Часть 1. (1/2)
Я просыпаюсь после нескольких потягиваний и распахиваю глаза.
Помещение, в котором я сейчас нахожусь, совсем не похоже на мою спальню в доме мамы. Моя спальня в светло-розовых тонах и находится на втором этаже, а уличный фонарь так лупит в окна, что можно и ночью не включать свет. Здесь же свет приглушен, как от небольших ночных бра, но я все равно замечаю, что вместо обоев или крашеной стены – обычная деревянная вагонка, то есть стены обшиты деревянными дощечками.
Присаживаюсь на диван. Его сразу замечает моя не подготовленная к такой жесткости спина. Я привыкла к мягкому, словно белое облако, матрасу. Такой матрас был на моей постели, и он как бы обволакивал тело со всех сторон, подстраиваясь под каждый твой изгиб, не принося с собой поутру ломоту в области поясницы.Быстро обвожу комнату взглядом. По виду она кажется маленькой, так как в этой гостиной слишком много наставлено мебели, между которой лишь небольшие проходы.
Диван, на котором я сижу, находится в центре и направлен в сторону горящего камина, который, похоже, и создает тепло в этом доме. Диван обычный, не большой и не маленький.
За моим диваном рядом со стеной располагается большой угловой диван. С правого бока – кресло, а с левого – еще один небольшой диванчик-книжка. И все это в виде коробки окружает длинный журнальный столик, за которым я замечаю своего двоюродного брата Линкольна. Он как обычно что-то мастерит, точнее, пытается что-то придумать, сделать. Он – механик по профессии и работает с воздушными суднами.
Почему он здесь? У меня не возникает такого вопроса: Эбигейл была ему второй мамой после смерти его родителей, так что он жил с нами, сколько себя помню, поэтому я всегда считала его родным старшим братом.
Линк старше меня на десять лет, поэтому это уже выработанная привычка – видеть его всегда рядом с собой.
Отворачиваюсь от него и перевожу взгляд в правую сторону. Там что-то типа небольшой деревянной барной стойки с кухонными навесными ящиками. Все из дерева и все коричневое. Рядом длинный обеденный стол, как в столовой любого обычного дома. За ним восседает Октавия.
Сейчас я уже улыбаюсь и не ощущаю никакого страха от нахождения в незнакомом помещении. Рядом с братом и своей лучшей подругой всегда чувствую себя в безопасности.
Октавия встречается с Линкольном, и с ней мы тоже знакомы с самого детства. Предполагаю, чем она занята: готовится к вступительным экзаменам в университет. Окти очень ответственная.Мы закончили с ней школу недавно, но после того, как я рассталась с Финном, я решила пропустить этот год и никуда не поступать. Просто расставание было для меня очень тяжелым... Даже, я бы сказала, сильным ударом для меня.Коллинз всегда ревновал меня к каждому столбу, хотя я повода никогда не давала для ревности. И что я могла сделать, когда на меня смотрели или, как он говорил, заглядывались другие? Ничего...
Однажды Финн не справился со своей злостью и убил несколько человек, точнее, всех, кто был в той компании. Меня не было рядом, но мне рассказали, что те высказывали разные шуточки, типа таких: в какой позе хотели бы меня...
Финна посадили, а через неделю нам сообщили, что он повесился, не выдержав все тюремные надругательства над собой... своим телом.
Это было примерно месяц тому назад, но мне до сих пор кажется, что как будто бы вчера я была на кладбище, лила слезы и кидала трехкратно землю на его гроб.
Я любила его, но в тоже время... хорошо, что он отмучился и ему не придется проходить все круги ада в тюрьме. Немного наслышана, что там делают и как превращают в ?петухов?...И, конечно, виню себя, но что я могла сделать? Как помочь ему тогда, сейчас? Это все слишком сложно, когда на тебя обрушивается такая ноша, а ты всего-напросто несовершеннолетний подросток.
Мне сейчас помогает Анья, как и всегда. Хоть она и давно съехала и живет своей семейной жизнью, но она часто рядом и сейчас даже материально помогает маме нас всех содержать и дом в том числе.