Часть 22 (1/2)
”Оружейная” - именно так называли это место неподалеку от улицы Мимоз. Впрочем, шпаг и пистолетов в его стенах не водилось никогда, а в воздухе пахло не смазкой и порохом, а изысканными духами, лучшими столичными сладостями и тончайшим вишневым ликером, за рюмкой-другой которого оруженосцам так нравилось поболтать о своих эрах. Да, это место посещали в основном оруженосцы - побаловать себя душевной беседой, не грозящим талии лакомством, а заодно рассмотреть себя в зеркало на предмет пудры и помады. Малейший непорядок во внешности мог быть устранен здесь же, благо, удобные столики и зеркала располагали, а без средств для наведения красоты ни один оруженосец на улицу не выйдет.
Эстебан Колиньяр исключением не был. Сейчас он придирчиво разглядывал себя в зеркало, небрежно вертя в пальцах золотую пудреницу, украшенную изумрудами в цвет фамильного герба. Пудра легла идеально, как и клубничного цвета помада, однако, Эстебана всё-таки явно что-то не устраивало.
- Вот скажи мне, Рин, - обратился он к сидящему рядом Северину Залю, - разве это вызывающе?
- Ну что ты, конечно нет! - поднял идеально подведенные брови Заль. - Всё в тон и совершенно неброско. Тебе очень идет.
- Вот! А эр Людвиг, - золотая пудреница резко опустилась на столик, - когда это увидел, чуть с ума не сошел! Стал причитать, что я потерял всякий стыд и крашусь как мальчишка из дешевого борделя!
- Откуда он знает, как там красятся? - ехидно поинтересовался Северин.
- Не знает, иначе бы не... - Эстебан махнул рукой. - Прочел мне целую лекцию, менторам в Лаик бы поучиться! Я не имею права портить кожу в столь юном возрасте, от пудры непременно появятся прыщи, помада лишь заслоняет естественную свежесть юности, а мои ресницы и без туши такие, что любой наложник нар-шадин умер бы от зависти!
- О, эр Людвиг делает тебе комплименты? - хихикнул Заль. - Надо же, как ты влияешь на этого зануду!
- Случайно оговорился, - буркнул Эстебан. - Отправил меня в купальню смыть ”весь этот ужас” и запретил всем пользоваться. Вообще! Только притирания для лица и рук! Ты только представь себе такое!
Северин помедлил с ответом, засмотревшись на возмущенный румянец, пробившийся даже сквозь пудру на щеках Эстебана. А может, граф Килеан в чём-то и прав, мелькнула мысль, во всяком случае, румяна Эстебану уж точно не нужны, он и без них...Впрочем, опомнился Заль, сейчас Эстебан явно хочет услышать совсем другое.
- Стареет, - Северин махнул рукой. - У себя больше ухаживать не за чем, вот и оруженосец должен быть ему под стать. Но, Эстебан, по крайней мере, здесь ты можешь выглядеть так, как хочешь.
- Это верно. Да, смывать будет жалко... - Эстебан еще раз окинул взглядом своё отражение и решительно потянулся к стоящей рядом вазочке с урготскими конфетами.
- Ох, Ричард, это невероятно! - чей-то возглас заставил Эстебана чуть не выронить конфету.
Он обернулся. Через пару столиков от него бывший однокорытник Арно Савиньяк громко восхищался чем-то на пару с другим однокорытником, при виде которого у Эстебана красноречиво заныл нос. Ричард Окделл.
- Герцог Алва сам подарил тебе это?
Эстебан и Северин мгновенно навострили уши. Да и глаза тоже. Ричард и Арно жадно рассматривали что-то, стоящее перед ним на столе. Кажется, ларчик, тот, в котором обычно хранят всяческие средства для ухода за собой. Эстебан сам пришел сюда с таким же. Или не с таким?
- Ну да, подарил, ты же помнишь, Арно. Ты сам был на моем дне рождения! - даже с такого расстояния было видно смущение на лице Ричарда. - Поверить не могу, эр Рокэ устроил настоящий праздник, да мне в детстве никогда...