Кто-то для меня (1/2)

Tori Kelky, «Dear No One»</p>

Яркие лучи солнца пригревали тёмную макушку и ослепляли большие карие глаза, обладательница которых сидела на старенькой скамейке в ещё зелёном парке, наполненном людьми, чьи голоса разносились отовсюду. Кто-то прогуливался в такой солнечный день с друзьями, кто-то решил в свой единственный выходной выйти развеяться со своей семьёй, кто-то сидел и с нетерпением ждал свидания с тем, кто украл в считанные мгновения сердце, кто-то же не мог справиться с утратой и пересиживал свои минуты здесь, кто-то пытался начать новую жизнь, и поэтому бегал по уже стареньким дорожкам, по которым ходило такое огромное множество людей, а кто-то, как Лиса, сидел под огромным деревом и читал книгу, что заинтересовала с самых первых строк и уже не может никак отпустить.

У всех в этом парке были свои судьбы, свои истории и свои причины пребывания здесь, в одном из самых спокойных мест в этом не самом спокойном городе, что, кажется, никогда и не отдыхает, только лишь работает, работает и работает. И ночью, и днём здесь бурлит жизнь, и это была одна из причин, почему Лалиса Манобан покинула свой родной Бангкок, переехав в беспокойный Сеул. Она хотела оказаться в центре всех событий, она хотела стать таким событием и она же хотела изменить хоть немного свою жизнь, которая медленно кораблём проплывала мимо неё. И теперь-то, она уверена, всё по-другому: работа в кафе, ленивые выходные, тихие будни, долгие разговоры по телефону с мамой, что осталась на родине, и немножко грустные, печальные мысли о том, что порой не с кем её делить свою новую жизнь, которую Лиса так жаждала. Тоска пробиралась в её большое доброе сердце, в котором было место всем и всему на свете, и жила там сутками напролёт, а потом с приходом маленьких радостных мелочей жизни уходила, как незваный и нежданный гость. Но эти мелочи жизни приносили лишь капельку счастья, которое так быстро заканчивалось, что тоска вновь возвращалась и напоминала о себе в каждом движении, в каждом слове, в каждом желании Лалисы.

И сейчас эта тоска снова была рядом, как верный друг, и она не проходила и не хотела проходить, как бы этого не желала Манобан. И поэтому ей приходилось мириться с этим, жить, учиться жить, учиться принимать это чувство, от которого внутри всё так болезненно сжималось и от которого всё уходило на задний план, которое накрывало волнами своего моря Лису, что совсем не умела плавать в этом море.

Птицы в парке сегодня пели по-особенному, и люди тоже были особенные, и день был особенный. Девушка это чувствовала, держа в руках «Гордость и предубеждение» Джейн Остин. Тёмные, едва достающие до девичьих плеч волосы, развивались на ветру, а неизменная чёлка лезла в карие глаза, мешая читать, запоминать строки, оставлять их в глубине своей душе, хранить их где-то там, на полках сознания, позволяя им запылиться пылью жизненного опыта и жизненных обстоятельств. И шелест зелёных листьев даже не отвлекал от чтения, наоборот, уносил куда-то далеко-далеко, туда, где, возможно, обитает само счастье.

Однако, сидя на одном месте уже несколько часов, Лиса почувствовала, как её спина начала болеть, и чтение столь увлекательной книги пришлось отложить пока в сторону. Посмотрев перед собой, темноволосая заметила, что всё вокруг буквально сияло под светом солнечных лучей, что всё купалось в них, и люди, и деревья, и трава, и птицы, и собаки, которые гуляли со своими хозяевами. Лиса прикрыла глаза и постаралась отвлечься от громких возгласов прохожих и почувствовать, как ветер ласкает её волосы и нежную кожу, как он забирается под тонкую водолазку и лёгкое пальто, как он оставляет после себя тысячу, а то и больше мурашек, как его поцелуи понемногу начинают исцелять её душу, что так сильно желает найти точно такую же.

«Может быть, когда-нибудь…» - подумала Лиса, взглянув на голубое небо, по которому проплывали большие мягкие облака. Рядом неожиданно радостно крикнул ребёнок, пробегая мимо, и девушка вернулась на землю, оставляя все свои мысли позади. Она ощутила, как её ноги в кедах стоят на поверхности плитки, которая вся была из-за своей старины в трещинах. И эта приземлённость отдалась каким-то комом в горле и колкостью в груди, где бешено застучало сердце.

Взглянув на свои наручные часы, тайка подметила, что пора бы уже собираться в кафе, где работает она и её лучшая подруга, у которой должен был вот-вот начаться перерыв. Она встала со скамьи и, оглядев себя, принялась собирать свои вещи.

До заведении вполне можно было дойти и пешком, что Лиса и сделала. Двадцать минут – и она у места.

Не спеша она пошла в сторону кафе, попутно наслаждаясь видом занятого, вечно спешащего города, в котором она уже пять лет живёт и из которого ей уже пять лет не хочется уезжать. Обходя таких разных людей и иногда улыбаясь совсем маленьким детям, Лиса всё думала о том, что в последние года три привлекало её внимание: как долго она будет одна и как долго она сможет быть одна? Конечно, у неё были здесь лучшие друзья, однако же хотелось, чтобы рядом был кто-то особенный, кто-то, кто предназначен самой судьбой, и кто-то, кто желал бы всего этого так же сильно. И Манобан отчего-то казалось, что это просто несбыточная мечта, которая появилась у неё в далёком детстве и которая сейчас, уже когда она взрослая, мучает её так сильно, что думать о ней просто не получается.

Проходя мимо витрин зданий, девушка цеплялась взглядом за свою фигуру, сущность, но быстро переключала своё внимание на то, что окружало её: на разноцветные машины, сигналящие друг другу, на высокие серые здания, на низенькие маленькие магазинчики, на прохожих, которые тоже куда-то шли, спешили, кого-то пытались догнать, догоняли или же всё же не могли догнать, ждали или уставали ждать и покидали место встречи с разочарованным видом и разбитыми надеждами, или же дожидались, и они наполнялись нежным чувством радости, счастья. Все они тоже жили, все они, как Лиса, пытались что-то найти и что-то понять. Все они и не только она.

На улице, на которой находилось нужное Лалисе кафе, было множество музыкантов и художников, которые подрабатывали своим талантом. Мягкие голоса доносились со всех концов, а мольберты стояли повсюду, и возле каждого толпились люди, которым так отчаянно хотелось приобрести картину, нарисованную за копейки.

Прямо перед заведением на гитаре играла какая-то девушка. Голос её сразу же привлёк Манобан, и она остановилась перед ней, слушая её нежное пение. Она была невысокого роста с длинными волосами, намного длиннее волос Лалисы. Голосом девушка играла мастерски, и темноволосая удивилась, почему рядом с ней не было столько толпы, сколько было у одного художника, что даже не успевал рисовать. Но тут же в её голову пришёл ответ: людям намного важнее они сами, и замечают они прежде всего самих себя.

Девушка пела совсем незнакомую Лисе песню, текст которой понравился Манобан. И ей было интересно, ей он нравится из-за этой незнакомки или же что-то внутри чувствует, как он похож на мысли самой тайки. Взглянув на кафе, которое находилось сзади неизвестной Лалисе певицы, темноволосая вспомнила, что спешила она-то совсем не к этой девушке, поэтому тут же покинула незнакомку и зашла в кафе, в котором её с головой накрыли приятный аромат кофе и нотки чая.

Чеён стояла на своём прежнем месте и принимала многочисленные заказы, явно не справляясь со своей работы. Она не заметила Лису, которая тихонечко подошла к стойке и наблюдала за тем, как девушка пытается быстро принять заказы.

Мягкая улыбка играла на расслабленном лице Лалисы. Она поняла, что Пак до сих пор даже не догадывается о том, что её подруга совсем рядом с ней.

- Работаешь? – неожиданно подала голос Манобан, напугав Чеён, что вздрогнула и с нахмуренными бровями повернулась к Лисе, улыбка которой стала ярче.

- Работаю, - ответила недовольная светловолосая девушка, - в отличие от некоторых тут, - с явным намёком сказала Пак.

Лиса лишь посмеялась и повернулась к залу, наполненному людьми, которых становилось всё больше и больше, и поэтому официанты не могли со всем справиться. Они быстрыми шагами перемещались с улыбками (темноволосая видела, что они уставшие) через весь зал к посетителям.

- Сегодня так много людей, - Манобан обратно повернулась к Чеён, что глубоко вздохнула, кивая на слова подруги.

- Выходные, - выдохнула Пак, - и что им дома не сидится. – Её слова так и повисли и остались без какого-либо ответа, потому что именно в этот момент Лиса посмотрела в окно и увидела ту же девушку, чьё пение она слушала несколько минут назад.

Её глаза блестели особым блеском на ярком солнце, лучи которого были повсюду. И они, эти карие, казалось бы, ничем не примечательные глаза привлекли её внимание, очаровали и даже немного подчинили себе, заставили склониться перед собой. В них была какая-то загадка, которую хотелось разгадать, даже если разгадку пришлось бы искать на краю света, на глубине океана или же под землёй, там, где нога человека и не ступала. В них хотелось смотреть, смотреть подолгу, медленно утопать, позволять этим шоколадным волнам накрывать тебя с головой, не давая себе и шанса вступить на какой-нибудь берег, чтобы спастись. Эти глаза влекли к себе, и ты без каких-либо слов следовал за ними, и они вели тебя в какой-то новый, совершенно неизведанный мир грёз, в котором были все твои осуществлённые желания. И эти глаза были тем самым местом, в котором можно было потеряться, как в дремучем тёмном лесу.

Перед Лисой были лишь эти карие глаза, а в голове, где-то далеко-далеко, в дали звучал нежный голос, он напевал ту незнакомую песню, которая оставила след в душе, не измазав её, а наоборот, украсив, преобразив.

Оторвавшись от прелестных глаз, Лиса заметила некую лёгкую грусть на лице девушки. И эта грусть только украшала её, хоть и сердце темноволосой из-за неё обеспокоено билось, будто бы Лиса должна эту грусть как-то устранить, сделать всё возможное, чтобы была лишь радость, чтобы счастье освещало это молодое лицо, чтобы весёлая улыбка играла на пухлых алых губах.

- Ты меня слушаешь? – Лалиса вздрогнула и резко посмотрела на подругу, которая стояла рядом с ней и о чём-то ей говорила. – Ты меня вообще не слушала! Повторяю ещё раз, ты что-нибудь будешь? – Возмущённая Чеён вглядывалась в лицо Манобан, которая всё ещё не могла отойти от глаз незнакомки и вернуться в реальность.

- А?

Пак взвыла.

- Ты издеваешься? Лиса! Ты что-нибудь будешь? Чай? Кофе?

- А, да-да…

- Что? – Чеён была недовольна.

- Кофе, наверное… Или чай… Что нальёшь…

Светловолосая с лёгким подозрением прищурила свои глаза, осмотрела подругу и ушла, всё ещё посматривая на Лису, которая в это время наблюдала за уличной певицей, что собрала около себя небольшое количество людей.

Лалиса не отрывала взгляд от девушки. Народ всё собирался и собирался, и незнакомку уже окружили со всех сторон, подбрасывая в стеклянную баночку, стоящую рядом с ней, бумажки и монетки. Чеён оставила приготовленный напиток для Манобан рядом. Его, конечно же, девушка заметила не сразу, и Пак даже как-то расстроилась, но когда Лиса взяла в свои руки горячую чашку и сделала глоток, а затем закашляла и поставила обратно злосчастный напиток, ехидно засмеялась, ухмыляясь. Лиса с возмущением и молчаливыми претензиями посмотрела на светловолосую.

- Сама говорила, что налью, то и налью, поэтому я решила в твой чай добавить немножко соли, - ухмылка становилась только шире. – Вкусно?

- Хочешь попробовать? – в эту игру могут играть и двое. – Очень вкусно! Попробуй же, Рози! – Но Пак лишь поморщилась и приготовилась к бегству.

Однако, на удивление Чеён, Лиса сдалась слишком быстро. Она отвернулась обратно к окну и с неподдельным интересом в него смотрела.

- Ты чего там высмотреть хочешь, а? – Манобан не отвечала. – Эй!

Лиса с неохотой повернулась к подруге.

- Ну чего?

- На кого ты так смотришь, то? – любопытство овладело Пак. – Говори-ка.

Манобан неопределённо пожала плечами.

- На людей смотрю.

- Уж прямо на людей? – с хитрой улыбкой спросила Пак. – Кто же этот человек, что так быстро забрал твоё сердечко-то?

Лиса потупила взгляд.

- Такого человека нет, - с какой-то досадой проговорила тайка. Она почувствовала, как прежняя тоска вернулась и как печаль омывает её берега. – К сожалению. – Добавила девушка, давая понять подруге, что она сама такого человека в своей жизни желает, только его что-то всё нет и нет, где-то потерялся или же на Лису такого не хватило: всем досталось, а её решили оставить одну.

- Но тебя же кто-то заинтересовал? Я права? – не унималась всё Розэ. – Ты явно кого-то высматриваешь, - она кивнула на окно. – И ты сегодня какая-то задумчивая…

Лалиса фыркнула.

- Я сегодня обычная. А в окно я смотрю, повторяю тебе, на людей, которые столпились у девушки, играющей возле нашего…

Но договорить Манобан не дали, прервав её речь громким хлопком. Пак радостно захлопала в ладоши и запрыгала на одном месте, словно она выиграла миллион долларов.

- Боже! Я поняла! Так тебе нравится она! – светловолосая пальцем тыкнула в девушку, что до сих пор пела толпящимся возле неё людям. – А неплохой у тебя вкус, - задумчиво потянула Чеён, приглядываясь к девушке. – Да, определённо неплохой, я бы тоже повелась на эту зад…

Лиса протестующе замахала руками, не давая подруге договорить.

- Нет! Нет! Нет! Что ты несёшь? – с каждой секундой Манобан становилась всё более раздражённой. – Мне лишь понравилось её пение… Ну… у неё ещё красивые глаза…

Пак стояла и хлопала глазами, смотря на оправдывающуюся Лису.

- Так она же тебе нравится…

Но Лалису было уже не переубедить.

- Я сказала, что нет!

А Розэ была самым упрямым человеком, которого знала темноволосая.

- А я говорю, что да, чёрт возьми! Ты уже полчаса тут сидишь и пялишься на неё! Как будто я не вижу!

Манобан считала, что Чеён всё же не видит.

- Не видишь! Я просто смотрела! Ты тоже смотришь на других людей!

- Так я смотрю, а не пялюсь!

Обе девушки прожигали друг друга взглядами и обе эти девушки не хотели друг другу уступать, продолжая биться за свою правду. Но какой-то грохот заставил их отвлечься от перепалки и повернуть головы к выходу.

Манобан и Пак прикрыли свои рты. Они уставились на приближающуюся к ним темноволосую девушку, которая шла с фирменной хитрой ухмылкой и каким-то блеском в глазах. Лиса шумно сглотнула, а Чеён не могла поверить своим глазам, потому что перед ней была та, которая, плюнув на всё, переехала в другой город и сказала, что сюда больше не вернётся. Но вот она здесь, стоит напротив них и громко смеётся. Вот она, первая любовь Розэ, прикоснись только рукой своей дрожащей и ощути её тёплую кожу. Вот она, та, которую Пак когда-то хотела забыть, но что-то не получилось, не срослось. Вот она, сама мисс Ким Джису.

- Онни?.. – первая отмерла Манобан. – Онни! – она кинулась с объятиями к Ким. – Ты вернулась! – Лалиса готова была разрыдаться, с силой прижимая к себе свою давнюю подругу.

Чеён осталась стоять на месте, поглядывая на обнимающихся девушек, одна из которых всё не могла выбраться из плена другой.

- Ты меня задушишь! – визжала Джису, уже задыхаясь. – Эй, дай мне хотя бы с Рози поздороваться, - у Пак забилось сердце с новой силой.

Она всё не могла поверить в увиденное, вся её уверенность исчезла в один миг, когда в кафе зашла Джису, разрушив все стены, которые она строила вокруг своей крепости, что Ким, кстати, тоже сломала одним своим взглядом и улыбкой.

Джису тихими шагами подошла ближе к Чеён, что не решалась сама к ней подойти.

- Здравствуй, - отчего-то шёпотом произнесла Ким, - давно не виделись.

Чеён кивнула головой и нерешительно сделала шаг к Ким, у которой улыбка стала ярче.

- Привет, - мягко улыбнулась Пак, не сопротивляясь чарам Джису, - очень давно.

Лиса стояла позади них и с хитрой ухмылкой наблюдала за девушками, уже придумывая план дальнейших своих действий. Она всегда догадывалась, что её лучшая подруга страдает от не совсем дружеских чувств к Джису, которая этого даже и не замечала. Но теперь-то, Манобан уверена, их отношения не будут стоять на месте, как раньше, потому что глаза Ким тоже светятся от счастье и чего-то ещё, пока неизвестного Лисе.

Манобан на секундочку оторвалась от подруг и взглянула в то самое окно, через которое она наблюдала за незнакомкой, играющей у кафе. Девушка всё ещё была там, и Лалиса вновь, даже этого не осознавая, засмотрелась на неё.

В ней было что-то такое, что пленило Лису. Хотелось просто встать рядом на этой многолюдной улице и не отходить, слушать её голос, что успокаивал и переносил в новые, удивительные миры.

- Ну, рассказывайте, что у вас тут нового? – вдруг спросила Джису, возвращая Лалису обратно к подругам.

Чеён пожала плечами:

- Всё как обычно. Работаем.

Лиса согласна кивнула.

- Но без тебя кое-кому что-то совсем было скучно, - хитрая ухмылка украсила её лицо. Чеён, прищурив глаза, смотрела на Лису, моля всех богов лишь об одном: пусть Манобан замолчит прямо сейчас. Но молитвы её не были услышаны.

- Ого, - удивилась Джису. – И кому же?

Самая младшая девушка подумала лишь секунду перед тем, как выдать то, что окончательно вывело из себя Пак:

- Рози.

Ким тут же повернулась к старой знакомой, аккуратно приподнимая свою бровь.

- Рози?

Лиса закивала, улыбаясь, а Пак начала думать о том, как будет мстить, и о том, что же ей сейчас придумать такое, чтобы выкрутиться. Но Джису всё сделала за неё.

- Я тоже по ней очень сильно скучала, - подмигнула Ким Чеён, которая вдруг почувствовала, что её ноги не могут её удержать и что она может упасть в любой момент от услышанного.

Лиса запищала, умиляясь с ответа подруги.

Но время не стояло на месте и приближалось к летнему вечеру, хранившему в себе всю теплоту и яркость дня и медленно терявшему их. Девушки разговорились, совсем не следя за стрелкой часов. Первой, кто заметил быстротечность сегодняшнего дня, была Чеён. Она случайно посмотрела на настенные часы и ахнула. Лиса вопросительно взглянула на неё, но, проследив за её взглядом, сама ужаснулась и вскочила со своего стула.

- Боже! Мне нужно успеть в эту библиотеку, простите, - она быстро собирала свои вещи, мысленно ругая себя за то, что засиделась с друзьями. – Ещё увидимся! – Лиса выбежала на улицу, задевая прохожих и извиняясь перед ними.

Она бежала мимо всех людей и обгоняла их, но из-за своей неуклюжести нечаянно сбила девушку, что ойкнула от неожиданности.

- Простите, я не специально, - Манобан даже не видела, перед кем она извинялась.

Наконец, подняв голову, она замерла, раскрыв в удивлении рот. Перед ней стояла та, что так поразила её, та, что так долго пела и играла на гитаре прямо перед ней, та, которой она время от времени любовалась. – Простите… - голос её дрожал, а из головы совсем вылетело то, что ей нужно спешить в городскую библиотеку.

- Ничего страшного, - улыбнулась незнакомка, с интересом поглядывая на Лису.

Лиса подарила ей такую же улыбку.

Ни одна из девушек не собиралась и делать какой-либо шаг в сторону своих, казалось бы, не отложенных дел. Манобан и забыла, что несколько минут назад так отчаянно спешила в библиотеку, которая должна была через полчаса закрыться. И вот она стояла и продолжала делать то, что делала и час назад, и два: смотреть на красивую незнакомую ей девушку, что смущённо смотрела в ответ на неё, улыбаясь так скромно, что сердце Лисы начинало щемить от непонятной ей нежности.

Люди с недовольством обходили эту преграду в виде их. Первая пришла в себя незнакомка. Она вновь прошептала пару слов извинений, и глаза её наполнились чистым смущением, которое Лиса никогда прежде и не видела. Девушка перед ней была словно юный цветок, который ещё не успел повидать все трудности в виде непогоды и человеческого безжалости.

Дававшая маленькие концерты на улице сделала неуверенный шаг вперёд, и Манобан дёрнулась в её сторону, совершенно этого не ожидая и делая это на подсознательном уровне. Обе тут же дёрнулись обратно, краснея.

- Простите, - тихонечко произнесла Лиса. Она прочистила горло и вновь повторила: - Простите…

- Ничего страшного, - тут же прилетело от девушки, ушки которой были настолько красными, что даже Манобан это заметила и посчитала весьма милым.

Вдруг трель телефонного звонка пронзила небольшой контакт между ними, и темноволосая даже слегка разозлилась на разрывающийся телефон, который пыталась найти в своей сумочке незнакомая ей девушка.

- Здравствуйте, - Лиса продолжала стоять рядом с незнакомкой, - да, я помню, конечно. Уже иду, - добавила незнакомка. И чего вообще ожидала Лалиса, простоявшая напротив весь телефонный разговор? – Простите, но мне пора идти, - как-то неуверенно произнесла девушка. – До встречи.

И она ушла, оставляя Лису позади раздумывать над этой случайной встречей.

- До встречи, - прошептала Манобан, но шатенка её так и не услышала. Лиса шумно вздохнула и пошла туда, куда хотела идти до того, как сбила эту красивую девушку, чьё пение и чьи глаза не выходили из её головы всё это время.

Медленно день превращался вечер, и на улице начал дуть слабый ветерок, играясь с волосами прохожих. Но даже с наступлением вечера шум в городе не утихал, и, кажется, он только усиливался, потому что, когда Лиса проходила мимо стареньких домов во дворах, ей приходилось здороваться с каждым жильцом, так как все люди решили выйти на улицу.

Подходя к библиотеке, Манобан дёрнула за ручку массивной деревянной двери, которая на удивление выдержала испытание времени и осталась почти такой же, какой и была пятьдесят лет назад (а может даже и больше). Та ей не поддалась, и Лалиса попыталась вновь, но её попытка оказалась провальной.

- Она уже закрыта, - незнакомый мужской голос сказал позади неё. Лиса обернулась и поблагодарила незнакомого парня, проходящего мимо неё. – Теперь только завтра в десять откроется. Вы чуть-чуть сегодня опоздали. – Он улыбнулся ей, и она в ответ подарила ему мягкую вежливую улыбку, наполненную благодарностями за такую маленькую помощь.

- Спасибо, - он кивнул на её слова и пошёл дальше, а Лиса осталась стоять у дверей, не зная, что теперь ей делать. Медленными шагами она пошла обратно в кафе, которое даже и не думала закрываться из-за посетителей, которых становилась всё больше и больше.

Зайдя в помещение и найдя своими карими глазами подруг, которые продолжали разговаривать всё на том же месте, она подошла к ним, пытаясь уловить суть их разговора.

Чеён, будучи вся на нервах, размахивалась руками и спорила с Джису, которая в отличие от подруги была спокойна и иногда посмеивалась со слов Рози.

- Ты вообще меня слышишь?! – темноволосая решила не встревать и проследить, куда завернёт эта небольшая перепалка.

Джису продолжала хихикать и успокаивать Пак:

- Успокойся, пожалуйста, - она улыбнулась, взяла в руки горячий стаканчик с кофе и сделала осторожный пробный глоток, чтобы не обжечь своё горло.- Я же тебе ничего такого не сказала…

Но Розанна её даже не слушала, она отвернулась в другую сторону и начала принимать заказ, попутно возмущаясь.

- Почему она такая злая? – Лиса воспользовалась перерывом в их маленькой войне.

- Я сказала, что на самом деле знала, что вернусь. А потом неудачно пошутила о том, что мне надоела Рози…

- Тебе надоела Рози?! – кажется, и Манобан готова была взорваться на месте, словно брошенная в поле бомба. – Джису!

- Я пошутила, - громко сказала Ким, чтобы её хоть кто-нибудь услышал и понял, что она сама признаётся в том, что её шутка была более, чем неудачна.

И Лиса её услышала: она успокоилась и попросила у Пак тоже какой-нибудь стаканчик с кофе, чтобы отвлечься от своих мыслей, что были наполнены той загадочной девушкой, долгое время игравшей прямо у их кафе.

«И почему я не спросила её имени? – размышляла она, рассматривая знаменитую «Ночную террасу кафе» Ван Гога, что висела на белой кирпичной стене. – Мы могли бы с ней стать хорошими друзьями, наверное…»

Голос подруги отвлёк её.

- О чём задумалась? – Джису продолжала сидеть рядом с ней и поглядывать на разозлившуюся на неё Пак. – Вот же ж заноса в… - но Розэ, к сожалению, это услышала.

- Кто я? – Розэ вмиг оказалась рядом с Ким, готовая вновь к новой перепалке.

- Никто!

- А оно и видно! – Джису громко вздохнула. – Не вздыхай здесь!

Лиса не могла больше этого терпеть. И поэтому решила, что ей следует разобраться с этими двумя. И зря.

- Хватит вам обеим. Ведёте себя как старая женатая пара, которая прожила друг с другом целую жизнь и теперь пытаются терпеть друг друга, потому что разводиться уже не к чему! – Лиса за секунду поняла, что она не должна была этого говорить, потому что у Розэ есть очень серьёзные компроматы на неё.

- Ну мы хотя бы не пялились целый день на незнакомую девушку и не боялись подойти к ней и познакомиться, - пожала плечами Пак, злорадно ухмыляясь. Бровь Джису же изогнулась в немом вопросе, и девушка перевела свой заинтересованный взгляд, поблескивавший неподдельным любопытством, сначала на Чеён, а затем и на покрасневшую Лису, что отвела свои глаза, на дне которых плескалось смущение, на висевшую картину и принялась рассматривать её вновь.

- Что-что? – Джису подсела поближе к красной Лалисе. – На кого это ты так глазела?

Темноволосая с нескрываемыми раздражением и злобой посмотрела на Пак, что продолжала стоять с хитрой ухмылкой, явно наслаждаясь тем, как ловко она поставила на место Манобан.

- Да вот девушка пела прямо у нашего кафе… - тайка резко подскочила, чтобы ладонь закрыть рот слишком болтливой Чеён.

Ким согнулась от смеха пополам.