ღМышонокღ (2/2)

- Вибачте за сорочку. Я не хотів, щоб так сталось.

- ”Не хотів” маловато как-то, чтобы искупить свою вину.

- Мене через вас з роботи виставили, вам ще шось треба?

- Тебя выставили за твой косяк. Не я же к тебе так соблазнительно упал на колени, строя глазки.

- Ш-шо ви маєте на увазі?

- Да брось, я же сразу понял, что ты так хотел обратить мое внимание на себя. Так и быть, прощу тебе этот выкрутас, если отсосешь мне, - проведя большим пальцем по пухлым губам Михася, нагло сказал Люцифер.

Подоляк от таких откровенных слов да жестов очень сильно засмущался и даже успел испугаться, поэтому, сам не понимая как, заехал раскрытой ладошкой по идеальной физиономии Леши. Он это сделал неосознанно, на автомате, пытаясь защититься.

- Михась, переигрываешь, - подметил мафиози, потирая свою щеку - такое себе никто не позволял, а это маленькое недоразумение посмело дать ему пощечину, - Это же я пока такой ласковый! - больно сжав тонкие запястья мальчика и, притиснув его к стене заведения, угрожающе зашипел Люцифер, - Не выводи меня, Михасик, не то плакать будешь! Я же скручу тебя в два счета, отвезу, куда мне надо, вытрахаю, как последнюю шлюху, а потом тебя закопают где-то в лесу, ты этого хочешь? - Миша настолько испугался слов и действий мужчины, что даже звука из себя выдавить не мог, но вдруг...

- Ш-шо це? - спросил мальчик, когда услышал рев мотора, он поворачивает голову и видит байкера с пистолетом на глушителе в руках, - Олексій Миколайович!!! - вскрикнул он и, вырвав свои запястья, толкнул мафиози на землю, сам падая на него сверху, прикрывая собой.

”Твою же мать! Хоть бы в пацана не попал!”</p>

Арестович шикнул от удара о каменную поверхность, одной рукой прижал к себе парня, второй вытащил свой пистолет и стал отстреливаться, метко попадая в киллера в шлеме. Подоляк был в шоке от звуков стрельбы, он даже на миллиметр боялся сдвинуться.

- Вот сука, а? Даже тут меня достанут, - прошептал холодно Леша, - Эй, мышонок, ты как?

- В-відпустіть мене! - вырвался тот из его хватки и, подняв с земли свой рюкзак, побежал, что есть силы, с того места.

- Да постой же ты!

- Я с убийцами не разговариваю, - донеслось до ушей брюнета, от чего он обозлился на парня только сильнее.

”Ну что это за заноза в заднице?! Хотя... </p>

Если бы не эта заноза... Хуй бы я сейчас дышал.”</p>

***

- Дон, тот козел, которого вы застрелили, один из охранников Змея.

- Кто бы сомневался, - ответил Люцифер, расслабленно сидя на переднем сидении машины.

Алмазный отметил про себя, что тот какой-то уж очень отстраненный и закрытый сегодня. Задумчивый, возможно, даже и расстроенный чем-то. С Ромкой они поссорились, поскольку тот закатил ему скандал прямо возле ресторана из-за какого-то мальчишки.

- Алексей Николаевич, а что это Ромчик ваш так скакать начал? Охренел он, не кажется вам?

- К Михасю приревновал. Но ты прав, охренело это чмо конкретно. От шо ему еще надо? Подарками - закидываю, деньги - даю, трахать - трахаю, ну сиди ты тихо! Зачем мне эти сцены и скандалы?! Да не, мы походу прощаемся.

- Вы сегодня какой-то странный, Дон.

- Устал. А еще... Отправь Михасю ромашки.

- На этот раз без макбуков и айфонов?

- Просто ромашки... - поудобней устроившись на сидении, и, прикрывая свои глаза, сказал мужчина, вспоминая событие, которое его сегодня напрочь выбило из колеи.

”Ш-шо це?”

</p>

”Олексій Миколайович!!!”</p>

”Роковой этот Михась какой-то. Он какой-то... Не пойму его я. И себя не пойму! Что я пристал к этому ребенку? Он итак едва концы с концами сводит, а тут еще я... Михась... Маленький, запуганный мышонок.

Почему я все время веду себя рядом с ним, как какой-то гопник? Почему я не могу нормально с ним посидеть, поговорить? Что этот мальчишка делает со мной? Откуда у него взялась такая власть надо мной?!”

***

Миша забежал в свою квартиру и заперся там на все замки. Он сполз по входной двери вниз и, бросая рядом потрепанный рюкзак, громко разрыдался на всю квартиру. Мальчик настолько перепугался, увидев эту перестрелку, что не мог себя больше контролировать.

А еще и эти угрожающие обещания Алексея, которые тот говорил лишь только для того, чтобы немного усмирить мальчика. Но Подоляк настолько воспринял их всерьез, что теперь даже боялся выйти на улицу.

”А якщо той пан почне ще більше приставати до мене? А якщо він знайде маму і буде нею мене шантажувати? Господи, та хто ж він такий?! Те татуювання, перестрілки... Його ж всі бояться! Навіть пан Назаровський, що керує рестораном, мало там на коліна перед ним не падав! У шо я вплип? Нащо я тоді його чіпав? Врятував на свою голову, якогось бандюгу!

А ті його непристойні пропозиції... Ті його приставання. Мене це все лякає, я ж навіть ніколи не цілував нікого, не те, щоб такі речі витворяти, які він там виговорював... Невже я дійсно схожий на ”продажного хлопчика”? Невже я збоку виглядаю так, наче намагаюсь, як можна дорожче, себе продати?

Я ж ніколи навіть не думав про таке! Я б ніколи не зміг торгувати собою заради грошей. Я б не зміг... Я не розумію, чому цей пан сприйняв мене у такому ключі. Я ж просто допоміг йому. Мені не треба ж від нього нічого... Мені стало його шкода, він був в дуже поганому стані, такий самотній і такий знесилений... Ну не міг я пройти повз!

Ой, Михасик, ти би ліпше думав, де тепер знайти нову роботу хоча б з такою самою зарплатою. Часу в мене мало. Дуже мало. А на цього чоловіка просто не буду звертати уваги. Може, він просто так грається зі мною? Ну посміятись хоче? Видно же, що він багатий, певно, йому скучно і він так вирішив себе розважити.”

Он слышит тяжелые шаги за дверью, шуршание какое-то, затем звонок в дверь, а потом шаги отдаляются. Ему страшно подниматься с пола и смотреть, что там в очередной раз притащил тот огромный дядька. Но потом, успокоившись, парень приподнялся, открыл дверь, забрал быстро ”подарок”, уже готовясь выкинуть его из балкона, но замер, увидев там скромный букет ромашек, а внутри записку красивым почерком:

”Спасибо, мышонок!”

А потом Подоляк услышал мелодию входящего вызова, звонили неожиданно, звонили из больницы. Он боялся брать трубку, поскольку знал, что ночной звонок - плохой звонок, но все же пришлось.

Маме стало хуже. </p>