16. Кто обещал дать тебе все сразу? (1/2)
Время неумолимо подгоняло жаркое южное солнце к горизонту, но до заката еще было слишком далеко. Яркие лучики, уже не такие горячие, озаряли две обнаженные фигуры на измятой послели — свидетельнице сладких утех любовников. Девушка рисовала на груди мужчины бессмысленные символы, скользя пальчиком по редким капелькам пота, размазывая их по коже, покрытой частыми родинками. Опершись локтем о постель, она приподняла голову и посмотрела на лицо Валерия. Он лежал с закрытыми глазами, распластавшись по кровати, и не шевелился. Вдруг мужчина открыл глаза, словно что-то вдруг вспомнил, и вопросительно посмотрел на Таню.
— Тань… Ты ведь на концерт приехала? — как-то обеспокоенно спросил он, неловко нарушив тишину неги после жаркого секса.
— Я к тебе приехала, — ничуть не растерявшись, ответила девушка и коварно улыбнулась.
С минуту Кипелов молчал. Он смутился. Глупо вышло. Вопос получился совершенно дурацкий. И все усугубил ее такой откровенный комплимент прямо в лоб. Шестьдесят лет ничего не значат, когда ты не смотря на жизненный опыт и прожитые годы остаешься совершенно простым и, быть может, в какой-то степени даже наивным человеком. Шестьдесят лет! А сморозил такую дурь. Но унять скребущее внутри любопытство было так сложно.
— Как ты нашла меня? Как ты узнала, где мы остановимся, в каком я буду но… — Валерий говорил сбивчиво от накатившего легкого волнения и беспокойства.
Ты пришла под пенье ветра
из неведомой страны…</p>
Эти вопросы появились в его голове спустя минут 10 после оргазма и не давали покоя. Это было и впрямь странно. Какая-то едва уловимая тревога проскользнула где-то по позвоночнику, но быстро растворилась, лишь только Таня заговорила, перед этим оборвав его фразу легким игривым поцелуем, едва коснувшихся его губ.
— Ты меня привел… Своим желанием… — полушепотом сказала Таня и облизала губы мужчины влажным языком.
Кипелов простонал ей в рот и сгреб ее тело в крепкие объятия. Она сводила его с ума. Отпускать ее ни на сантиметр от себя не хотелось. Владеть ею безрадельно, обнимать, целовать и слушать ее голосок — это было сродни экстазу. Сквозь поцелуй Валерий все же пробубнил повторный вопрос:
— Но как???
— Прошу, не спрашивай! Это не имеет значения. Я с тобой, и я не хочу ни о чем думать здесь, в «Форосе». Пусть это будет наш маленький рай…
Она снова впилась в его губы и нежно-нежно терзала их, сладко облизывая язык и играя ним как котенок с клубочком ниток. Сумасшедшая нежноть. Мало-помалу разум отключался, а вместе с ним тонули все беспокоившие Кипелова вопросы. И правда, имеет ли значение, как она узнала, в какой номер он заселился, когда он медленно тонул в наслаждении, которого так долго желал?
Идилию прервал стук в дверь. Адреналин бурной волной прокатился по телу, как бывает, когда громкий внезапный звук вроде грома или взрыва резко вырывает человека из глубокого сна. Валерий вскочил с постели и стал быстро натягивать шорты, крича: «Минуту!» Таня же двигалась медленно, наблюдая за стремительными дейтвиями любовника. Как чертовски он хорош, когда так взволнован.
— Черт! Присохла… Зараза! — тихо ругался Кипелов, оттирая собственную сперму с живота подхваченной с кресла футболкой. — Таня! В душ! Платье забери, пожалуйста… И трусики!
Девушка медленно повиновалась. Все происходящее казалось ей забавной игрой. Валерий был так мил! Когда он психует, это непередаваемо! Она широко улыбалась, пожирая мужчину глазами. А он бегал загнанным зверем вокруг кровати, тщетно пытаясь привести ее в пристойное состояние нервозными движениями рук под ритмичный стук костяшек чьего-то кулака в дверь своего номера. Манякин! Кто ж еще умеет так виртуозно долбить в дверь?
— Валера, блин, ты куда пропал? Спишь на унитазе что ли?! Или чем ты там занимаешься, а?!
— Да здесь я! Поспать не дают… — соврал Кипелов, открывая дверь, и предательски залился краской. Пусть драмер думает, что из-за жары. Кондиционеры, конечно, форевер, но даже с ними Кипелову летом не сладко — Михалыч это знал.
— Жуть как у тебя тут душно! Ты здесь зарядку делал что ли? Извращенец. В такую жару-то! — Манякин ухмыльнулся, бесцеремонно проталкиваясь пузом в номер.
— Саш, я спал. И забыл включить чудо техники посильнее… — Валерий врал напрополую, уже не стесняясь.
В этот момент в ванной комнате что-то грохнулось на пол. Манякин сделал шаг в соответствующе направлении, но был остановлен широким кипеловским корпусом.
— Наверное, шампунь с полки упал! — предвосхитил Валерий мелькнувший в глазах друга, но не успевший выпорхнуть из его уст вопрос.
Манякин с полминуты постоял на месте, одолеваемый смутными сомнениями, которые так и не обрели сознательную форму, а потом решил продолжить словесное наступление на вокалиста-баяниста.
— Саныч, пошли купаться! Вода, говорят, просто сказка! Ну! Где там твои плавки?! Подбирай свою задницу, и погняли на пляж!
— Сань… — жалобно простонал Кипелов. — Честно говоря, я бы еще вздремнул. Что-то нехорошо мне… Наверное, дорога измотала. А завтра ведь концерт. Я после него лучше наплаваюсь и нагуляюсь вдоволь. На сцене я должен быть как огурчик.
Александр прищурил один глаз, внимательно посмотрел на розовую кипеловскую физиономию, светившуюся здоровым румянцем довольного жеребца, терзаясь сомнениями, но обороты все-таки сбавил.
— Скучный ты, Валерка! Ладно, дрыхни! Эх, зря! Приехать в такое шикарное место и все проспать! — с досадой в голосе произнес Манякин, так и не сумев вытащить друга-домоседа из номера.
Когда дверь номера наконец захлопнулось, Кипелов звучно выдохнул и облокотился спиной о стену. Кажется, пронесло. Краем глаза мужчина заметил Таню, прислонившуюся к дверному косяку ванной комнаты и довольно улыбавшуюся. Она была по-прежнему обнаженной и чертовски прелестной. Совсем-совсем молодое маленькое тело и полная власть над его сознанием. Девушка сделала пару шагов к мужчине и смерила его оценивающим взглядом.
— А я и не знала, что ты так врать умеешь! Валер, я тебя совсем не знаю, оказывается! — прощебетала девушка и в голос рассмеялась.
Кипелов смутился и, повинуясь порыву нежности, подошел к ней и обнял за талию.
— Это все из-за тебя… — Валерий смущенно опутил голову, не разрывая объятий. Ему и правда было неловко за все это. Но выбора не было. Или врать, или попрощаться с карьерой, друзьями и всеми близкими. Но решить эту дихотомию своей жизни он так и не смог до сих пор. Поэтому сознательно шел на сделку с совестью, лишь бы не потерять привычную размеренную жизнь и свою нечаянную страсть.
Девушка приподняла ручкой его подбородок, нежно посмотрела в глаза, погладила щеку, ласково поцеловала в губы и отстранилась. Кипелов, прикрыв глаза от наслаждения, потянулся к ней. Но в этот момент Таня ловко выскользнула из его рук, и мужчина поцеловал стену. У самого уха почувствовал горячее дыхание и тихий шепот:
— Кипелов, иди в душ. Не люблю, когда ты потный и… со следами… вот этого вот безобразия! — она тыкнула ему пальцем в живот и посмотрела в глаза. Игриво, но так строго… Валерий вздохнул. И правда, неплохо бы сполоснуться. Душно, все тело вспрело после секса. Самому не особенно приятно. Да еще уже битый час забывает включить кондиционер. Все время отвлекается — то на Таню, то на Михалыча… Да, надо плестись в душ. Но как же тяжело отрываться от обожаемого чертенка! Так бы и тискал ее до бесконечности.
Кипелов скрылся за дверью. Зашумела вода. Что-то снова упало на пол. Потом что-то увесистое врезалось во что-то. Таня усмехнулась и улыбнулась сама себе. Мило, чертовски мило, когда он такой неловкий! Улыбка не покидала личико девушки и тогда, когда в руках блестнул блистер, а затем один белый кругляшок спрятался в листке бумаги. Подручных предметов не нашлось. Сверток быстро оказался под ножкой стула. Несколько ударов об пол, и вот уже белый порошок быстро ссыпается в горлышко бутылки с минералкой без газа… Встряхнуть, как следует встряхнуть, еще разок, еще… Не видно, кажется. Все растворилось. Девушка сделала глоток. И на вкус почти не заметно. Удовлетворенно выдохнула и прыгнула на кровать. Теперь можно понежиться в мягкой постели, дождаться Кипелова и демонстративно упорхнуть в свой номер. Номер… «Черт! — промелькнуло в голове. — Про записку забыла! Без нее все это не имеет смысла…» Девушка схватила свой сарафан, вынула из кармана клочок бумаги и быстро положила его в тумбочку. Там лежала кипеловская расческа и разные мелочи. «Точно найдет!» — решила про себя Таня и снова ратянулась на кровати на животе.
Таня, кажется, задремала… Проснулась она от того, что крепкие мужские руки нежно гладили ее спину, поясницу, медленно опускаясь вниз. Дыхание перехватило. Девушка не успела толком осознать спросонок происходящее и оцепенела. Она не нашла лучшего решения, как попросту претвориться спящей. Это было так сложно. Она чуть было не застонала, когда большой палец Кипелова опустился на самый низ крестца, а остльные скользнули к промежности… Горячий комок вожделения воспламенился почти моментально внизу живота, развернулся, волной прошел по позвоночнику и ударил обухом в голову. После сна и без того все ощущения кажутся намного ярче, а сейчас вдобавок кипеловские пальцы так пошло ласкали Таню в святая святых… Она с трудом сдерживала даже не звук, а само свое дыхание, которое в каждый момент готово было сбиться и выдать девушку с потрохами. Голова такая пустая. Так жарко. Почти как в аду. И так неловко, стыдно, странно… Но почему? Из-за того, что она претворялась? Или из-за минералки? А быть может, из-за нелепости всей этой ситуации?