Глава 34. (1/2)
Чонгук не мог верить самому себе. Это его папа? Он жив или же сам Чонгук уже мертв? Приятный аромат мяты и других масел. На глазах юноши собрались слезы, он крепко обнял его за шею. Волосы мягкие и шелковистые, как же сильно Чонгук скучал по своему отцу, и если это сон, то он никогда больше не хочет открывать глаза. Ему так сильно его не хватало, настолько сильно, что желание существовать исчезло и больше ничего не заставляло его остаться среди живых.
-Папа, - слезы полностью затуманили взгляд Чонгука, его голос звучал слабо и очень тихо. - Папа, пожалуйста, больше не оставлять меня одного.
Эрнест крепко обнял его. С пониманием, что он бросил своего ребенка, ненавидел себя сильнее. Он же ничего не объяснил и не сказал причины своего ухода. Возможно Роуз права, что Эрнест эгоист и думал только о себе, но если бы не поступил так, то сейчас бы больше не существовал. Чонгук плакал на его плече, еще не осознавая, что его отец правда жив и это все не фантазия, выдуманная им же.
-Не плачь, - голос Эрнеста звучал очень спокойно, как водная гладь без малейших покачиваний воды. - Я больше не оставлю тебя.
Чонгук поднял аметистовые глаза, его зрачки были расширены от удивления. Колдун осмотрел повторно квартиру, он переживал, что если отпустит отца, то он снова исчезнет, поэтому, отпрянув от его плеча, схватился за запястья. Слабый запах заваренного зеленого чая, несколько книг лежали рядом на столе, заложенные закладками и множеством заметок. На ажурной спинке стула висел вязаный кардиган, а под ним атласный жакет со свободными рукавами. Именно сейчас присматриваясь к квартире, Чонгук находил в ней отражении своего отца. Почему он не замечал этого раньше? Папа правда его бросил? Слова господина Кима и Джина были правдивы?
-Я тебя не бросал, - Эрнест осторожно вытер слезу с щеки Чонгука. - Я не хочу искать себе оправдания.
Эрнест опустил глаза вниз, как виноватый ребенок, но чувствовал вину не только за себя, а также за все, что происходило, пока он отсутствовал. Чонгук снова обнял его.
-Я так скучал по тебе, - он не мог перестать плакать. - Ты мне был так нужен, потому что я запутался. Я морально сломан, и если ты всего лишь влияние проклятья Святой Фролерии, то я не хочу выходить из этого состояния, - Чонгук сжал его плечи. - Папа, я так скучал, - снова повторял.
-Прости, что я оставил тебя, - Эрнест поцеловал его макушку головы. - Даже пионам приходятся завянуть, чтобы потом снова распустить бутоны.
Чонгук чувствовал себя максимально комфортно и уютно, его клонило в сон. Он резко отстранился от Эрнеста и навлек его непонимание, испуганный взгляд. Чонгук снова осмотрел мужчину, что так сильно походит на его отца, а вдруг это снова злая шутка со стороны семейства Ким? Все же от этого человека исходила сильная аура, его тело полностью пропитано эфирами, он способен восстановить их за двадцать секунд. А аметистовые кристальные глаза... их перелив нельзя подделать никакой магией или воссоздать копию, поэтому чистокровные колдуны настолько всемогущи и привлекательны. Чонгук нахмурился. Мужчина подле него капается в его голове, раз так быстро отреагировал на размышления Чонгука. И он решил его проверить.
Эрнест сидел на полу по-турецки, поджав под себя скрещенные ноги. Он прыснул в смехе и убрал упавшие пряди волос с лица. Весь его образ, смех, поведение, манера речи, стиль одежды, жесты рук - все говорило Чонгуку о том, что перед ним Эрнест Дефонсе, его папа, но колдун почему-то не доверял своим предположениям. Он перестал доверять. Доверие погубило его и привело к суициду. Только почему он все еще жив?
-Ты проверяешь меня? - снова посмеялся Эрнест, он без какого-либо щелчка сменил облик на учителя Карлайла, тембр его голоса также поменялся на более низкий. - Чонгук, я понимаю твое недоверие, я бы сам себе не поверил, - Эрнест увел взгляд, посмотрев в окно. - В последний раз я видел тебя, когда тебе было пять лет, и в это время Эрнеста Дефонсе ненавидят ровно также, как и уважают, - он вернулся к своему истинному обличию. - Я хотел поближе узнать тебя, но ты не подпускаешь к себе никого. Я знаю, как ты звал меня, и мое сердце крошилось все сильнее от беспомощности...
Эрнест не договорил, но Чонгук крепко обнял его и сказал:
-Я долго не мог уснуть, как ты ушел, я всегда слышал, как ты плачешь, потому что запутался, я всегда хотел сказать тебе, что ты больше всех нужен мне, но ты предпочитал самостоятельно нести это бремя. Твоя смерть оставила во мне слишком большую рану, - Чонгук сделал паузу, ему было очень тяжело обо всем говорить. - Папа...
-Да? - отозвался Эрнест и у него было ужасное предчувствие.
-Почему твои ладони перебинтованы? - Чонгук постарался принять действительность, ожидая, что его отец сам расскажет обо всем, когда посчитает это нужным.
В то же время колдун ощутил жуткое чувство неопределенности и стыда. Он поддался проклятью, оно взяло вверх, и, находясь в нестабильном состоянии, Чонгук был готов так легко умереть под давлением собственных страхов и сомнений.
-Оо... - Эрнест посмотрел на свои руки. - Ты об этом? Все хорошо, - он улыбнулся. - Не переживай, это лишь пустяки. Тебе лучше? Не кружится голова?
-Это ты приносил пионы? - Чонгук вспомнил о пионах на могиле матери, они появились совсем недавно, а до этого никто, кроме самого Чонгука не появлялся в семейном склепе Дефонсе. - И снег это не природная катаклизма. Значит Совет был прав, раз рассуждал о том, что ты не умер, - его руки задрожали. - Я видел твое бездыханное тело... - Чонгук недолго промолчал, вытерев слезы. - Я нужен семье Ким, чтобы выполнять их поручения, как питомец. Они вынудили меня снова вспомнить, что ты мертв. Я и без этого не желал больше дышать. Я потерял веру во многое, и чтобы спасти себя...
-Умереть всегда проще, чем выжить, моя драгоценность, - Эрнест приподнялся и вытер все его слезы. - Да, пионы принес я. О, боже... - как же тепло становилось на сердце у Чонгука, когда он слышал его голос и видел улыбку снова. - Я так люблю эти цветы. Они для меня, как клубника в декабре, правда жаль, что даже самый красивый цветок может завянуть, - Эрнесту жгло шею со спины, скверна еще не до конца ушла из его организма. - Это зачарование. Одно неправильное прочтение строки в нем и можно поплатиться душой.
-Темная магия? - Чонгук использовал ее в редких случаях, иначе он окончательно потеряет рассудок, если совместит темную магию и проклятие Святой Фролерии, обычно, когда убирал очень едкую скверну из организма Джина.
Чонгук так спокойно говорил о магии с отцом и чувствовал себя крайне комфортно. Его больше ничего не беспокоило, ему хотелось, чтобы это время остановилось и навсегда остался.
-Я действительно умирал, - все слухи о том, что Эрнест от нехватки эфиров падал несколько раз с лестниц, еле удерживался на ногах были правдивы. - Поэтому наложил на тебя заклятье, чтобы никто не смог обидеть тебя, а после зачаровал себя в книге. Этого времени хватило, чтобы накопить эфиры. Я не мог сказать тебе, что замышляю, если бы Сенат узнал о применении темной магии... и решение оставить тебя в семье Ким на тот момент было самое правильное.
-Ты устроился в училище под видом учителя, - как же был глуп Чонгук, раз решил, что это не его отец, все догадки только к этому и вели.
-Я же не мог появится перед Чон Сэном, как старый его приятель, этот оборотень перегрыз бы мою шею, - Эрнест не лгал, Чон Сэн в действительности помнил не лучшие воспоминания о старом друге.
-Эта женщина, что похожа на маму... - Чонгук не знал, как начать, но она была очень на нее похожа, даже поведением.
-Это и есть твоя мама, - Эрнест не видел смысла что-либо скрывать. - Сначала я зачаровал ее, когда она умирала, и когда попала в мой кулон, я зачаровал нас обои в книге.
Роуз уже, как минут двадцать лежала в постели, ожидая, когда они закончат разговор, но он не прекращался, а она хотела поесть. Голод взял верх. Роуз зашла и сразу заявила:
-Дефонсе, я голодная, а ты не имеешь права морить меня голодом. Надеюсь, что вы закончили.
Она холодно посмотрела на Чонгука, как на чужого ребенка, и осторожно разрезала пирог. Достала прозрачную кружку и налила себе зеленого чая. Роуз прервала тишину:
-Чонгук, надеюсь, что ты больше не додумаешься прыгать в мертвое озеро, - она изогнула брови.
-Роуз, достаточно, - Эрнест видел негодование в лице Чонгука, он злился на нее из-за того, что она столько раз обижала его отца.
-Достаточно? - она же видела, что скверна не спала, и он еще испытывает жжение и боль от нее. - Подними волосы.
Чонгук ненавидел свою маму. Снова она унижает его папу, снова он будет подавлен. Пора прекратить это, но только он не успел ничего возразить, как Роуз гневно сказала:
-Эрнест, подними свои волосы, пока я их тебе не обрезала под плечи! - она перевела взгляд на Чонгука, они сидели в одном месте, точнее Эрнест сидел на полу, облокотившись спиной о диван. - Подними его волосы и подумай к чему привел твой неблагоразумный поступок, - она стиснула зубы. - А ты, Дефонсе, словно дитя, и не понимаешь к чему приводит совмещение проклятья и темной магии. Ты хочешь закончить, как Фролерия? - ее терпение закончилось, Роуз взяла нож и встала. - Все, Эрнест, держись, мне, конечно, очень нравятся твои волосы, но кончики я тебе подравняю сейчас.
Чонгук испытывал слабость, но смог сделать на две минуты грань, чтобы оградить себя и папу от матери. Ледяная стена не давала протиснуться и звуку через нее.
-Папа, так я все таки упал в озеро? - Чонгук осторожно прикоснулся кончиками пальцев к его шее и ощутил на них скверну, как копоть.
-Не злись на нее, она беспокоится по своему, - щелчок, стена исчезла. - Роуз, я же сказал, что довольно.
-Довольно, так довольно, - она фыркнула и вышла из комнаты.
Эрнест повернулся к Чонгуку и теплым голосом произнес:
-Тебе лучше принять ванную или душ, чтобы смыть с себя мертвую воду, там будут лежать совершенно новые комплекты одежды, в это время настолько красиво шьют из шелка, я весьма польщен.
Чонгук ухватился за кончики его пальцев.
-Папа, постой. Я... - он хотел много что спросить и рассказать.
-Не нужно думать, что я несчастен и лишать себя заботы со стороны тех, кому ты симпатизируешь.
Эрнест ответил на его вопрос, а сейчас Чонгуку лучше принять ванную, к тому же, как скрыть факт того, что он курит. Это волновало его намного больше, чем пропасть между ним и Роуз и другие проблемы.
Роуз медленно собиралась, а Эрнест не сводил с нее глаз. Она очень оскорбленно фыркнула, дав понять, что не собираться говорить, куда идет, но Дефонсе, кажется, это совсем не волновало. Роуз несколько раз брызнула на себя духами, пока Эрнест не сморщил нос от резкого аромата.
-Даже не поинтересуешься, куда я иду? - она пожирнее накрасила губы. - А?
-По тому, как собираешься, словно в бордель, - однотонно произнес Эрнест.
-Ха, - выплеснула Роуз и нанесла еще один слой липкой помады, выходя за контур. - Конечно, в бордель.
-Эта помада одноразовая? - поинтересовался Эрнест, наблюдая, как Роуз то открывает ее, то снова закрывает.
-Почему это? - она аккуратно поправила контур губ у зеркала, закинув одну ногу на туалетный столик, ее юбка задралась и не составляло никакого труда, чтобы рассмотреть ажур на чулках.
-Потому что ты сейчас используешь ее всю за один вечер, - Эрнест продолжал холодно и безразлично за ней наблюдать, что сильнее бесило Роуз. - И ты сказала, что меня не должно интересовать, куда ты уходишь.
-Должно, - она похлопала длинными ресницами. - А, нет, не должно, - она поджала губы, противореча самой себе. - Я не вернусь.
-Где мне тебя забрать? - Эрнест завязал длинные волосы в высокий хвост. - И тебе больше некуда пойти, ты в любом случае вернешься в мой дом.
-Ха-ха, - громко и театрально расхохоталась Роуз. - Не нужно меня забирать, я в состоянии и сама добраться.
-Я считаю иначе, - его безэмоциональный тон и низкий голос начинал раздражать Роуз.
-Тогда мне хотелось только твоего жалкого поцелуя, а сейчас... - она пробежалась глазами по хорошо сложенной фигуре, болезненно остановившись на бедрах, отругала себя за то, что снова он играет с ней, как с игрушкой за счет своих мышц, и заявила: - А сейчас я ухожу.
Эрика довольно быстро составила ей компанию, и Фроренц совсем не понимала причину недовольства Роуз. Лилиан не хотела делиться своими взаимоотношениями с Хосоком, и Эрика безусловно злилась, потому что она рассказывала обо всем, что происходит у нее с Джином. Конечно, этот безумец чуть не скинул ее с окна. На что еще он может быть способен? Ким Сок Джин на что угодно. Дженит пребывала с родителями, к тому же они устраивали часто приемы, в особенности с Брюсом Карлтоном. Он и Жан Бастьен подписывали соглашение на продажу торговых кораблей более десяти лет. Его супруга Эдит Карлтон также являлась частой гостьей для мамы Дженит.
Эрика совсем не хотела оставаться одна вечером дома и выслушивать наставление родителей за ужином, что она должна выйти замуж за Джина, несмотря на его ужасный нрав. И как ей не согласится на авантюру от Роуз? Эрика без лишних домыслов собралась в вечерний клуб. Тусклый свет переливался за их столиком и несколько раз официант приносил подарки от незнакомых мужчин в виде разнообразных спиртных напитков.
-Хочу проколоть язык, - выдала Роуз, оставив бокал, и достала длинные сигарету, оставляя след от помады. - Вот же черт, кто бы дал прикурить с мизинца, это был бы класс, - у нее не поджигалась сигарета на протяжении двух минут.
Эрика выпила пару бокалов шампанского и перешла к более крепким напиткам, бренди уже стало для нее водой. Проколоть язык? Фроренц всегда мечтала проколоть соски! Вот он шанс! Шанс, чтобы измениться! Эрика резко поднялась и сказала:
-Идем прокалывать соски!
Пара мужских глаз повернулась на ее громкие возгласы. Она пьяно улыбнулась им и поскорее расплатилась, чтобы уйти.
-У тебя же есть муж, - опомнилась Эрика. - Он тебе ничего не скажет?