Часть 21. (1/1)
Следом актриса набирает другу.— Привет, Алиша! Не думал, что ты в отпуске отключишь телефон. Ты никогда так не делала. И ты вообще где?— Привет, Кол. Что ты хотел?— Хмм... Хотел попросить тебя съездить на день рождения матери, я уже и подарок ей сам купил. Поезжай, а? Дело прошлого давно все забыто...— Она уже и тебе звонила? А, впрочем, не отвечай, мне все равно. Можешь отослать сам этот подарок. Это все? Я кладу трубку.— Нет, стой. Извини, Алиша... Я не должен был...— Что еще?— Не хотелось бы прерывать твой отпуск, но скоро ?Сomic-con? в Париже по ?БХМ?, тебе нужно быть.— Когда?— Через неделю.Кери вздыхает и одновременно злится.— Но я же просила!— Ты знаешь, что это не я, а спонсоры и продюсеры...— Ладно. Вышли мне все по этому поводу. Увидимся в аэропорту.
— Хорошо. Я накануне еще позвоню тебе напомнить.— Ок.Брюнетка вздыхает от того, что ей скоро придется покинуть Кларк, и это еще большей печалью оседает на ее плечи. Кажется, она сегодня разбита как никогда, поэтому после душа она выходит и забирается в любимые объятиях. В них так тепло, спокойно и уютно, что забываешь обо всем на свете: плохое ли это или хорошее.
Актриса успокаивается и практически повторно проваливается в сон, но неожиданно ощущает, как тело рядом с ней начинает биться словно в судорогах.Резко распахивая глаза, она замечает испарину на лбу блондинки, прижимая к себе дрожащую девушку.— Кларк-Кларк! — зовет она и проверяет губами на наличие температуры.
— Жар...— в ужасе выпаливает она, полностью растерявшись. Что-то ей подсказывает, что причина всего этого, а точнее, вина лежит на ней: не стоило убирать лекарства без разрешения на то врача.
Все же, как брюнетке казалось, Анья не могла рационально думать, правильно лечить Кларк, потому что блондинка – родственник. А как оказалось, внутренний призыв Дебнем и стал причиной, не дающей мыслить здраво.Брюнетка срывается и несется к решетке, дрожащими руками вытаскивая ключ из кармана, пытается открыть дверь.
Все, что сейчас в ее силах, – это признаться для того, чтобы Кларк получила должное лечение, но в данный момент слышит тихий скрип измученного тела:— Алисия... Ал... не оставляй меня... прошу...Бредит сейчас голубоглазая или нет в своем состоянии, но актриса поддается на зов, она никогда не смела его игнорировать, даже в первый день, когда глубоко изнутри почувствовала, что нужна здесь.Открыв замок, брюнетка вернулась на место, присаживаясь на край койки.Блондинка лежала с открытыми глазами и сонно, а может быть, еще и болезненно улыбалась девушке.— Ты не ушла...Кери прикладывает ладонь к влажному лицу и шепчет в тон больной:— Как я могла, жемчужина моего сердца?
Лицо прижимается к ее руке, и Кларк, прикрывая глаза, получает через это мимолетное касание умиротворение, успокоение души и всех частей своей живой плоти.
— Ты испугана, Ал? Почему?— Я... У тебя температура, малышка, я должна кого-нибудь позвать...
— Поэтому мы в больнице? Здесь все белое и очень светло...Дебнем уже не удивляется: реальность накрывает. И это не что иное, как Кларк что-то, если не все вспомнила.— Я могу притушить свет... и включить ночник?— Не надо.— Что тебе приснилось, Кларк?— Рейвен, — Гриффин аккуратно присела, ей помогла актриса. — Она тоже там была, рядом с горящим домом...
— Что она делала там, Кларк??? — значит, жена Аньи не была в доме... – доходит до брюнетки.— Она что-то сказала мне, но я не разобрала, и Рей пошла к дому... Я кричала, чтобы она не ходила, хотела пойти за ней, но мои ноги не сдвинулись с места...— Ты хотела оставить меня? — спрашивает Алисия, но лишь для того, чтобыпостепенно поменять тему.— Нет, конечно, нет... Я бы никогда, — обеспокоенно отвечает голубоглазая, словно еще не распрощалась с этим ужасным видением.Зеленоглазая притягивает девушку к себе, нашептывая:— Все-все, успокойся. Это был просто вопрос.Кларк выбирается из объятий, вставая с кровати.— Просто... — Гриффин колеблется, не зная, как продолжить.
— Расскажи, малышка.— Просто там я о тебе не вспоминаю... Прости, Ал... Наяву я думаю о тебе шестьдесят минут в час, каждый час, а там... Все похоже на то, что мы еще с тобой не знакомы, — Кларк движется в сторону ванной комнаты. — Я бы не хотела такого в жизни, иначе она вновь станет пустой и серой.Алисия находится в прострации от слов блондинки, ведь все указывает на то, что она не сможет уйти, уехать, не причинив боли этой малышке, поэтому зеленоглазая на секунду забывает, что у той жар, но как только осознание этого приходит, она врывается в помещение.— Кларк, ты же больна... Тебе нельзя сейчас принимать душ...
Актриса не ожидала, что увидит наготу Кларк, хоть и со спины. Конечно, это можно было посчитать и бредом: девушка зашла ванную для чего? Если бы мысли Кери были не заняты волнением.После очередного выдоха дыхание у брюнетки словно пропало, а пульс начал отстукивать учащенный ритм, который ощущался в области висков.Попа у голубоглазой была круглой, имела выпуклые формы. Линии обнаженных ягодиц особо не выражены, достаточно мягкие и плавые. Спина ровная, прямая, безо всяких изъянов, как и все тело в видимости Дебнем.Брюнетка резко отводит взгляд в сторону, напоминая своим щекотливым ощущениям, что Кларк – больна, что она не имеет права так реагировать на больного человека. Это неправильно, не гуманно, и в завершение всего ненормально.— Ал, со мной все хорошо. Будет. И мне нужно смыть с себя последствия кошмарного сна. Будь хорошей девочкой, выйди, — мягко просить блондинка, настраивая воду.— Я оставлю открытую дверь... Если что, кричи... — стыдливым голосом отвечает Алисия, незамедлительно и быстро покидает помещение.И превращает вымышленный дом в больничную палату: выносит все наружу и просит медсестру, которая приносит им каждый день завтраки и лекарства, унести журнальный столик. Таким образом в помещении не остается ничего, кроме кровати, как и было ранее. Пусть все выглядит очевидным пока, а потом, когда блондинка вспомнит все, Алисия расскажет о каждой детали, измененной ею или нет.