7. Гори огнем (1/2)

Этот май был до краев переполнен нежностью, которая всегда в итоге вытеснялась грубым животным сексом. Дни летели с бешеной скоростью, менялись декорации, места и контекст, но суть оставалась одна — Кипелов изо всех сил пытался утопить Таню в ласке и заботе, а по итогу получался только порно-фильм — бессмысленный и беспощадный. Секс — это не только постель, но еще и стол, диван, стиральная машина, подоконник, кресло, комод и так далее по списку. А еще это дача и баня, которые пару раз стали местом изысканных оргий для двоих. Валерий привозил туда девушку тайком на выходные. Природа, пустой уютный домик, и они наедине. Вечерами Таня лежала у него на коленях, завороженно наблюдая за игрой актеров на экране телевизора, заботливо укутанная в плед руками любимого человека. Она чувствовала, как мужчина нежно гладил ее по растрепанным волосам и крепко обнимал за плечо, а спустя некоторое время девушка извивалась под ним, крича и задыхаясь, пытаясь подстроиться под бешеный ритм, с которым он вбивался в нее. А на следующий день все повторилось в бане. Усталая, изнеможденная, Таня засыпала на широкой груди любовника, проваливаясь в глубокий сон без сновидений.

Постепенно их связь становилась все более порочной, все больше напоминала насилие, хоть и по взаимному согласию. Кипелов был нежен в промежутках между постельными сценами, кормил девочку вкусняшками, носил на руках и делал комплименты. Он щедро одаривал ее заботой и головокружительной лаской. В такие моменты Таня чувствовала себя маленькой принцессой, изнеженной кошечкой. Она летала в облаках блаженства и восторга. Валерий говорил с ней так, что от одного его голоса Таня сходила с ума, готовая отдаться ему прямо здесь и сейчас, не думая ни о чем, безоглядно. Однако девушка чувствовала, как сильно бьется в нем бешеная страсть даже в такие волшебные мгновения, с каким трудом он сдерживает себя. Не всегда она была готова к очередному любовному подвигу. Порой столь резкие переходы от нежности к похоти даже шокировали ее. Таня не успевала подумать, как уже оказывалась вдавленной в постель или прижатой к стене крепким телом любовника. И вот тогда облака блаженства и восторга исчезали, и девушка падала бездну пошлости и тягучей липкой похоти, послушно раздвигая ноги, прогибая поясницу и отпуская инстинкты на волю.

Таня никогда не говорила Кипелову «нет». Она любила его, искренне, наивно, всей душой — неопытной и чистой. Девушка исполняла любую его прихоть и приезжала к нему по первому зову. Как она могла отказать любимому мужчине? Тому, о ком мечтала с 13 лет, плакала ночами в подушку и молила Бога, чтобы он приснился ей снова. Он смотрел на нее холодными голубыми глазами с десятков плакатов, развешанных на стенах ее комнаты. А она мечтала, что когда-нибудь сможет увидеть эти глаза вживую и, быть может, прикоснуться к этим тонким, волевым губам… Как могла она сейчас оттолкнуть его, когда мечта наконец-то сбылась?

Валерию льстило то, что Таня всегда отдавалась ему без возражений. Он чувствовал беспредельную власть над слабым беззащитным существом, которое можно беспрепятственно насиловать по первому импульсу желания, воплощая любые свои фантазии. Он все сильнее распоясывался, терял контроль над собой и своей похотью. Он имел девушку во всех позах, местах, а порой и прямо у входной двери не разуваясь — у стены или на полу — не имело значения. Кипелов чувствовал, как эта вседозволенность сводит его с ума, выматывает и делает рабом собственных инстинктов. Все зашло слишком далеко. А точнее глубоко… Он чувствовал, что между ними всегда оставалась какая-то недотраханность. Он никогда не оставался полностью удовлетворен. Все это срывало крышу, превращая страсть в патологию, вызывавшую в нем все больше грубости и беспричинной ревности

Она такая молодая, легкая и воздушная. Зазеваешься — улетит! Каждый раз Валерий с нетерпением ждал встречи, боясь, что на в этот раз она попросту не придет. Он хотел все время видеть и чувствовать ее рядом. Больная, ненормальная страсть вытесняла разум.

Все чаще мужчина причинял Тане физическую боль, был груб и жесток. Наверное, где-то глубоко в душе ей было обидно и унизительно, но она не хотела думать о плохом. Таня была неопытна, не знала, как это вообще могло быть иначе. Может, вот такая она и есть — мужская любовь? Быть может он ее тоже любит. А вся эта грубая страсть — это выражение его столь сильного чувства к ней? Она готова была терпеть что угодно, лишь бы быть с ним. Он ее Маэстро, ее Мастер, ее Гений, ее Любовь… Таня готова была сгореть дотла в пламени ада ради него.

Пусть будет так, как есть.

Гори огнем!</p>

***

Шли дни. Кипелов обрывал телефон Тани, засыпал ее смс-сообщениями. Он хотел встречи, требовал, настаивал. А у нее началась сессия. Как могла, девушка старалась вырваться и примчаться к нему, а в ответ получала необоснованные претензии, вопросы и подозрения, а потом грубоватый десятиминутный секс, после чего приходилось убегать из-за жесткой нехватки времени. Таня была вымотана. Морально, физически. Но сказать «нет» была не в силах. С трудом, собравшись с духом, она перестала отвечать на звонки, выключала телефон, пыталась готовиться к экзаменам, в то время как все ее существо рвалось к нему. Зачем? Она и сама уже не знала. Лишь бы к нему. Девушка кусала ночами подушку, но днем упорно продолжала грызть гранит науки — позарез нужно закончить семестр и не вылететь из ВУЗа.

И вот, наконец, сессия закончилась. Две недели она не выходила на связь с любовником, каленым железом воли пытаясь выжечь сильнейшее желание сорваться и сбежать к нему. Теперь она свободна! Очередной звонок не заставил себя долго ждать. Дрожа всем телом, срывающимся голосом она произнесла в трубку «Алло!»

— Девочка моя! Куда же ты пропала?! — немного истерично, громко говорил Кипелов. — Я хочу тебя.

— Я… приеду. Ты на квартире сейчас?

— Да!