5 (1/2)

Прошло несколько дней. Барт, высунув кончик языка, корпел над своими гениальными схемами, как мать вдруг позвала его вниз к телефону.

— Кто это? — крикнул он, надеясь, что она его услышит.

— Твой друг! — послышался ее хриплый голос.

Милхаус? Нельсон? Он же только вот с ними попрощался, еще часа после занятий не прошло, и они, вроде как, уже обсудили свои планы. Барт все же протопал вниз, крутанувшись о столбик перил. Теперь он уже не мог скатиться по ним из-за своего веса, к его большому сожалению. Один из минусов взросления.

Он поднял лежащую на столике трубку.

— Я слушаю, — сказал он.

— Ба-арт, а я вот запамятовал, давал ли я тебе свой номер телефона. Мы ведь переехали, знаешь ли, — на том проводе послышался высокий елейный голосок.

— Мартин? — удивился парень, и зачем-то огляделся: в коридоре он был один. — Чего тебе?

— Ах, как грубо. Ты забыл, что хотел показать мне свои рисунки? — в голосе Мартина послышалась небольшая обида.

Барт на мгновение задумался, а затем хлопнул себя по лбу свободной рукой.

— Черт! Так это все правда? Про Багзи и все остальное?..

— Я своих слов на ветер не бросаю… а вот ты, видимо, не очень-то в этом заинтересован?

— Мы же под кайфом были, — Барт вновь оглянулся, и зашептал тише. — Я думал, ты пошутил.

— Ах, как ты мог подумать, что я бы стал о таком шутить, — проворковал Мартин, словно бы немного пожурив его. — Это было бы слишком жестоко, ты не находишь?

Барт помолчал немного. Он стиснул трубку покрепче, отчего та затрещала, и прочистил горло.

— Так, если все это правда… тебе какой от этого толк? — он не мог избавиться от подозрений, в конце концов, они не общались много лет.

— Скажем так, — Мартин помолчал. — Покажи мне свои рисунки, и если мой знакомый в тебе заинтересуется, то он, возможно, замолвит о тебе словечко Багзи. Давай встретимся сегодня?

Барт прикусил губу. А чего он теряет? Только лишь призрачный шанс показать себя.

— Я все равно не понимаю, зачем тебе это.

Мартин мягко хихикнул.

— Ба-арт… мы же друзья, — протянул он немного игриво. — А друзья должны помогать друг другу. К тому же, приятно иметь важных знакомых, ты не находишь? Ну так что?

Симпсон мялся. Какое тому вообще было до него дело? А вдруг он себя слишком перехвалил на вечеринке, и приятель Мартина лишь разочаруется в нем? С другой стороны, Мартин ведь не затыкался про связи, а Барту нравилось иметь широкий спектр возможностей. Он и сам почти что наработал схему выживания для последнего года своего обучения.

— Ну хорошо… Ты уверен, что действительно хочешь мне помочь?

— Абсолютно, — обрадовался Мартин. — Я заеду за тобой в шесть.

— У меня есть машина, — нахмурился Барт.

— Ну хорошо… но я выберу место, — недовольно протянул собеседник, и продиктовал адрес. Барт, прижимая трубку к уху, начиркал карандашом в блокноте, лежащем на столике как раз для подобных нужд, необходимую информацию. Когда он положил трубку, то с досадой уставился на листок. Какого черта Мартин пригласил его в самый лучший ресторан Спрингфилда?

Сначала он хотел прийти туда в своем самом эпатажном стиле — в драных заниженных джинсах, что открывали вид на трусы и задницу; в растянутой футболке поверх водолазки с длинными рукавами, с рисунком листа марихуаны, и в шапке Растамана; с прической в виде шипов, что было возможно благодаря особому гелю для волос, и серьгой в виде клыка, но в самый распоследний момент передумал. Ему что, пятнадцать лет? Хоть он и не был еще совершеннолетним — считал себя достаточно взрослым, поэтому он просто приодел стандартные джинсы и футболку без кричащих рисунков, а еще напульсники, ведь он все еще скейтер в душе, да и пошли они все со своим дресс кодом, ведь он все еще подросток.

Запутавшись в том, кем он считает себя на самом деле, взрослым или подростком, он подорвался вниз, так как уже опаздывал, совсем забыв сменить серьгу и расчесать волосы от геля.

Втопив педаль газа в пол, он со стремительной скоростью подъехал к «Le gandin», до смерти перепугав парнишу, что должен был отогнать его тачку на парковку. Тот едва успел отпрыгнуть в сторону, потому что Барт заехал колесом на тротуар.

— Поаккуратней с ней! — предупредил его он, швырнув ключи валету, и тот, с трудом поймав их, недовольно на него уставился. Барту пришлось страшно зыркнуть на него, и тот поспешно сел на переднее сиденье его малышки, решив не иметь с ним дела.

Внутри ресторан выглядел донельзя помпезным, и даже чересчур — весь в золоте и бордовых драпировках. Полная безвкусица. Хостес у стойки кисло окинул его взглядом, и высокомерно вздернул свой большой нос.

— Ваше имя, сэѓ? — спросил тот с сильным французским акцентом. Барт вдруг вспомнил его — тот жил в Спрингфилде столько, сколько он себя помнил, и все никак не мог выучить английский.

— Барт Симпсон. Меня ждут.

Хостес сделал мину, быстро оглядев его прикид, но на удивление ничего не сказав по этому поводу. Барт лишь успел заметить галочку возле своего имени в списке, что было довольно странным.

— Пѓойдемте, — велел тот, и вновь высоко вскинув нос, проводил Барта до столика, за которым уже сидел Мартин, вытянувшийся в струнку.

— Ну привет, — бросил Симпсон, плюхнувшись на диванчик напротив. Мартин сидел, сложив руки на столе, сцепив их в замок, и вид у него был такой, словно он пришел на прослушивание в хор для мальчиков: на нем была белая рубашка с нелепым бантиком на шее, и классические брюки. Но вроде бы у того на ногах красовались дорогие бежевые мокасины на голую ногу, что было моветоном для такого ресторана, как этот. Неужели Принс боролся с какими-то старыми устоями, словно папенькин бунтарь?

— Рад, что ты пришел, — протянул Мартин, бегло окинув его взглядом с ног до головы, чтобы затем сосредоточить все свое внимание на его ухе с серьгой.

— Не мог не прийти. Ведь ты угощаешь? — хмыкнул Барт, подхватив стакан с водой, что уже подали на стол, и развалился с ним на кожаном диванчике, прислонившись к спинке.

— Разумеется, — в тон ему хмыкнул Мартин. Он глянул на официанта, и слабо дернул округлым подбородком в его сторону. Тот тут же поспешил к ним с двумя толстыми меню в кожаных переплетах.

— Ты решил меня впечатлить? — фыркнул в стакан Симпсон.

— Может вина? — лукаво спросил его Мартин, глядя на него исподлобья. Его вопрос он проигнорировал.

— Нам нет двадцати одного.

— О, это неважно… — самодовольно сказал Принс, и кивнул официанту. Тот резво кинулся за алкоголем. — Решил, что хочешь есть?

— Хмм… — протянул Барт, и, сильно нахмурившись, пробежался взглядом по названиям блюд. Странно, вроде бы слова английские, но он не мог узнать ни одного из них, или его мозг обманывался, принимая их за французские. Кажется, основная составляющая кухни была рыба и разнообразные моллюски. Вот еще, станет он есть какую-то соплю в ракушке! — Пожалуй, я бы хотел бургер с картошкой фри.

Официант, что уже вернулся к их столику с двумя бокалами и бутылкой дорогого красного вина, чуть не поперхнулся от такой наглости.

— Хорошо, нам два бургера и картофель фри, — беспечно кивнул Мартин, захлопнув меню.

— Но мсье! Это ФРАНЦУЗСКИЙ ресторан! У нас даже нет такой позиции в меню! — возмутился официант. Принс уставился на него исподлобья, и его взгляд не сулил ничего хорошего, так что тот мгновенно стушевался. — Я что-нибудь придумаю, мсье.

— Вот и отлично, — кивнул Мартин с недобрым прищуром, и официант поспешил ретироваться.

Барт выгнул бровь.

— Я не понял, ты успел связаться с бандой Жирного Тони? — ухмыльнулся он.

— Да куда уж мне, — мягко улыбнулся ему Принс. Его лицо вновь стало приветливым. — Просто отец практически выкупил все доли этого ресторана. Спас его от выгорания пять лет назад, так сказать. Теперь часто проводит здесь свои бизнес встречи с важными людьми.

— И поэтому ты себе позволяешь здесь себе все, что угодно? — Барт протянулся к бутылке, и разлил вино по бокалам. Мартина этот жест, похоже, очень удовлетворил.

— Ну не то что бы, — игриво протянул он, взяв свой бокал в руки. Он медленно раскрутил вино по кругу, позволяя ему раскрыться. — Просто пользуюсь своим положением. Скажи, разве не здорово пить элитный алкоголь средь бела дня на публике, вместо того, чтобы прятаться за гаражами с бутылкой непонятного пойла в бумажном коричневом пакете, передавая его по кругу, заражаясь чужими бактериями и пачкаясь в слюне? Или довольствоваться, извини меня, той мочой, что подростки называют пивом, что можно найти на мутных вечеринках?

— Разве ты сам не посещаешь эти так называемые мутные вечеринки и не пьешь эту «мочу»? — поддел его Барт, схватив свой бокал. Он настороженно понюхал его, а затем сделал большой глоток. Вино было сухим, терпким и словно каким-то шероховатым на вкус. Совсем не похоже на то, что он пробовал в церкви давным-давно, и уж оно точно не было похоже на недорогое и сладкое вино, что любила мама, и которое он тайком хлебнул, когда она не видела. Он неосознанно скривился. — Кислятина какая-то.

Мартин смотрел на него во все глаза, и на его лице читался какой-то непонятный восторг.

— О, ты просто должен распробовать его. Вот, сделай как я…

Повторив бессмысленные, по мнению Барта, телодвижения, он отметил, что вкус вина от этого совсем не поменялся. Возможно, он просто не ценитель. Ну, по крайне мере, в голову вино давало мягко и приятно, и его тело быстро расслабилось и согрелось.

— Я делаю исключение для вечеринок Гарри Джонса, — сказал Мартин, и в задумчивости уставился в окно у дальней стены.

Барт было уже хотел вставить свой остроумный комментарий, но передумал, потому что им уже принесли заказ. Официант со скорбной миной поставил на столе два подноса с бургерами и картофелем. Они не выглядели как то, что подают в забегаловках у Красти, шеф явно постарался сделать все по высшему разряду, и еда была похожа на элитные бургеры из какого-нибудь стейкхауса. Кажется, даже сыр был с плесенью.

Симпсон вонзил зубы в булочку, с удивлением отметив, что котлета была из рубленного мяса, и такая сочная, что сок потек по его подбородку. Отодвинувшись от яства, он обнаружил, что котлета было прожарки медиум, что Красти Бургер себе не мог позволить из-за подозрительного качества их мяса, да и вкус не казался пенопластовым. Барт протянулся за картофелем, и бесцеремонно запихнул в рот целую горсть. Ничего себе! Картошка по вкусу была совсем не похожа на картон.

Затем Барт протянулся за вином, и отхлебнул большой глоток — еда хоть и была восхитительно вкусной, все же была непривычной. Отставив бокал в сторону, он поднял голову, и заметил, что Мартин на него странно уставился. Он таращился на него с нескрываемым восхищением со смесью восторга. Барт вытер подбородок от сока и соуса ладонью, даже не позаботившись сделать это салфеткой.

— Что? — спросил он, ожидая услышать упреки о том, что он ест, как свинья.

— Ничего, — тряхнул головой тот, и принялся за свой бургер, жадно откусив от него большой кусок. — Просто ты ешь как швинья, — добавил он с набитым ртом.

Барт прыснул, и вновь взялся за свой бокал.

— Красти мне больше по душе, — соврал он, и Мартин кивнул, не собираясь с ним спорить.

— Разумеется.

Ребята быстро прикончили еду. Барт иногда крутил головой, разглядывая посетителей, коих было немного — их официант иногда кидал на них недовольные взгляды, проходя мимо с подносом с какими-то клешнями и лобстерами для других гостей. Барт еле сдерживался от того, чтобы не показать тому язык. Он что, десятилетка какой-нибудь?

Вино тоже быстро закончилось — на удивление в бутылке оказалось всего четыре бокала. Мартин раскраснелся и принялся хихикать над шутками Барта: тот наконец расслабился, словно и не было этих семи лет порознь. Да, они не дружили в четвертом классе, но Мартин как-то помог ему с экзаменами, став его бесплатным репетитором в обмен на уроки по «крутизне», и они тесно общались где-то с месяц, пока Принс не перегнул палку и чуть не провалил экзамены сам.

— Да, мне вообще всегда всего было мало, — поддакнул тот, когда они предались воспоминаниям. — Но было здорово хоть ненамного влезть в твою шкуру.

— И как, очень понравилось? — хмыкнул Барт, немного окосев от алкоголя.

— Ну, мне не удалось сделать этого до конца, — глаза Мартина странно блеснули, но тот быстро отвел взгляд. — Ну что, так ты принес свой альбом?

Барт опомнился, и, порывшись за пазухой, выудил на свет пухлый от частого использования блокнот с жутко потрепанной обложкой. Мартин протянул к нему свои руки, но блондин медлил. Он еще не показывал самое сокровенное никому постороннему. Да, Лиза видела кое-какие его рисунки, да и друзья тоже, но им он показывал лишь отдельные листы. Нельсону он отдавал лишь эскизы аэрографии для показа его клиентам, как и в тату салоне, но в блокноте было слишком много разного.

Барт сначала хотел было собрать некое «портфолио» из самых удачных рисунков, но у него не было на это времени, и он решил оставить все, как есть. Оттого он чувствовал себя более открытым и обнаженным. Без цензуры, так сказать. Кстати о ней.

— Так ты мне дашь взглянуть? — нетерпеливо протянул Мартин, испытующе на него посмотрев.

Барт растянул губы в развязной улыбке, пряча свою нервозность, и смело отдал тому блокнот.

— Просто раздумывал, стоит ли тебе видеть такое, — хмыкнул он. — А то на некоторых страницах высокий рейтинг, знаешь ли.