Оттепель (1/2)
Короткие и узкие темно освещенные улочки быстро сменяли друг друга. Поначалу Рей с интересом разглядывала пейзажи, но вскоре однотипные домики приелись. Взгляду не за что было зацепиться, и это навевало тоску. За последние полчаса Рей успела зевнуть больше десятка раз.
— А ты думала, будет весело? — с ноткой ехидства прозвучало впереди.
Рей с обидой во взгляде сверлила спину учителя, на ходу поправляя перчатку костюма. После его возвращения с технического обслуживания ей так и не доводилось надевать его. По сравнению с прошлой версией костюм был чуть менее тесный, выполненный из прочного белого материала, похожего на нечто среднее между кожей и пластиком. Новые, более плотные перчатки были непривычны хрупким женским рукам. В этот раз в тыльные стороны были вшиты специальные накопители, которые позволяли бы в свободное время собирать и накапливать энергию, а во время боя использовать ее для создания барьеров. О прошлом костюма также больше не напоминала открытая спина. На ее месте был полимерный каркас вдоль позвоночника, который компенсировал недостаток физической силы, что вместе с более тяжелыми и широкими ботинками помог бы уравнять шансы Рей в рукопашной.
Еще через час ученица готова была умолять о возвращении, о тренировках, да о чем угодно! Никакие, даже самые изнурительные упражнения не могли сравниться по трудности с однообразной пешей прогулкой в не сменяющемся пейзаже. За все время патруля погеройствовать получилось только один единственный раз: большой рыжий кот, плохо осознававший свои габариты, залез на дерево и истошно вопил на весь квартал, пока его хозяйка — милая женщина преклонного возраста, хлопотала на земле, и просила о помощи. О, да, именно о таких подвигах мечтает любой студент. Наверняка.
Понуро опустив голову, Рей пинала камушки, стараясь попасть в желоб для сбора дождевой воды, представляя, что помогает жучкам и муравьям, для которых камни — весомое препятствие. В какой-то момент, девушка замерла. Что-то шло не так, что-то изменилось в этом однообразии. Полной грудью девушка вдохнула теплый, пахнущий листовой и влагой воздух. Кожей постаралась ощутить перемены в ветре, температуре, хотя бы в чем-нибудь. Рей резко повернула голову в направлении небольшого проулка меж двух домов. Он был настолько небольшой, что там даже освещения не было, а единовременно он пропускал только одного человека.
— Что случилось? — Рей не была уверена, как долго учитель уже наблюдает за ней. Да это и не играло никакой роли. Сейчас она была сосредоточена на том, что слышит, а слышала она музыку. Это как глоток свежего воздуха.
Сама того не заметив, Рей рефлекторно схватила Айзаву за рукав костюма и потянула следом, но тут же почувствовала на себе удивленный и вопросительный взгляд. Лицо запылало краской. Это напугало ее еще больше. На подобном она себя поймала впервые. Стыдливо опустив глаза, Рей сдавленно проговорила:
— Давайте пойдем в ту сторону? — и, столкнувшись с еще более вопросительным взглядом, спешно пояснила. — Там музыка, а значит люди. Ну, что может произойти здесь, где никого нет, учитель?
Повисла почти осязаемая тишина. Пронзительный, сосредоточенный взгляд был направлен точно на нее. Еще полгода назад она уже свернулась бы в клубочек, потому что «лежачих бить нельзя», но сейчас… Сейчас ей предавало решимости то, что это ведь она сама потянула его за собой. Она не ребенок, она должна отвечать за свои слова, а тем более за действия. Она была твердо убеждена, что поступает правильно.
С трудом, но она заставила себя не отвести взгляд, каждой клеткой чувствуя, как бешено бьется сердце. Рука еще сильнее сжала ткань чужого костюма.
— Хорошо, — пауза оборвалась также неожиданно, как и началась, а сердце Рей провалилось куда-то в пятки. — Пойдем.
И вот ее уже тащили по узкой-узкой улочке, а она, ведомая, все еще не ослабляя хватки, следовала за учителем. Ритмичные тени быстро пробегали по его спине, гипнотизируя девушку. Рей непроизвольно улыбнулась. Давно все не было так хорошо. Пожалуй, с того самого момента, как она потеряла свои крылья. Ровно тогда она перестала быть настолько свободной. Да, стены жали с обеих сторон. Да, ее вели за руку, но это была ее воля. Ее вели туда, куда она сама захотела. А все остальное: свет, воздух, атмосфера — делали этот момент невероятным по своей сути. Вдруг, ни с того ни с сего, Рей засмеялась, да так громко и звонко, что это было больше похоже на приступ, чем на проявление радости. Учитель же молча перехватил ее запястье своей рукой и потащил дальше.
***</p>
Рей зажмурилась. Рука невольно потянулась к глазам. Яркий свет, ощущавшийся даже через опущенные веки обдавал кожу приятным теплом. Потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к такой перемене. Наконец она смогла окинуть взглядом широкую пешеходную улицу простиравшуюся на многие и многие километры вперед. По обе стороны от аллеи в шахматном порядке стояли небольшие деревянные лавочки, больше походившие на домики. Вдоль песчаной дорожки в землю были утоплены небольшие факелы с основанием из чего-то плетеного. На их свет и тепло небольшими облачками слетались ночные насекомые. Несмотря на позднее время суток, людей здесь было почти также много, как и днем. Пожилые пары, родители с детьми, просто зеваки, пришедшие посмотреть ярмарку и представления. Над их головами и крышами домиков лентами висели небольшие бумажные фонарики, отбрасывавшие игривые блики на все окружающие поверхности.
— Ух ты! — смятение сменилось удивлением, а затем восторгом. Еще немного, и у Рей отвалилась бы голова: так интенсивно она ей крутила из стороны в сторону, стараясь ничего не упустить из виду. Как же она мечтала, чтобы кто-то из старших или из сотрудников «Такохаси» хоть раз взял ее в подобное место. Из каждого второго домика доносились такие ароматы, что аппетит просыпался невольно, а унять его было уже невозможно. О названии половины блюд Рей даже не догадывалась, а внешний вид, порой странный, только разжигал интерес.
Она сделала глубокий вдох. Ей нельзя отставать. Нельзя вести себя подобно безумному ребенку. Но как же хотелось! Она украдкой заглядывала в лавки, мельком проверяя, не отстала ли от Айзавы, который, кажется, успел смириться с недоразумением в ее лице. Она немного задержалась у домика с воздушными змеями, у продавца сушеных фруктов, а еще у стойки с разноцветными фонариками и ветряными игрушками. Помахала детям, играющим на небольшом аттракционе, на который ее саму не пустили бы из-за возраста. Пустила скупую слезу, глядя на замысловатые десерты. Старалась стороной обходить лавки со слишком длинными очередями. Это было чревато отставанием, за такое по головке точно не погладят. Рей устало закатила глаза.
Поначалу раздражение витавшее в воздухе вокруг героя ощущалось почти физически. Оно было настолько отчетливо, что не смотря на геройский статус Айзавы, встречные прохожие заранее расступались, чуть не шарахаясь в стороны. И это несмотря на и без того плотный поток людей. Но чем бы дите не тешилось, лишь бы не отставало. Успокоив себя этой мыслью, Рей сделала глубокий вдох.
Главное не терять его из виду.
Вдруг легкие наполнил еле уловимый, тонкий аромат какой-то пряности. От удовольствия Рей невольно закрыла глаза и сжала руки в кулаки.
***</p>
У старого торговца с видавшем виды деревянным лотком были маленькие, но добрые глаза и старческая улыбка, обнажавшая ровные белые зубы здорового человека. Морщины бороздили маленькое, но широкое лицо, обрамленное густыми темными с проседью волосами. Слегка дрожали морщинистые костлявые руки со слегка пожелтевшими ногтями, дергался в полуулыбке уголок тонкого рта с почти невидимыми губами. Рей остановилась у лавочки, бросив только один короткий взгляд на торговца, и, на удивление для самой себя, уделила все внимание товару, на пошарпанном, но старательно украшенном прилавке.
— Доброй ночи, девушка! — резво зажестикулировал старик. — Приглянулось что-то? Берите, не пожалеете!
Рей вздрогнула от неожиданности и отрицательно замотала головой. Торговец уже протягивал ей одну из небольших палочек, на которой плотно сидели три политых каким-то соусом шарика.
— Моя старушка готовит! — он махнул рукой, указывая на другой конец стола. Рей оставалось лишь грустно посмотреть на все это великолепие. Денег у нее с собой не было.
За ее спиной напряженно замер Айзава. Его форма привлекала здесь слишком много внимания, и учитель нервно и внимательно оглядывался, готовый в любую минуту остановить каждого, кто хотя бы вызовет у него подозрение. Уже много раз он пожалел, что решил пойти в вечерний патруль, прихватив с собой недоученый балласт.
— Ну, и чего ты застряла? — хмуро поинтересовался он, скрестив руки на груди. — Мне кажется, ты не совсем понимаешь значение слова «патрулировать».
Мерзкие мурашки пробежали по позвоночнику. Только Рей хотела возразить, как вмешался старик:
— Оаа, так вы герои! Это все старость. Эх, мог бы и сразу догадаться! — улыбаясь во все тридцать два, он театрально ударил себя по колену. — Давайте я вас угощу? Ночь длинная, а дел у вас наверняка много. Да, и мне приятно будет.