Часть 23 (2/2)

— Я перестарался? — я устало приподнял голову в ответ.

— Нет, просто отец очень любит смущать людей, — Николас протянул мне чашку кофе с молоком.

— Он твой отец, немудрено, что он любит шутить над тобой. Было бы удивительнее, если бы он промолчал.

С боем отобрав подушку и удобное место на диване, я силой и угрозами выкинуть приставку, заставил Николаса поваляться вместе.

— А что, если твой отец войдёт? — буркнул Ник, пытаясь ретироваться.

— Что значит «если»? По-любому, — я прищурился, — Ты смущаешся! Та ладно тебе, вряд ли он против, — я засмеялся и повалил его на диван, укладываясь рядом, — Посмотри на мою шею и успокойся.

Под недовольное бормотание я включил телевизор. Но вскоре Николас начал что-то напевать под нос и с довольным лицом гладил меня по волосам.

Спустя какое-то время он написал маме, что с ним все хорошо. Ближе к вечеру Канна написала, что отец хочет поговорить, настаивая, чтобы он привел и меня тоже.

Николас злился. После сообщения он ушел на улицу и не возвращался добрых полчаса. Я не стал ему мешать, он должен сам принять решение, идти или нет.

— Собирайся, — заявил Николас, от него пахло табаком. Не став сопротивляться и обращать внимание на его грубый тон, я пошел в комнату.

Вернувшись в гостиную, Николас так и не двинулся с места, все так же смотря перед собой. Он переживал, нервно дёргая коленом. Я опустил руки на его плечи, они вздрогнули.

— Ещё немного, и у тебя пар с ушей пойдет, — заявил я, массируя окаменевшие мышцы. Николас расслабился, но нервничать не перестал.

— Я волнуюсь, — он начал грызть ноготь.

— Оно видно, расслабься. Мы в любой момент сможем уйти, — вдохнув и выдохнув полной грудью, он встал и направился на выход.

Стоя перед входной дверью в свой дом, Николас застыл.

— Я люблю тебя, — прошептав ему в самое ухо, обдувая горячим дыханием, я открыл дверь.

POV Николас</p>

В доме царила гнетущая атмосфера. Все мы находились в гостиной, кроме Кэсси.

— Канна, оставь нас, — мама кивнула и беззвучно вышла. Отец вздохнул, уставившись в пол. — Для начала я бы хотел извиниться перед тобой, Брайан. Я был зол. Прошу, прими мои извинения, — краем глаза я заметил, как Брайан кивнул и хмыкнул. — Теперь ты, Ник, — он посмотрел на меня. — Я не принимаю твой выбор, — я хотел было возразить, но он продолжил, — Но! После долгого размышления о сказанных тобою словах, я не запрещаю. Я действительно много пропустил из вашей жизни, но пелену из моих глаз разогнали твои слова про суицид, — я обречённо простонал и зло посмотрел на отца, а потом на Брайана, он изумлённо смотрел на меня. — Прости, вижу, он не знал, как и я. Все ещё удивляюсь, как я пропустил этот момент.

— Николас, — изумился тот.

— Потом, пожалуйста, — перебил его я. Взяв парня за руку, обратно вернул свой взгляд на отца. — Ты уехал в командировку почти на целый год, все это время я проходил лечение. Я сам просил маму не говорить тебе. За месяц, как ты вернулся, я закончил курс.

— Вот как, — Кайл отвёл взгляд. — Ты прав, абсолютно прав, — продолжил отец, — Мне не стоило так давить на тебя. Меня невозможно простить, но и ты пойми — я делал все, чтобы вы ни в чем не нуждались, но забыл о самом главном. О вас. Прошу, дай мне время. Но для начала вернись домой. Я постараюсь поддержать тебя и наверстать упущенное время. Надеюсь, ты простишь меня.

Я молчал. Переваривал сказанное. Он же не надеялся на слезы, сопли и тому подобное? Отец прав, его невозможно простить — всю обиду, которая копилась годами, невозможно просто так взять и забыть. Прокашлявшись, все же кивнул:

— Хорошо, я вернусь. Но если ты не сможешь принять мои отношения с Брайаном, мы все равно не расстанемся. Ты отстанешь от моего хобби и если я все же захочу выбрать другую профессию, ты и слова не скажешь.

— Договорились, — отец встал и протянул руку, я последовал его примеру и ответил на рукопожатие. — Давайте немного выпьем?

— Я запрещаю, — из кухни послышался мамин голос.

— Да ладно, милая, сегодня можно, — Кайл встал и отправился к жене.

Вечер прошел тихо и мирно. Мы разговаривали долго, пока Брайан не уснул у меня на плече. Пожелав всем спокойной ночи, я растолкал его и мы отправились спать. Мне даже показалось, что Брайан и не просыпался. Умостившись в кровати, я счастливо выдохнул. Всё идёт лучше некуда. И провалился в сладкое забвение.

***</p>

Я проснулся от дикой сухости во рту. Нашарив воду под кроватью, я сделал несколько жадных глотков. Отложив бутылку, я притянул своего парня, как бы это странно не звучало, и обнял его. Через мгновение я почувствовал прикосновения к запястью и вздрогнул.

— Я жду, — хрипло произнес он.

— Ты правда хочешь поговорит об этом сейчас? Так поздно, я спать хочу, — проговорил я ему в шею и он задрожал, поворачиваясь ко мне. Из-за темноты я не мог разглядеть его выражение лица. — Это давняя история. Я бы предпочел забыть ее.

— Она навсегда останется в твоей памяти, этот шрам останется с тобой на всю жизнь. Судя по размеру рубца, — он провел вдоль него, кончиками пальцев, чем вызвал щекотку, — Рана была глубокая, а значит, ты намеренно делал ее таковой. Так сказать, наверняка.

— Как проницательно, — я все так же пытался разглядеть его лицо.

— Не паясничай, — он сел на кровать, я включил свет и вторил его движениям, скрестил ноги.

— Ладно. Это случилось несколько лет назад. В тот промежуток времени совсем отчаялся. Я тогда впервые подрался с отцом, друзья узнали о моей ориентации. Представляешь, оказывается, одной фразой можно кардинально изменить жизнь. Как оказалось, настоящих друзей у меня нет. А я ведь думал, что кто-кто, а они меня точно поддержат. Умер лучший друг, чего греха таить, он мне нравился. Но я был точно уверен, что мои чувства не взаимны — у него была девушка, он любил ее, даже говорил мне, что хочет сделать ей предложение после колледжа, а потом эта чертова авария, — я сжал губы. — Мы тогда почти сразу переехали — это, конечно, планировалось до этого… момента, я даже не был на его похоронах. Не смог, боялся, если прийду туда, то разрыдаюсь и просто лягу там же вместе с ним. После переезда я так и не нашел друзей, да и особо не хотел этого. Боялся. Кэсси тогда начала сильно болеть, и мама постоянно была с ней. А я просто нуждался в поддержке, я был так сильно подавлен, что плохо соображал. Иногда выпадал из реальности, будто мозг отключался, потом панические атаки, апатия, и не особо понимая, что творю, ухватился за лезвие. Дальше не помню. Полгода прошли как в тумане. Психотерапевт, рецидивы, антидепрессанты. Очухался примерно где-то год назад. Теперь, говоря это кому-то другому, а не врачу, как-то глупо себя чувствую, — когда я закончил, повисла гнетущая тишина. Посмотрев на Брайана, я увидел застывший шок и блестящие глаза. Неожиданно он обнял меня. Я приобнял его в ответ.

— Что бы ни случилось, как бы паршиво тебе ни было, продолжай жить, пожалуйста… — его плечи затряслись и он всхлипнул. — Пообещай…

— Хорошо.