17. (1/1)
Блондинка внеслась в её квартиру, как ураган. ?Ни здрасте, ни до свидания?...— Начнём, Алисия? Куда? — зеленоглазая не вдупляла, они что, говорили не на английском языке?..— Эл, что начнём?
— Не прикидывайся дурочкой! — зло выплюнула Элайза, её трясло. — Куда мне пройти?Алисия, сидевшая на ручке дивана, нахмурилась.Что ж такое... И я-то почему дурочка? Может, потому, что не понимаю...— Зачем тебе куда-то проходить, Эл? Объясни... Что вообще ты тут делаешь? Не сказать, что я не рада, я рада, конечно, но не... — брюнетку нагло перебили.— Прекращай играть, Алисия! И так понятно, что ты — великолепная актриса! Так невероятно отыграть невинность — высший шик! Ответь пожалуйста, а оргазмы тоже были отлично сыгранной ролью? Тебе что, предложили роль порно-звезды, поэтому ты оказалась в салоне? — Тейлор несла и несла, очень болезненно задевая актрису.Алисия встала, медленно подошла к массажистке и резко залепила ей болезненную пощёчину. От кого-кого, но только не от неё. Она не ожидала услышать про свою невинность. Ей она доверилась во всём, к ней единственной почувствовала тепло, что-то родное и просто увидела в ней родственную душу...— Убирайся вон! — как можно спокойно произнесла Кери, хотя хотелось всё крушить, разрушить не только эту квартиру, но и этот дом, да и весь город...Блондинка яро почувствовала ожог щеки, хватаясь ладонью за горящую плоть кожи. Было очень больно и обидно, что из её глаз брызнули слезы. Но она не даст себя в обиду.— А как же оплаченный куннилингус? Ты же его хотела! Ты думаешь, всё покупается? И все продаются? Я не шлюха, и мне не нужны твои деньги! — Элайза вытащила кучку стодолларовых купюр и гневно швырнула её в лицо актрисе. — И надеюсь, ты понимаешь, что я больше видеть тебя не желаю в своём салоне!С этим словами массажистка покинула жилище девушки.Дебнем пребывала в шоке, она как будто вросла корнями в пол и не могла пошевелиться. Что сейчас произошло? Она ни хрена не понимала, и ей никто не собирался это объяснять! В чём она виновата?!Когда онемение прошло, актриса начала крушить всё в округе. Вазы, хрусталь, статуэтки полетели в стены по очереди, разлетаясь с громким, режущим слух звуком...У нас только всё начинало налаживаться.... Фоторамки, светильники, комнатные цветы летели вниз, их сгребали и скидывали с полок, со столика, с подоконника. У нас только начали появляться тёплые, искренние отношения помимо массажа... Книги, журналы, картины были порваны в клочья. Также и от декоративных диванных подушек летал пух по всему помещению.Колман вошёл в открытую квартиру в тот момент, когда его подруга в порыве необузданной злости пыталась разбить большую настенную плазму.
— Стой, Ал! — выкрикнул тот, хватая брюнетку за руки, которые были в крови.
Да, актриса даже не заметила, что в порыве своей истерики рассекла ладонь. — Боже... Успокойся, лисёнок! Ты вся в крови!
Прижав зеленоглазую к себе сильными руками, мужчина долго терпел отбрыкивания той.
— Тише, девочка, тише, — нашёптывал тот, поражаясь эмоциям. Такого всплеска ещё не было у актрисы, что она в прямом смысле разрушала всё вокруг себя и себя в том числе.Девушку уткнулась лицом в мужскую грудь и зарыдала, невнятно что-то при этом лепетав.— Не виновата... Не понимаю... Как могла... Это не я... Почему она так со мной...Он молча прижимал девушку к себе. Понятно, что они сегодня никуда не пойдут.Доминго не допрашивал подругу, а отвел её в спальню. Уложил полусидя на кровать, прикрывая голые ноги пледом, и отправился за стаканом с водой. По пути набирая номер телефона доктора.Врач обработал рану и наложил четыре шва, перебинтовав руку. Сделал два укола, один из которых обладал успокоительным и снотворным эффектом. Конечно, сделано это было по просьбе друга-актёра.Оставшись наедине, чернокожий заговорил:— Лисёнок, что произошло? Почему ты в таком состоянии?Девушка ощущала соленый вкус на своих губах от слез и отвернулась от друга, посмотрев в ночное окно.— Сегодня здесь была Элайза. Она говорила обо мне плохие вещи... Что-то о куннилингусе и деньгах... Говорила, что я играю роли... Что я прикидывалась с ней, — спокойно под действием лекарств отвечала девушка.Мужчина нахмурился, вспоминая о своём подарке актрисе на сегодняшний день. Хотя она сама его об этом просила, но, похоже, забыла. Друг быстро смекнул, что Элайза — это ни что иное, как та самая Ванеда.— Как ты относишься к Элайзе? — спросил Доминго, раздумывая о том, стоит ли исправлять свои ошибки. Может быть, оставить всё как есть? И актриса вновь забудет мир проституток, по её мнению.— Я её ненавижу, — отвечала та, но без эмоций. Препараты делали своё дело, оказывается на актрису и сонное влияние.— Лисёнок, а до сегодняшней встречи?— Я хотела с ней встречаться. Хотела её фамилию, — похоже, лекарства как сыворотка правды. Хотя засыпающий человек может много вам правды рассказать. — Хотела подарить ей себя*...— Ал, ты её любишь? — удивился мужчина.— Наверное. Я не знаю. Но, думаю, да, люб... — на этом монолог актрисы прерывается, и она мягко проваливается в сон.Чернокожий почесал затылок в недоумении, укрывая свою девочку одеялом до шеи и подбивая его под бока, чтобы та случайно не замёрзла ночью.