Темные времена. Часть 1 (1/2)
Рей прижалась виском к дереву. Вена на лбу ощутимо пульсировала. Этот ужас продолжался уже почти неделю.
Да что ж такое…
К середине дня руки с трудом поднимались, голова гудела, как церковный колокол, а спина адски болела ни то от старых травм, ни то от многочасового сидения. Сил не хватало даже на то, чтобы злиться, досадовать на судьбу и почем зря ругать всех и вся, себя, и даже погоду. Было ясно и тепло. Как в аду. Ну и конечно, не стоит забывать любимый аттракцион Айзавы: <s>сдохни</s> тренируйся или умри.
Интересно, он только по ночам такой добрый?..
Рей с трудом сдержала смешок. Это все усталость.
***</p>
Несмотря на переутомление, голод и сумерки, они покорно плелись за Айзавой в учебный корпус, пока более удачливые одноклассники готовились испытать свою храбрость в состязании. Перед глазами мельтешили раздражающие темные пятна. Если она доживет до конца тренировочного лагеря, то это можно будет считать достижением. Рей зевнула и тут же едва не споткнулась о выпирающий из земли корень. Хороша героиня, ничего не скажешь…
— Вернись в дом, Мори.
Рей замерла. Она пыталась казаться максимально серьезной, но получалось с трудом: уставшие ноги подрагивали, а взгляд едва мог сфокусироваться. Она было хотела что-то возразить, но на секунду опешила, почувствовав мягкое прикосновение к собственному лбу.
— Но я могу…
— Давай без этого, пожалуйста. У тебя жар, — Айзава устало потер брови и пристально посмотрел ей прямо в глаза. Это действовало, как универсальный инструмент устрашения и подавления. Рей захотелось быть где угодно, но не там, где она была сейчас. — Либо ты сейчас идешь в дом, либо завтра первым же рейсом отправляешься обратно в академию.
Учитывая случившееся, Рей даже готова была поверить, что это какое-то странное, своеобразное проявление заботы. Но это же геройский курс! Все знали, что это будет нелегко, зачем же так опекать… Злобно прорычав что-то себе под нос, она, покачиваясь, развернулась на пятках и двинулась обратно, пиная маленькие камушки на своем пути.
— Мори, — он окликнул ее. — Я разбужу тебя, чтобы сменить повязку.
Когда она уже почти добралась до места, внезапно настигнувшая мысль о перспективе вновь проснуться из-за нависающего над ней Айзавы, запустила волну холодных будоражащих мурашек от макушки до кончиков пальцев. Она усмехнулась, но получился скорее кашель. Это безнадежно.
***</p>
Где-то в отдалении слышится раздражающее хлюпанье ребенка.
На грудь давит тонна обломков. Она лежит на спине. Дышать тяжело.
Обломки? Нет, дым. Опять он сковывает легкие прочным ободом. Больно…
***</p>
Она проснулась от кашля. Сон как рукой сняло, но легкие все еще жгло дымом. Несколько драгоценных минут, потраченных на осознание происходящего, убедили Рей лишь в одном: что-то шло не так. Причем конкретно. И опять огонь… Два раза — случайность, а вот три уже тянут на какую-то дурацкую закономерность. Она кое-как сползла с кровати и влезла в помятую спортивную форму. Рука потянулась к ручке двери.
Сон худо-бедно поставил ее на ноги. Насколько это вообще было возможно. Оцепенев, Рей стояла в дверном проеме и наблюдала, как бушующее снаружи дикое пламя вот-вот пожрет беззащитный перед стихией деревянный домик. Нужно было бежать.
Огонь шел за Рей попятам, несмотря на то, что она старалась двигаться против ветра. Это был странный, неправильный огонь. Он как будто бы намерено выслеживал и душил своих жертв, но может быть это лишь происки разыгравшегося воображения. Вот уже и небо потемнело от дыма наступающего пожара, и появились первые языки пламени. Рей их видела, метрах в тридцати за спиной. Так близко…