Часть 3. Рудеус не делает ничего странного (1/2)
Тренировки. Я сперва проверил, как у маленькой Элис поставлен удар, понимает ли она, что бьёт не только рукой, а всем телом. И девочка некоторое время ругалась на меня, открыто и прямо, потому что я плохо объяснял.
Так ведь я вообще старался не говорить. В моём случае это было сложно - тут столько свободных ушей! Но я старался не грузить маленькую девочку философией меча, объясняя исключительно механику.
Так вот. Возможно, Гислен считала, что Элис пока рановато понимать, как в удар нужно вкладывать массу, я скидок на возраст делать не стал. Мне хотелось быстрее пройти основы рубки, чтобы перейти к сложному. Поэтому мне пришлось перейти к объяснению на другом материале: на обычную борьбу переключились, взяв с улицы мальчика того же возраста.
Это было так.
- Гислен, - позвал я женщину-кошку. - Гислен, спрыгни, пожалуйста, с крыши и подойди сюда!
Я стал ждать, а все остальные осматриваться в поисках мечницы. Та поднялась на башенке, спрыгнула вниз и упала на тренировочное поле, перекатившись через плечо.
- Гислен, девочке нужен соперник, - сказал я прямо. - Я не подхожу, Рокси подходит лишь тем, что в рукопашной не очень, но всё равно не подходит. Пока ты ко мне присматриваешься, можешь присмотреть мальчишку с улицы? Или, может, у служанок есть какой-то боевитый малец?
Гислен задумалась.
- Лучше сразу троих, - сказала мечница спокойно.
Я пожал плечами. Подумал о том, что можно было сообразить этих троих сразу и не заморачиваться, но особого смысла в этом не видел.
- Но я думаю, что девочке лучше преодолевать сильных соперников, - сказала Гислен.
- Да? - Рокси удивилась. - И чему она тогда научится? Постоянно получать тумаки?
Волшебница решилась влезть не просто так. Она всё же собиралась выкраивать время на наше с ней общение. Это поражает. Такую целеустремлённость направить бы на значительное дело!
- Да, - спокойно отозвалась Гислен. - Таков путь Меча.
”Таков путь Меча?” - спросил я мысленно. - ”Путь Меча заканчивается смертью. Как, впрочем, и любой путь. Но приближать-то её зачем? Особенно неправильным обучением.”
Девочке нужен соперник, побеждая которого и развиваясь вместе с которым она сможет показывать наилучшие результаты.
- Школа именно потому и школа, что в ней учатся и растут вместе, разбирая ошибки и успехи, - продолжила волшебница.
У них совершенно разный подход. Маг учится очень долго, это не воин, маг - это больше, чем одна жизнь.
”Понятно,” - подумалось мне.
- Как скажете, мастер, - отозвался я. - Элис, у нас есть для тебя тренировочная броня? Я не хочу тебя и Рокси покалечить.
Элис кивнула.
- Да, в оружейке всё есть, и даже на меня должна найтись какая-нибудь старая, - вдохновлённо посмотрела на меня девочка. - И на учителя Рокси тоже!
Понятно. Похоже, Элис задумала отыгрываться за грамматику прямо на волшебнице. Я не возражал - я и сам был не против позаниматься с магом и в полный контакт. Чтобы на какое-то время напрочь отбить у неё желание заниматься любовью, чтобы ей было только до себя.
- А я тут причём? - спросила волшебница.
- Учитель, - я всем телом повернулся к волшебнице. - Если вы будете давать Элис по голове, она будет спокойнее относиться к учёбе у вас.
Волшебница прищурилась. Хотя ей было приятно меня слышать, в авантюру она ввязываться не хотела.
- Я лишь немного умею драться посохом, - сказала Рокси смущённо.
Я пожал плечами.
- Думаю, мы сможем подобрать вам тренировочный посох по руке.
Более того, уже к вечеру я сам его сделал. И отправился к кузнецу, вместе с ним изготавливать шлемы с сеточкой. Замковый железных дел мастер не так считал деньги, как остальные, и потому, приняв мерки, он пожал плечами и стал работать.
- И чё господам не понравились обычные шлемы? - спросил он.
Я пожал плечами.
На самом деле можно было и в обычных, но обеим девочкам требовалась защита для тренировок, а не для боя, когда ты уже всё изучил и топчешь сапогом чужие жизни уже несколько лет. Рокси не была виртуозом, и потому могла сильно навредить Элис, и в то же время требовалось не допустить, чтобы волшебнице сильно навредила маленькая госпожа - обе слишком хрупкие и невероятно ценные.
- Так, раз такое дело, будешь помогать. Ничего слышать не хочу! Мне тоже домой пора бы...
Таким образом я и оказался у него молотобойцем, и с примерно двух часов дня пропадал в кузнице, помогая и тем, и этим. Кузнец радовался: я бил всегда в одно место и всегда с одним усилием. У меня же деревенели руки. Ковать - нелёгкий труд.
Утром я показывал Элис длины и дистанции, учил её их чувствовать. Это несложно, потому что каждый болезненный тычок мигом показывал девочке, где заканчивалась безопасная зона и начиналась опасная. Объяснять приходилось посредством письма - я нарочито ”не тратил магию”, и вскоре вздыхающая девочка, разряжаясь в воздух криками и воплями, всё-таки стала учиться с волшебницей чтению и письму.
Рокси бродила рядом, тоже вспоминая какие-то уроки и занимаясь борьбой с тенью. Я был рад этому, ведь она могла просто забить и начать пропадать в библиотеке, но нет, всегда присутствовала рядом, косясь на помалкивающую Гислен, которая за две недели нашего присутствия ничего так и не сделала и не показала.
Похоже, женщина-кошка не торопилась учить кого-либо чему-либо. Возможно, она просто обиделась на мои пренебрежительные замечания?
Но я действительно хотел обучаться у целиком и полностью соответствующего званию персонажа, а не ждать фразы вроде: ”Ты сам сбил эту повязку! Она ограничивала мои невероятные силы”.
Волшебница, получив от меня короткую письменную справку о приёмах борьбы на посохах и копьях, первое время осваивалась, а затем я стал наблюдать интереснейшие схватки между ней и её маленькой ученицей. К этому наблюдению присоединилась даже флегматичная Гислен. У Элис не было успехов, и пока она не могла преодолеть длинный посох в длинных для неё руках Рокси, и потому маленькой госпоже приходилось крутиться, вертеться и рубить само копьё, пытаясь выбить его из рук. Конечно, сил не хватало, а преимущество в росте и длине приводило к тому, что Элис только бессильно злилась.
Тогда Гислен сказала мне:
- Рудеус, покажи Элис стойки. Все, не только стиля Бога Меча.
Я удивился. Разве не со стоек обычно начинают?
”Наверное, она хочет на чём-то меня поймать”, - подумалось мне.
В любом случае, я повиновался и помог Элис. Прочувствовав её активный и непослушный характер, я расчертил вытоптанное поле на квадратики, как видел на плацу в фильмах, для понимания, для того, чтобы она видела сама, что делает ногами. Девочка была умницей, настоящим талантом! Едва ей объяснили, что и зачем, уже через неделю она считала дистанцию достаточно неплохо, чтобы преодолевать посох Рокси.
Бедную волшебницу тоже пришлось немного подучивать, хотя ни я, ни она не видели в этой особого смысла.
***</p>
Самое интересное были не тренировки Элис с мечом, а занятия девочки письмом и чтением. Такое нужно было видеть лично, своими глазами: эти сценки были достойны постановок в ведущих театрах. Нет, девочка в силу возраста не была особенно оригинальной, но столько экспрессии! Какое актёрское мастерство!
Конечно, оба учителя не верили в больной живот и голову, поскольку могли излечить практически любой недуг, и даже лень. Но постепенно Элис поняла, что ей это нужно, чтобы понимать меня, а я сильно помогал ей в развитии. И поэтому она ворчала, что я не разговариваю с ней с помощью магии, бесилась и кричала, но училась. А Рокси попросила меня с каждым месяцем писать всё сложнее.
- Я знаю! - поняла Элис. - Тебе просто нравится детей мучать! Ты ненормальный, Рудеус, ненормальный!
Я сделал большие глаза, пока девочка чуть не подпрыгивала на песке.
- Вот! - крикнула она и указала на меня пальцем. - Опять придуриваешь! Поговори уже со мной!
”Подруга семиструнная!” - подумал я.
Поморщился.
- Придуриваешься, - поправила Рокси. - Я говорила ”придуриваешься”.
- Неважно! - отмахнулась девочка. Надулась. - Ну, не хочу...
Скривила она очень милую мордочку. Впрочем, её никто не слушал. Вскоре мы с Рокси вообще перестали говорить между собой, передавая друг другу лоточек с глиной, на которой писали. Она постоянно была на глазах у Элис...
И в итоге уже через пару недель она уже сама писала на той же табличке, иногда слушая Рокси, когда она рассказывала нечто технически важное, что требовалось запомнить. Я читал для девочек стихи из собрания, что нашли в библиотеке. Через несколько недель - для трёх девочек, Гислен тоже было интересно. Она присоединилась к нашим занятиям, попросив научить читать, считать и писать.