Часть 3 (1/2)

Сэм наваливается на него и пьяно хихикает.

Дин тащит его и матюкается про себя — кто вообще додумался дать этому трезвеннику алкоголь?

— Ди-ин.

— А? — сцепив зубы.

Сэм расплывается в улыбке: — Ты ничего мне н… не… Не хочешь сказать, Дин?

Внутренне Дин холодеет.

Сэм пьян, напоминает он себе. Несёт всякую дурь. Перепил.

— Нет. А ты?

Сэм коротко хохочет и обнимает его плечо, почти повиснув, вяло перебирает ногами к номеру — благо отца нет дома.

— А я хочу, Дин.

Тот слушает его вполуха, светски интересуется, занятый больше поиском ключей в кармане: — И что же?

— Я знаю, чего ты хочешь, Ди-ин.

Дин давит дрожь, запихивая тревожное, нехорошее предчувствие подальше, наконец отпирает дверь и хмыкает в браваде: — Ну, не томи тогда.

— Ты хочешь меня поцеловать, — тихое, спокойное константирование факта. Может, он не так уж много и выпил?

Его зрачки расширяются. Дин застывает на миг.

— Что?

Теперь хмыкает уже Сэм.

— Чувак, ты вообще о чём гово…

— Точно хочешь.

— Т-ты всё не так понял, — Дин в праведном ужасе отступает назад. За спиной только дверь.

Сэм, резко потерявший опору, пошатывается, но удерживается на ногах. Подходит ближе и внутри Дина разрастается паника.

— Ты думаешь, я слепой? Ты меня хочешь поцеловать.

Дин жмурится: — Ты бухой, Сэмми, ты не понимаешь, что несёшь.

— Вот так.

В волосы вплетаются чьи-то пальцы. Сэм резко оказался рядом, прижимается вплотную.

Горячо дышит прямо на губы.

Дин немеет.

— Ты с ума сошел…

Сэм приказывает ему так, как может только он: — Так целуй.

Дин прижимается к его губам с обреченностью приговоренного на смерть.

Губы у Сэма мягкие-мягкие. С привкусом того дрянного проклятого виски. Они жадно, снисходительно высасывают из Дина всю душу. Дин сейчас ебанётся, кто, блядь, научил его так целоваться?!

Он отстраняется и жадно, истерично глотает воздух. Дверь отрезвляюще холодит спину. Из горла вырывается жалкий скулеж.

Сэм пьян. Он не вспомнит. Не вспомнит. Ни-че-го.