Глава 6 - Чувства и более страшные вещи (1/2)

Как это обычно бывает, Блейз пришел в назначенное Пенси место сильно заранее. Он не догадывался, о чем она хочет поговорить, но очень надеялся, что речь пойдет об Италии и ее положительном ответе. Кабинет прорицаний был не самым обычным местом для встречи, но Забини тут даже нравилось: мягкое освещение от многочисленных свечей и обилие подушек создавали достаточно интимную обстановку, и он представлял различные вариации продолжения вечера наедине с Пенси, так сильно надеясь на взаимность.

В момент, когда самые непристойные фантазии стали брать над ним верх, из-за ширмы появился Нотт, за которым строгим шагом шла хозяйка вечера.

— Что за…?, - мулат поспешил к выходу, задев друга плечом, однако Пенси слегка толкнула его, заставив вернуться обратно.

— Вы оба, - она говорила командным тоном, явно смакуя этот момент, - просидите тут до тех пор, пока не решите все возникшие между вами проблемы.

— Пенс, - Тео запустил ладони в волосы.

— Я не знаю, ребята, что между вами произошло, но вы не имеете права поступать так друг с другом и со мной. Я принесла кое-что, - она поставила на столик бутылку огневиски, - это явно вам пригодится.

Забини недовольно хмурился:

— Я давно подозревал, что надо сменить локацию тайника и сделать ее действительно тайной, а не достоянием общественности.

— Это из моих личных запасов. Коллекционный, 1895 года.

Она произнесла это с такой серьезностью, что Блейз даже умилился, несмотря на то, что все еще ужасно злился на нее.

—Я не буду в этом участвовать, - он предпринял очередную попытку выйти, однако Пенси вплотную подошла к нему и вытащила из кармана его мантии палочку. Он настолько был поражен ее наглостью, что даже не стал сопротивляться.

Увидевший этот эпизод Тео сжал палочку в руке и приготовился к атаке, но холодный тон Паркинсон заставлял кровь стынуть в жилах, хоть со стороны это выглядело достаточно комично:

— Отдай по-хорошему, Нотт.

Ее идея не была такой уж и плохой. Им действительно было что обсудить, и что не менее важно - Тео желал объясниться перед другом. Лишний раз поблагодарив Салазара за то, что в их компании есть девушка, которая всегда сглаживает даже самые острые углы, он решил потешить ее самолюбие и добровольно передал свою палочку.

— Я накладываю на дверь запирающие и заглушающие чары, а значит, единственный способ выбраться отсюда без моего разрешения - это окно. Я-то знаю, что вы самовлюбленные негодяи, поэтому вряд ли решите покончить с жизнью таким образом. В общем, bonne chance, les enfants*.

Покинув кабинет, ей стало тяжело дышать. «Надеюсь, в этот раз цель оправдает средства», - подумала Пенси и направилась в сторону Выручай-комнаты, где ее ждал еще один нуждающийся в ее помощи друг.

Первые тридцать минут никто не предпринимал попытки заговорить. Забини уставился на коллекцию чайных чашек, будто видел их впервые, а Нотт перебирал в руках колоду карт, переживая так сильно, что почти начал гадать на этих самых картах.

Молчание нарушил Тео.

— Мне очень жаль, что летом все получилось именно так. Я и вправду не догадывался, что ты испытываешь к ней что-то…

— Не «что-то», а кое-что вполне конкретное. Но меня раздражает даже не это… Недавно я понял, что всегда был будто... чужим для вас. Ни ты, ни она не замечаете очевидных деталей. Даже Драко более тонко чувствует мои настроения, чем вы.

Тео швырнул находящуюся в руках колоду карт в стену.

— Мерлин, а я никогда и не притворялся, что я такой! - он не мог более сдерживать эмоции, - да, такой вот я пассивный! У меня напрочь отсутствуют навыки эмпатии, потому что меня никто этому не учил. Поражает, что это оказалось открытием для тебя! Ты говоришь о том, что мы с Пенси не можем прочесть тебя, но при этом сам не можешь принять простое правило: если ты хочешь получить от меня помощь - просто попроси, - во время последней фразы он перешел на крик, и возникшая после тишина напоминала вакуум.

Забини поставила в ступор такая оживленная реакция вечно хладнокровного Нотта. Несколько секунд он молчал, обдумывая ответ, но Тео продолжил свой монолог.

— Я неидеален, а ты? Когда я спал с Пенси, у меня не было цели сделать тебе больно. Но вот ты задел меня вполне намеренно - я открыл тебе душу, рассказал про свой секрет, а ты в нее плюнул, начал читать морали, подумав в первую очередь о себе. Ты был первым, кому я решил об этом рассказать, и видимо последним…

Блейзу, в отличие от Тео, любовь матери доставалась без остатка по сей день. Все, что ей приходилось делать в своей жизни, имело одну причину - благополучие сына. Неудивительно, что будучи воспитанным в подобной парадигме, Забини подсознательно считал себя пупом земли и эгоцентрично полагал, что проблемы окружающих весят куда меньше, чем его.

Впрочем, подобные разговоры имели отрезвляющий эффект: он осознал, что Тео был прав, но признать это вслух было крайне тяжело.

— Мне жаль, что я тебя не выслушал. И я принимаю твои извинения, поэтому надеюсь, что ты тоже найдешь силы принять мои, - Блейз нервничал, что было заметно по сомкнутым в кулаки руках.

Тео сжал губы:

— И я тебя прощаю.

Они оба не помнили, когда в последний раз ссорились, и им было незнакомо, как люди вообще обычно мирятся. Тео протянул другу руку, и после рукопожатия в воздухе возникло неловкое молчание.

Блейз жестом пригласил Тео сесть на один из чудных пуфиков. Из-за специфики их положения у обоих оголились щиколотки, и друзья улыбнулись, увидев носки друг друга: на Тео они были алыми, а у Блейза - зелеными. Именно в этот момент их времяпровождение взаперти стало комфортным.

Решив, что мяч в этот раз на его стороне поля, Забини инициировал разговор.

— Так и для чего тебе маховик? Ответ «для путешествий во времени» не принимается.

— Это связано с моей семьей.

Блейз хмыкнул:

— И с произошедшим в Отделе Тайн?

— Отчасти, но, нет…скажем так… Ты когда-нибудь думал, как бы сложилась твоя жизнь, если бы твой отец был жив?

— Я иногда хожу к его портрету в Италии, но мне тяжело там находиться, - впрочем, он сразу понял, к чему клонит друг, ведь о прецеденте с портретами его матери в их узком кругу знали все, - верно ли я понимаю, что маховик тебе нужен для того, чтобы увидеть Ее?

— Ты как никогда прав, - Тео решил не раскрывать все карты, он перевел взгляд на разбросанную по полу реальную колоду, - Салазар, как же мне не хватает палочки. Такой беспорядок действует на нервы, а вставать и подбирать каждую карту мне невыносимо лень.

Подобным способом он всего лишь пытался перевести тему. Да, он простил его, но для того, чтобы снова довериться, ему нужно было время. Впрочем, Блейз понимал, что воскресить прошлое доверие будет не так просто.

— Если бы я знал…

— Если бы ты знал, то ты бы, конечно, отреагировал по-другому, знаю, - отрезал Тео и улыбнулся другу.

— Нет, теперь я чувствую себя еще более паршиво… И как долго ты держишь это в себе?

«Всю жизнь», - крутилось в голове Тео, но так и осталось лишь мыслью.

— Ты знаешь, какие у меня отношения с отцом и каким было мое детство. Я даже рад, что теперь его нет рядом. Я всегда чувствовал тотальную несправедливость - мама погибла так рано, а он живет свою долгую жизнь. К тому же, если не считать двух сроков в Азкабане, вполне счастливую, в его извращенном понимании. Я же никогда не ощущал себя особо счастливым, словно само мое существование - ошибка… Но летом у меня появилось решение. Я уверен, что мама - это ключ к разгадке моей жизни, - он задумчиво бросил взгляд на окно, в котором начало смеркаться.

Глаза Блейза были на мокром месте. Обычно друзья избегали этой темы, но в их компании не было секретом, каким жестким и требовательным человеком был Нотт-старший и как в его интерпретации выглядела забота о сыне.

Тиберий Нотт был намного старше родителей Драко и Пенси и не гнушался суровых методов воспитания, в том числе наказаний, которые, по его мнению, играли наибольшую роль в формировании сильного мужчины и достойного наследника рода; такого, каким он сам себя считал. Тео, в отличии от Блейза, отвечал головой за каждый неверный ответ или проступок. Тиберий вел себя довольно холодно по отношению к сыну. Возможно, это произошло после смерти жены. Но при всем этом, Нотт-старший все-таки любил Тео, хоть и в свойственной ему манере.

Будучи итальянцем, Забини не чурался проявления любых эмоций, даже сверх сентиментальных. Тео же не позволял себе подобных слабостей, особенно при посторонних - один из первых уроков его отца. Со всей силы он сжал переносицу, и слезы перестали предательски валить градом.

— Я никогда не говорю о матери, потому что это причиняет мне невероятную боль… Я почти ничего о ней не знаю, и это убивает меня… В детстве я так хотел взглянуть на нее, хотя бы одним глазком, - щеки Тео покраснели, - узнать о ней хоть какие-нибудь детали: какие книги она любила читать, что испытала, когда узнала обо мне, какое ее любимое блюдо…

Забини еще больше растрогала необычная раскрепощенность Тео, поэтому он не перебивая слушал друга.

— Когда отца арестовали, я, как единственный наследник, получил полный доступ ко всему. Факт того, что инцидент происходил в Отделе тайн, подтолкнул меня на мысль, и я решил наведаться во все ранее недоступные мне помещения поместья, кабинеты, семейные хранилища и прочее. В конце концов, мне удалось попасть в кабинет отца в нашем флагманском магазине. В сейфе, который прежде не мог открыть, я обнаружил… в общем, это укрепило мои намерения… - он поморщился, - поэтому большую часть лета я провел за изучением нюансов и созданием маховика. Все шло почти идеально, кроме одной детали… Библиотека Паркинсонов оказалась достаточно обширной, как и моя, но все серьезные экземпляры на интересующую тематику они сдали комиссии сразу после окончания Первой Магической войны.

Блейз задумался.

— Мой новым отчим работает в министерстве, я могу попросить его достать необходимую литературу. Он давно не знает как ко мне подмазаться, так что ради тебя я готов дать ему шанс.

— Благодарю, но это лишнее. Адвокат отца сказал, что после нападения на Отдел тайн министерство с еще большей щепетильностью отслеживает все, что как-либо связано с находящимися под их юрисдикцией предметами, и любое действие может вызвать подозрение.

— Как знаешь.

— В моем распоряжении есть еще одна библиотека, в которой я пока не побывал, но планирую сделать это в ближайшее время. К счастью, она расположена прямо в этом замке.

Забини не отличался скудоумием, поэтому громко рассмеялся, поняв наконец в чем дело:

— Так интрижка с Грейнджер нужна тебе для доступа в Запретную секцию?

—Что? - Тео опешил, - это Пенс тебе сказала?

— О, да, - он не перестал смеяться.

— А я уж было подумал, что мне удалось избежать этого разговора, - Тео облокотился о руки, - Но никакой интрижки нет. В ночь после нашей с тобой ссоры я решился на вылазку в Запретную секцию и безуспешно пытался взломать охранные чары, но меня прервала непонятно откуда взявшаяся Грейнджер. И да, как ты верно догадался, у меня родилась идея воспользоваться ее библиотечными привилегиями.

— И как успехи?

— Так как организовывать подобный парад щедрости за просто так она не будет, мне необходимо войти к ней в доверие, что по ошибке может напоминать флирт. Но я смею тебя заверить, что ни о чем кроме выгоды не может идти и речи.