1. Недобровольное знакомство (1/2)
— Явился? — Плотный мужчина оторвался от груды исписанных бумаг и поднял глаза на буквально завалившегося в кабинет молодого рядового.
— Так точно, с-сэр! — отчего-то изредка нервно поглядывая в сторону дверей, пролепетал парнишка. — Прибыл уже около сорока минут назад.
— Вот как? Вы уже поставили его в курс дела? — застегивая китель на последние пуговицы, поинтересовался генерал. Получив утвердительный кивок от подчиненного, добавил: — Тогда не будем заставлять столь важного гостя ждать.
***</p>
— Как думаешь, может, он завис?
— Да нет, вроде двигается…
— Он уже почти час так стоит.
— А может, и вправду проверить?
— Да не… я не пойду. Смотри, какие у него рога!
— Ха! Струсил! А спорим, у меня получится дотронуться до его плеча?
— На что спорим?
— Ну… Давай на пыль преобразований?
— Не, ещё бы на крошку то да, а так…
— Раз такой умный, то сам трогай его!
Насупившись, один из наблюдателей поднялся со своего места и прошёл в небольшую комнатку, где находился, как выразился начальник, очень важный гость. Конечно, он просил ещё и не тревожить эту важную персону, но этих двоих было никогда не остановить.
Гостем генерала был высокий статный козёл, но начальник строго-настрого приказал называть его «козерогом». В чём разница, эти двое не знали, но приказ есть приказ. К счастью, Козерог был не особо общительным. Бросил пару общих фраз, забрал листок с фото цели и скрылся в комнате для допроса. Затем положил вещдок перед собой на стол и вперился в него долгим внимательным взглядом. Наблюдатели не знали, как это могло помочь в поимке самого неуловимого и тщательно заметающего следы беглеца, но уважение начальника и парочка блестящих медалей на груди у рогатого придавала им немного уверенности.
Конечно многих бы испугал загадочный образ Козерога: уверенный, чересчур спокойный взгляд одного, не пораженного кибер-болезнью, глаза, напряжённо сложенные за спиной лапы, блестящие и явно острые рога, а также тихое побрякивание меча в ножнах. Но, как говорилось, этих ребят ничего не останавливало.
Тихо пройдя в комнату, низкий и явно более смелый из них протянул руку и хотел было уже дотронуться до чужого плеча, как вдруг резко и хрипло пробасивший голос: «Не мешай», заставил его вздрогнуть и мигом вылететь обратно в комнату.
«И как такие на службу вообще попали», — мысленно поразился Козерог, вновь сосредотачиваясь на фото недокролика перед собой и стараясь запомнить и отметить все важные детали.
Как только операционная система закончила детальное сканирование и синхронизацию, Козерог выпрямился, слегка размял затекшие плечи и решительно направился на задание, по пути заставляя нервно шарахнуться в стороны своих «охранников».
— Стойте! Подождите! — отойдя от шока, задержал его один из них. — Вы куда это?
— На задание, — односложно ответил киборг, не останавливаясь.
— Но… как? Куда? Мы же не знаем, где этот кроль!..
— Вы. Не я, — вздохнув, прервал его Козерог.
— Ну и где же он?
— У Солнышка. — Хмыкнув, зверь всучил одному из наблюдателей фотку и покинул здание через открытое панорамное окно.
— Подумаешь, летать может, да? Ладно, пойдём, чаю попьем…
***</p>
Заяц недовольно заворочался, когда почувствовал влагу меж задних лап. А, спросонья осознав это, подскочил как бешеный. Снаружи гремела цепями непогода — или это был местный пьянчуга, снова шарящий по помойкам в поисках стальных набалдашников, ушастому то было неведомо. Морщась от затёкшей спины, он пихнул чей-то пушистый бок. Бок, на поверку оказавшийся пьяным кроликом, тихо застрекотал в беспамятном сне и отодвинулся.
Заяц вздохнул и кое-как, на четвереньках, выполз из старой бочки. Цепями гремел всё-таки дождь — свинцово-серое небо было сплошь заволочено тучами, и мелкий нудный моросящий дождик слегка барабанил по листьям, крышкам бочек, скатам и брошенным стально-свинцовым отходам. Отряхнувшись, Заяц вздохнул: ещё один день не очень-то радовал его своей погодой. Это тем, кто жил в личных домах, было хорошо — сиди себе, в тепле, в уюте, с полным животом вкусняшек… Ему же приходилось вставать раньше всех остальных, чтобы успеть смотаться до пробуждения большей части колонии — кролики не сильно жаловали зайцев. До стычек пока не доходило — всё же Заяц умел драться и смог с лёгкостью надавать по барабану. Но кролики по природе своей были маргиналами, со всей присущей «романтикой» подобной жизни — пьянством, блядством, конопляными вечеринками и полным отсутствием гигиены. Видят боги, Зайцу было не до брезгливости, но эти комки дрожащей шерсти, которые почему-то многие считали чуть ли не его родственниками, вызывали у него трудноопределимые неприятные ощущения.
Почесав ухо, ушастый двинулся к выходу, деятельно всматриваясь в разбросанный повсюду мусор. Из бочек вокруг доносились храп и редкие всплески пыхтения — кролики оправдывали все стереотипы о них и, проснувшись редкими жаворонками, устраивали поспешные утренние «пропыхи». Заяц аккуратно пробрался мимо одной особо активной бочки и с облегчением нырнул в пробоину в заборе. Он не любил передвигаться на четвереньках, но выхода не было — слишком уж было узко.
Город ещё дремал, но уже не так сильно. «Волчий» час прошёл, и ранние жители неохотно выползали на улицу. Кому-то надо было на работу; кто-то спешил в школу. Заяц заглянул в расположенную возле уличного ларька мусорку и вздохнул, обнаружив там пустоту: видимо, «Чистотелы» проснулись ещё раньше. Смахнув в рот росший у обочины клевер — заслужив этим пару косых взглядов от каких-то высокородных леопардов, — Заяц направился дальше. С недавних пор голод всё сильнее мучил его, и он не мог наесться. Ушастый предполагал, что это было связано с теми препаратами, что в него пичкали… там. Воспоминания о перенесённых унижениях заставили шерсть встопорщиться. Заяц резко мотнул головой, отгоняя невольную дрожь, прошедшую по телу, и злобно зыркнул в сторону проплывших мимо минижаблей.
В мусорках соседних кварталов было пусто, и Заяц, решившись, направился к «Солнышку» — уж там-то всегда можно было чем-то поживиться, ведь это был самый активный — и единственный круглосуточный! — бар в городе. Мимо разговаривающих у обочины полицаев он пробирался очень аккуратно, чуть ли не задержав дыхание.
Вот уже больше четырёх полнолуний — он считал, считал! — его никто не тревожил. Военные, несмотря на должности и образование, были удивительно… тупыми: они в упор его не замечали, пролетая мимо бедняцких кварталов на своих минижаблях. Ведь все они искали белого зайца — зайца с одной запоминающейся чертой, которой больше не было ни у кого: чёрными пятнами вокруг глаз и чёрным околоносьем. В первый же день своего побега Заяц позаботился о том, чтобы эти черты его внешности — спасибо маменьке и папеньке, и какой только бог дёрнул их, зайчиху и кролика, соиться в ту ужасно банальную ночь?! — не принесли ему бед. Краска, впопыхах опрокинутая на шерсть, разляпила её в невообразимо пятнистое нечто. А приплюснутый нос и красные глаза довершили невольную шутку генетики. Военные искали белого зайца — они и предположить не могли, что тот далматиновый кролик, постоянно копошащийся в мусоре снизу, и был их беглецом. А сердце Зайца замирало всякий раз, как он видел в небе знакомые огоньки военных минижаблей.
У «Солнышка» дождик чуть усилился. Заяц пробрался ко входу для персонала и тщательно вытер морду. Вышедший на мгновение аспидный барсук покосился на него, вылил помои прямо на рядом растущий куст и вновь скрылся внутри. Но Заяц знал, что это было ненадолго.
— Да, да, заказывай три в обход у Армэна — я доплачу. — На пороге появился человек свиной наружности. Кинул быстрый раздражённый взгляд на переминающегося с лапы на лапу Зайца и резко прищёлкнул пальцами. — Эй, ты, крольчатина! Взял поднос и обслужил этих богатых ублюдков! Харэ прохлаждаться!
Заяц склонил голову и пулей метнулся внутрь, душа его ликовала. Этот кожаный мешок никогда не запоминал свой персонал, и можно было стать частью барной обслуги, просто удачно закурив возле двери. Заяц не раз проворачивал подобное дерьмо и даже не думал стыдиться — по крайней мере, здесь можно было нажраться от пуза.
Дело привычное — стручок фасоли отсюда, кусочек помидорки там, жопка от огурца здесь… Разнося заказы — и по пути чуть-чуть «приглаживая» их состав языком, — Заяц не забывал внимательно осматриваться. Иногда в бар захаживали разные военизированные личности… Мало ли, лучше не терять бдительности!
Закончила петь какая-то козлина. На её место пришёл голос. Нет, не так. ГОЛОС. Заяц чуть не споткнулся, услышав нечто новое в стенах этих обгаженных. Кинув быстрый взгляд в сторону подмостков, ушастый увидел большого козла — пожалуй, самого ухоженного и величественного из тех, что тут бывали. Заложив лапы за спину, тот пел про куклу по имени Долли.