29. (2/2)

— Садись, — указала брюнетка, но уходить не собиралась.— А ты не выйдешь?

— Неа, — усмехнулась Леоне. — Теперь я тебя не оставлю одну.

— Я... Я... Это неправильно, Лео... — придерживала женщина края полотенца, чтобы оно ненароком не упало. Замечая мурашки по бледному телу, Дебнем избавилась быстро от своего мокрого платья и нижнего белья, подходя и обнимая мать Элайзы.— Мы ничего неправильного не делаем, — нашептывала темноволосая. — Ты также будешь любить своего мужа, а я своего. Мы их не предаем. Мы просто две одинокие души, которые не должны в одиночестве доживать свой век.

— А как же?..Леоне села сама в тёплую ванную, а затем усадила женщину напротив.— Мы не будем никуда торопиться, Эбби. В нашем распоряжении ещё целая вечность, — ласково проговорив, улыбнулась та. — И не смей меня оставлять раньше времени!Пригрозила брюнетка, намекая на болезнь. Она не переживёт вторую такую смерть от онкологии.— Не оставлю, а ты — меня. И тем более ты сказала, что нам нужно дождаться внуков, чтобы успеть понянчиться, — усмехнулась блондинка, открывая свою наготу и постепенно привыкая, что на неё смотрят с вожделением.— Успеем, мы всё успеем! — улыбалась Дебнем.Чуть позже женщины вылезли из ванной, облачились в тёплые пижамы Тейлор и для уверенности, что блондинка точно не заболеет, Леоне принесла горячего травяного чая.

— Лео?— А?

Женщины обе уже лежали под тёплым одеялом на одной кровати, прижимаясь друг к другу.— Ты же не уедешь через неделю?— Нет. Я же обещала. Хотя, думаю, мне стоит съездить и продать дом в Сиднее. Но если я полечу, то и ты полетишь со мной. Я же сказала, что больше тебя не оставлю, — объясняла мать Алисии.— Ты что, и на химию со мной будешь ходить? — удивлялась та, но не отрывала голову от чужой и такой мягкой груди.— А как ты думаешь? Конечно буду! На сеансы тем более! Теперь ты и твои врачи будут под строжайшим моим контролем, — серьезно отвечала та, но нежно оставила свой поцелуй на чужом лбу.— Лео, ты — чудо, неожиданно свалившееся на меня, хоть и немного в перьях.— Ну, да, я такая. Ко мне нужно привыкнуть.

— И я уже привыкла, — обменивались любезностями матери. Они были счастливы. Пройдя столько горя, женщины обрели своё счастье. Можете говорить, что угодно и как угодно, но ни один не захочет в старости быть одиноким.

Женщинам потребовалось меньше времени для принятия, кто они друг другу. Ибо старшее поколение более открыто к чувствам и они знают уже, что такое одиночество. Поэтому ни за что не упустят свой хоть маленький шанс на счастье.— Это хорошо. А теперь давай спать, Эбби. Я люблю тебя...— И я тебя люблю, Лео. Но я не хочу пока спать, — в темноте блондинка посмотрела на смуглое лицо.— Хорошо. Тогда давай я тебе расскажу что-то из своей жизни?— Я бы очень хотела.

— Расскажу, какой я была актрисой и в каких странах побывала?— Да-да. Хочу всё о тебе знать. А ты была в России? — засмеялась Эбигейл, ибо про ту страну рассказывали странные вещи. — Говорят, что они настоящие засранцы, что они повёрнуты на всю голову, у них нет страха и они очень холодные, поэтому пьют постоянно водку, таким образом согреваясь, особенно в зимнее время.Дебнем рассмеялась в голос.— Кто тебе нарассказывал такую муть?! Засранцы есть и у нас, так же, как и повёрнутых на голову полно. В России есть и другие напитки помимо водки и они точно не согреваются ими зимой. Хотя это один из русских способов лечения простуды. Но, конечно, не для детей, — темноволосая задумалась и добавила: — А что, если нам слетать в Россию вместе? В Сочи, там, говорят, хороший горнолыжный курорт. Русскую зиму посмотришь, заодно и узнаешь народ. Конечно же, после всей химии.— И что, если нам, к примеру, попутешествовать по миру? — загорелась Леоне. — Я куплю дом на колесах вместо своего в Сиднее, и мы...Фантазии были прерваны.— А как же наши дочери?

— Им почти по тридцать лет: справятся без маминых юбок. Ну и раз в месяц будем возвращаться на денёк к ним.— Ох... Лео, ты сумасшедшая, но я согласна!

— Вот и отлично! — Дебнем поцеловала женщину в губы, но без языка и не надолго задерживаясь. Как только ей ответили, она улыбаясь оторвалась. — А сейчас точно спать.

— Хорошо. Спокойной ночи, Лео.— Сладких, Эбби.