Чего я ещё не знаю? (2/2)
- Ну, пока ты была в душе, кто-то на улице, около дома, - я запнулся, -кричал обо мне гадости, вот я и желаю найти этого анонима.
- Да ладно тебе, то, что он говорил - неправда! Так что чего переживать?
Вот на этот счёт я не так уверен, солнце... Почему ты передумала? Только ради меня?
Я натянул улыбку и выдавил:
- Да, ты права.
- Да что с тобой? Ты явно о чем-то другом думаешь! О чем?
Сегодня в Сайори проснулись экстрасенсные мотивы. Что ж, я не хотел поднимать эту тему так, но...
- Солнце, послушай. Я знаю, что у тебя есть что-то на душе. Что-то очень серьёзное и плохое. Я иногда слышу депрессивные нотки в твоих фразах, действиях, да даже в глазах. Мне страшно. Я узнал, что у тебя, в общем-то, не было друзей, кроме тех, кто ходил в литературный клуб. И если единственные твои друзья были такими, а рядом не было поддержки... У тебя же не возникали плохие мысли, верно?
Сайори всхлипнула и выдала:
- Н-насколько плохие?
- Очень плохие.
Сайори остановилась, взяла меня за руку, и очень быстро, буквально бегом, приближалась к лавочке. После того, как мы сели, она начала:
- После того, как ты перестал ходить со мной, нас вдобавок разделили по разным классам. У меня всегда был только один настоящий друг - это ты. И, когда лишилась и тебя, у меня возникли тучки. Они бывали и раньше, но эти были куда гуще. Они и не собирались уходить. Они только твердили мне, что я бесполезна, что я эгоистка, раз хочу проводить время с тобой. И с каждым днем воды из них лилось все больше, солнечный свет казался все дальше... Но я старалась не отчаиваться. Нашла Монику, литературный клуб. Поверь, она всегда была идеальной. Но потом мне пришла в голову идея привести туда тебя. И с тех пор она поменялась по отношению ко всем. Я не знаю, с чем это связано, но то, что ты слышал... это был пик её злости... но я не понимаю, почему?! Почему она так зла по отношению ко мне?!, - Сайори вдруг перестала срываться на крик, и тихо продолжила, - а может, она была права? Может, я действительно обуза для тебя?
Я просто обескуражен. Она... потеряла меня. И эта потеря для неё - самая тяжёлая в жизни. Вот черт!
- Солнце, я же тебе говорил. Она ничегошеньки не может знать о наших взаимоотношениях. Не оправдывай злого человека.
- Тогда почему, - Сайори всхлипнула, а потом и вовсе начала реветь, - почему ты бросил меня одну?!
Это серьёзный вопрос. Надо собраться с мыслями...
Я выдохнул и начал:
- У меня, скажу честно, начались плохие дни. Родителям пришлось уехать, и для меня это был шок. Я никого не хотел видеть. Даже тебя, солнце. А потом нас разделили. И видя то, как ты легко начала общаться с другими, я подумал, что стал не нужен тебе. А после твои попытки рассматривал не иначе, как жалость ко мне. Поэтому-то я и старался забыть тебя, чтобы ты не мучилась, общаясь со мной. Но ты заставила меня вступить в клуб. И я... я вспомнил. Вспомнил, как мы хорошо можем провести время. Вспомнил, какая ты яркая. Но со временем, я понял, что есть часть тебя, которую я не знаю. Которая страдает. Я хочу помочь тебе, во что бы это мне не стало.
- Ты... ты больше не бросишь меня одну?..
- Нет, Сайори, я всегда буду рядом, пока буду жив!
- Я... я рада это слышать...
Сайори сильно прижала меня к себе. Потом подняла голову. И мы вновь поцеловались. В этот раз это выглядело как жест отчаяния с её стороны. Впрочем, причина мне сейчас была мало важна. Я рядом, и это все, что ей нужно.
Наконец, мы готовы идти туда, куда хотела меня привести Сайори.
- Это... это же...
- Да, Макс. Это тот самый ресторан!
На меня нахлынули воспоминания. Раньше около нашего дома стоял ресторан. Будучи детьми, мы часто туда ходили. Брали, конечно, самый дешёвый детский обед, но черт возьми, как это было прекрасно! Но как и все хорошее, его закрыли, и по всему городу оставили только один ресторан. Это, видимо, он и есть.
- Солнце, ты меня прости ошарашила. Второй раз за день.
- Эхехехе, спасибо, наверное!
Время в ресторане пролетело быстро. Я заказал свиной бифштекс с каким-то грузинским гарниром, а Сайори - куриный шашлык и картошку фри. Такой милый ребёнок...
За столом мы обсудили то, что можем сделать за следующую неделю. В том числе, обсудили и завтрашний день.
- Макс, я боюсь...
- Моники?
- Д-да.
- Давай не будем говорить о таком во время еды! А если серьёзно, то будь со мной на связи, и, если она соберётся снова строить свои козни, сразу мне звони или пиши, хорошо?
- Да! Спасибо, что помогаешь, Макс!
- Не за что, солнце.
Когда пришёл официант с счётом, он спросил:
- Не хотите ли купить букет для вашей спутницы?
Спросил он это так, чтобы Сайори ничего не услышала. Издержки профессии, видимо.
- Да, конечно. 5 тюльпанов, пожалуйста.
Тюльпаны... любимые цветы Сайори... В детстве я, бывало, заказывал себе поменьше, чтобы купить ей цветы. Почему? Сам на знаю. Наверное, я просто был счастлив видеть её улыбку и небольшой румянец на щеках.
Сайори собиралась уходить, но официант подоспел и сунул мне в руки букет, который я, в свою очередь, отдал ничего не подозревающей Сайори.
Она покраснела сильнее, чем обычно. На глазах появились слезы. Но при этом, она улыбалась.
Она кинулась на меня, обняла, а потом и вовсе расцеловала.
- Спасибоспасибоспасибоспасибо! Я не думала, что ты помнишь такие мелочи!
- Твоё счастье, солнышко, для меня не мелочи.
С таким весёлым настроением мы шли домой. Можно ли сказать, что это было свидание? Не знаю. Можно ли этот день считать успешным. Однозначно.
Мы уже поворачивали на нашу улицу, как вдруг я увидел тот самый плащ. Этот человек стоял в 20 метрах от нас, прямо там, где кончался свет фонаря.
- Я не люблю повторять. Ты не можешь быть с этой девчонкой. Как бы тебе не хотелось. Так что то, что я сейчас сделаю, для твоего же блага.
Что-то сверкнуло в ночи. Мною было достаточно пересмотрено детективов, чтобы понять, что это пистолет или револьвер. Нужно было действовать.
Я резко вышел вперёд и напрыгнул на этого человека. Он несколько раз выстрелил, кажется, 5, но так и не попал, выстрелы летели в сторону, будто убийца и не целился в меня. Сайори предусмотрительно отошла в сторону.
Я получил болезненный удар. И ещё. И ещё. Я... я не должен проиграть.
То, что на кону стояла и жизнь Сайори тоже, дало нужную мне мотивацию. Я, наконец, перехватил инициативу и начал лупить стрелка. Он брыкался, но, кажется начал сдавать позиции. Наконец, я выдал очень болезненный удар в живот оппонента, из-за чего он вздрогнул и...
Я замер. Я ничего не чувствовал, но бегущая из правого бока кровь подсказывала, что что-то не так. На улицу начали выходить люди. Стрелок столкнул меня с себя и скрылся.
Я лежал и смотрел на звезды. Кажется, это конец. Я всё ещё не чувствовал никакой боли. Сквозь тишину, стремительно проникающую в мои уши,эхом отдавались крики людей. Лучше всего было слышно Сайори. Я попытался собрать волю в кулак и выдавил:
- К-кажется, я смог тебя защитить. И все-таки... ввв-сссе-таки... до конца жизни... был с тобой...
Сайори что-то говорила, но я уже этого не слышал. Я слышал только какой-то неясный, пугающий звук, тот звук, когда ты прислушиваешься к полной тишине.
Она жива. Это главное.
- С-сайори... живи дальше... р-ради меня...
И улыбнулся. Глаза начали закрываться. Кажется, я в последний раз взглянул на Сайори. Мои глаза, наверное, поймали последний луч моего солнца, и постепенно закрывались.
Она будет жить. Ради меня.