулась к Фугаку... хоть и говорила тогда в парке, что дядя уговаривал ее... Видимо, ждет, когда он появится в Токио, чтобы окончательно вразумить Фугаку. Чтобы однозначно убедиться в том, что ее Фугаку адекатен. Более-менее.

Пианист выдохнул, прокручивая в голове знакомый женский образ — мама... В отношении нее слишком убийственные чувства: осознание того, что он не нужен человеку, в котором нуждается...

Который предпочел бы аборт, чтобы он не рождался...

Который просто не может простить...

«Я — разочарование... Полнейшее», — шептал про себя Саске, поджимая губы...

Но винить себя в этом по-настоящему... почему-то все равно не получалось. Пианист понимал, что его поступок вполне аморален и, может... нет, даже однозначно пробуждал в материнском сердце реакцию отторжения к родному сыну, но...