Часть 10 (1/2)
Ричард не находил себе места. Казалось бы, что такого - его эр отбыл во дворец по делам. Такое бывало и раньше, и не всегда присутствие оруженосца было необходимо.
Но никогда еще эр Рокэ не отсутствовал два дня кряду. Не прислав ни гонца, ни записки. Что могло его так задержать? Или - кто?
Снова и снова Ричарду лезла в голову одна и та же мысль - ведь совсем недавно эр Рокэ пренебрег волей Ее Величества и не явился во дворец, сославшись на важные дела. Он сказал Ричарду, что ему куда приятнее оставаться с ним. Слышать такое Ричарду было приятно, но одновременно стало не по себе. Разве можно отказывать королеве? А если она узнала об истинных причинах отказа своего фаворита? Да даже если и нет - королевы привыкли к тому, что их воля выполняется беспрекословно. Не в их правилах прощать отказы.
У Ричарда замерло сердце. Что ждет эра Рокэ? Сильно ли разгневалась королева? А вдруг сейчас, в эту самую минуту на нерадивого фаворита уже обрушился королевский гнев и Алва пожинает плоды своего своеволия?
Перед внутренним взором Ричарда маячили жуткие стены Багерлее и измученный синеглазый узник в самой темной, самой мрачной камере. По щекам - снова, в который раз за эти два дня! - потекли слезы, и Ричард уткнулся в платок. Шелковый платок, который так старательно вышивал для него эр Рокэ. Синий шелк, казалось, еще пах морисскими благовониями. Удастся ли ощутить этот аромат снова, просто приблизившись к Алве, коснувшись его черных роскошных волос или - сердце Ричарда забилось чаще - ощутив его губы?!
А ведь это всё из-за него. Если бы он держал себя в руках! Если бы не возомнил, что смеет целовать губы, весь жар которых предназначен королеве!
Ричард всхлипнул, глуша рыдание платком и вдруг...
- Соберано прибыл! - возглас Хуана разнесся на весь дом.
Ричард на мгновение оцепенел - но тут же отмер и опрометью кинулся из комнаты на голос. Лишь чудом не споткнулся на лестнице, вихрем слетел вниз...
В дом входил Алва. Живой и здоровый. Даже немного навеселе. Вот только с таким видом, будто не из дворца прибыл, а все эти два дня скакал на Моро без отдыха.
- Монсеньор! - Ричард едва сам себе рот не зажал, но, кажется, было поздно. - Вы вернулись!
- Само собой, Ричард, - небрежно кивнул Рокэ, поворачиваясь к домоправителю. - Хуан, в доме всё в порядке?
- Да, соберано.
- Да, - Алва прищурился. - А я вот не уверен. Почему мой оруженосец в таком неподобающем виде?
Ну еще бы, подумал Ричард. Зареванный, нос распух, глаза покраснели... Какой позор! А тут еще и Хуан подлил масла в огонь:
- Дор Рикардо очень сильно переживал о вас, соберано. Даже от еды отказывался всё это время!
- Вот как? - брови Алвы сдвинулись. - Такое поведение заслуживает разбирательства, и сейчас же. Нет-нет, Хуан, не утруждайся, в спальню меня проводит Ричард.
Хуан с поклоном отступил, а Ричард, как во сне, поплелся за эром, величественно прошествовавшим в спальню. В висках стучало облегчение - эр Рокэ дома, он жив, с ним всё в порядке! Всё остальное неважно, пусть даже он сердится... Он же не сердится на самом деле, нет?
- Ричард, ну помогите же мне!
Капризно-приказной тон снова заставил очнуться и броситься к Алве, торопливо освобождая его от обуви, развязывая завязки на одежде. Пальцы дрожали, проклятые тесемки путались - куда ему до Хуана!
- Так. А теперь, юноша, объяснитесь, что у вас за вид, - Алва одним пальцем приподнял подбородок Ричарда, выразительно глядя в покрасневшие глаза. - Вы тут два дня проливали слезы? О чём это, позвольте узнать?
- О вас, - как всегда, глядя в эти глаза, сказать получалось только правду.