Глава 1 (2/2)
***
Так Такара начала свою историю в одном из самых опасных Домов якудза. Поначалу она много плакала от одиночества, от того, что она оказалась в странном месте, в котором много других детей, от того, что ее заставляют работать — выполнять разные поручения. В таком маленьком возрасте девочка не могла выполнять сложные задания, но такие элементарные как помыв пола, уборка пыли или просьба набора воды в ведро были ей под силу. Еще одной сложностью пребывания в доме воинов помимо тяжелого физического труда была строгая женщина, которая была для них и надзирателем, и воспитателем, и учителем одновременно, часто била бамбуковой палкой по рукам или по спине за непослушание и слезы. Наставница ненавидела плачущих детей. Это было невообразимо сложно сдерживать внутри себя чувства обиды и злости. Но маленькая девочка старалась изо всех сил. Она выполняла все, что ей прикажут, отвечала только «да, госпожа», не поднимая глаз, и никому не показывала, насколько ей тяжело и хочется вернуться домой. Только по ночам она позволяла себе слабость — поплакать в подушку. Только жесткому длинному валику, что лежит под головой она открывала свои чувства.
— Эй, ты снова плачешь? — маленькая детская ручка коснулась плеча.
Такара от испуга замолкла и медленно обернулась посмотреть, кого она разбудила.
— Это... Это в последний раз. Я больше так не буду, - ответила она, постараясь растересь заплаканные глаза.
— Ты молодец, что не плачешь при госпоже. Она бы тогда тебя сильно наказала, — сказала девочка с сонными глазами, растрепанными волосами в косичке и милым круглым личиком. — Я видела, ты уже несколько ночей плачешь. Скучаешь по родителям?
— У…у меня…нет родителей, — наконец ответила Такара сквозь вновь полившиеся слезы. — Маму я не помню, а папа…папу убили.
— Убили? Кто убил?
— Я не знаю. Человек с черными глазами. Это он привел меня сюда.
— Значит ты сирота, — произнесла девочка понимающе.
— Да, я теперь совсем одна…я хочу домой, хочу, чтобы все было как раньше.
— Как раньше уже никогда не будет. Но ты не одна. Не бойся, я с тобой, — сказала девочка, обнимая Такару. — Скажи мне, как тебя зовут?
— Такара. А тебя?
— Меня Сусуми.
— Сусуми, а ты хочешь домой?
— Нет, не хочу.
— Не хочешь? Тебе здесь нравится? — неверяще спросила девочка, уже забывая про слезы.
— Нет, не нравится. Но дома было хуже. Мои родные были бедными, а детей было много. Поэтому... Они меня продали сюда, — Сусуми на мгновение опустила глаза, но тут же с опаской вновь посмотрела на новую подругу. — Такара, пообещай мне, что никому не расскажешь. Иначе я расскажу, что ты плакала ночью!
— Я никому не расскажу, - в отрицании мотыляла головой Такара.
— Поклянись мне! - потребовала девочка и Такара сразу же выполнила ее просьбу.
После этой ночи девочки постоянно ходили вместе и помогали друг другу во всем. Хотя и Сусуми была немного старше, ей нравилось общаться с такой маленькой, но сильной девочкой. И даже спустя годы практически ничего не изменилось.
За время пребывания в Доме якудза, Такара научилась многому: жить в большой комнате с другими детьми, среди которых она была чуть ли не самой младшей, одеваться и приводить себя в порядок за считанные минуты, есть, ложиться спать и вставать по приказу. Она уже привыкла к изнуряющим, и явно не детским заданиям, и новым тренировкам. Привыкла к тому, что папа уже не придет за ней, никогда не заберет отсюда. От него остался лишь тоненький красный браслетик на запястье. Однако она больше не считала себя одинокой. Ведь здесь она встретила с Сусуми, которая пришла в Дом немногим ранее. Эта девочка была очень серьезной, несмотря на юный возраст, и во многом помогла Такаре освоиться. Вместе с ними жило еще несколько также пришедших мальчишек и девчонок, но ещё были «истинные». Так называют детей рожденных внутри дома. Среди них была и Кимико — местная принцесса, которой с самого рождения пророчили потрясающее будущее. Она была одногодкой Такары, но несмотря на это считала себя на голову выше остальных. Её увлечением было избиение и унижение всех, кто был слабым и недостойным. Но кто из взрослых будет серьезно воспринимать детские перебранки? Воспитание сдерживаемой агрессии, которую можно вылить на противника во время боя, наоборот, даже приветствовалось.
Когда Катаре исполнилось девять лет, она уже была полноправным членом семьи Дома Ямиро. Жизнь вне этого места была так давно, что кажется её не было вовсе. Сейчас уже сложно представить своё утро без чашки зеленого чая на рассвете и получасовой пробежки по саду. Поначалу, несколько кругов казались непреодолимым препятствием. Жжение в горле от частого дыхания, свинцовые ноги и боль от усталости во всем теле быстро давали о себе знать. Но Такара не могла себе позволить замедлиться, ведь так она пробежит дистанцию последняя. А по правилам человек пришедший в конце должен будет пробежать эту же дистанцию без отдыха еще раз в качестве наказания. И такое правило действует не только на утреннюю пробежку, но и на остальные тренировки. Если кто-то из детей падал от усталости, он получал несколько ударов деревянной палкой по спине и ногам. Затем учитель заставлял его продолжить выполнение упражнения.
Многие считают, такое отношение к детям слишком жестоким и несправедливым, однако такая система работает здесь уже десятилетия. Говорят, что сам оябун был воспитан таким образом, и конечно же, как человек чтущий традиции, он не будет ничего менять. Как показывает время, только так, пройдя через жесткую подготовку, через реки пролитой своей и чужой крови, можно быть готовым к будущим испытаниям.
И все же, каким бы отвратительным не было это место, какие бы ужасы не происходили — здесь было красиво. Огромное поместье находилось на расстоянии двадцати километров изогнутого шоссе от Нагоя. Спрятанное среди высоких деревьев и окруженное трехметровой стеной от внешнего мира оно было надежной крепостью. На территории площадью в несколько гектар, включающей и часть леса на другой стороне реки, располагался целый комплекс зданий и сооружений. Здесь находились: отдельные спальные домики для детей и прислуги, обширная библиотека, несколько тренировочных комплексов, залы и кабинеты для обучения, обеденная и кухня, гараж с десятками автомобилей, склад с вооружением и даже отдельное здание госпиталя со штатом врачей. Главным же считалось огромное трехэтажное здание с классической для Японии изогнутой крышей, в котором проживали все гости, учителя и наставники, вакагасира и глава Дома - оябун. Белый цвет высоких стен красиво контрастировал с деревянным обрамлением крыльца и окон. Само здание красиво выделялось на фоне других строений и растительности окружающей его, будь то одеяло из розовых лепестков сакуры весной или огненно-рыжая листва осенью. Ведь главной жемчужиной поместья был большой и невероятный в своей гармонии сад. Каменные мощенные дорожки витиеватой паутиной пересекали его, проходя мимо небольшого пруда с прозрачной водой, населенного рыбками и лягушками, тропинки плавно переходили в широкий деревянный мост, ведущий на другой берег в лес, с которого открывается чудесный вид на водопад.
Учителя часто проводили тренировки на свежем воздухе, потому что они считали, что гармония сада помогает в освоении дыхательных техник и поиске покоя внутри себя. Также здесь обучали детей восточным боевым единоборствам, выбирая ключевые элементы из различных стилей и комбинируя их между собой. Это была особая техника обучения воинов якудза. Когда противник не понимает как ему обороняться — он беспомощен. Быстрые переключения с атаки на защиту и обманные маневры, бесшумное передвижение и заранее продуманный план боя делали якудза непобедимыми. И именно поэтому подготовке уделяется так много внимания. Ежедневные тренировки, где детей сначала обучали новому приему, а потом заставляли применять его почти в реальном бою. Здесь не оздоровительный лагерь, в котором преподаватели гладят по голове и повторяют, что всё получится с приторно сладкой улыбкой на лице. Это место, где за каждое поражение, за каждую ошибку приходилось платить, но по справедливой цене. Так формируется внутренний стержень, не позволяющий отступать и всегда добиваться своей цели.
Всех детей с малого возраста, а истинных вообще с рождения, учили никогда не отступать и не сдаваться. Всегда нужно продолжать бороться, даже когда все костяшки на руках уже в крови, но злополучная дощечка так и не разбита, когда от растяжки ноги давно онемели, все равно нужно терпеть пока не закончится время, и когда стоишь вверх ногами в стойке и кружится голова, что вот-вот потеряешь сознание, все-равно нужно продолжать стоять. Необходимо научиться защищаться даже если, бамбуковая палка давно разлетелась в щепки, а мышцы от боли стали ватными и неуправляемыми. Учили продолжать бежать дальше, когда в горле так сухо словно в пустыне и каждый новый вздох отдавался жгучей болью в груди. Учили выживать, даже в те моменты, когда незачем было жить. Возможно сейчас — в юности, они не усвоят такие уроки, но навсегда запомнят их и будут применять в будущем.
Великие мастера боевых искусств веками передавали своим ученикам основную мудрость, что мощь физического тела никогда не сравнится с силой духа воина. Ведь в хрупком теле может обитать огромная духовная сила, и наоборот — телесная доблесть может прятать внутреннее бессилие. И в доме Ямиро придерживались правила, что воспитанию подлежит в особенной степени разум и дух человека. Поэтому после утренних физических тренировок были тренировки ментальные. Детей обучали не только основам точных и гуманитарных наук, анатомии человека и психологии. Оказывается, что в человеческом теле более двадцати болевых точек, при воздействии на которые человек испытывает сильнейшую боль, но не получает при этом физического ущерба. Если знать где и как правильно надавить, человек расскажет всё: свои секреты, имя босса и девичью фамилию матери. Например, если ударить в пятый шейный позвонок, то он войдет внутрь, чем вызовет у человека головокружение, удушье и сильнейшую боль.
После того, как теоретические знания были усвоены, дети учились применять их на практике. Сначала на тренажерах и манекенах, а позже и друг на друге. Поэтому растянутые связки и вывернутые суставы не были здесь редкостью. Даже переломы не считались важной причиной отлынивать. И никому не нравилось драться со сломанной рукой, заранее зная, что проиграешь. Все знают простое правило: бьешь либо ты, либо убьют тебя. Конечно, далеко не все могли смириться с этим, но им не давали выбора. И казалось бы, почему никто не думает о побеге? Ведь обладая такими боевыми навыками, напасть на пару охранников и сбежать — довольно просто. Однако, всё дело в том, что к якудза не приходят по принуждению. Сюда попадают либо детьми, потому что их родители были убиты, либо в уплату долга. Как часто бывает не только финансового, ведь среди якудза существует долг жизни. К тому же многим просто некуда идти. Здесь их будущее определено, внутри этих стен они воины с честью и достоинством, люди, следующие определённой цели, но там снаружи — они никто.