Часть 8 (1/2)

— Где вы и чем занимаетесь?! СМИ кричат, что целая группа айдолов исчезла в небе! — директор рвал динамик телефона недовольными воплями.

— Мы на месте и репетируем. Не понимаю, о чём вы? — Чан, как всегда прикидываясь невинной овечкой, хлопал ресничками.

— Как вы можете быть на месте? Никто не видел, как вы вышли из самолёта!

— Босс, но мы правда тут. Позвать кого-нибудь из персонала?

— Хрен с вами, — по голосу было понятно, что он уже устал спорить с этим мальчишкой, учитывая, что прекрасно знает, это бесполезная трата нервных клеток, — Чан, завтра очень важный концерт. Прошу вас, не опозорьте мою седую голову. Десятки звёзд мировой величины, и вы среди них. Ты хоть понимаешь, что это значит?

— Конечно, понимаю, мы все это понимаем и поэтому сейчас репетируем.

— Да, правильно, молодцы. Работайте усерднее!

Чану в каком-то смысле директора было жалко. Мужчина в возрасте, уважаемый во многих кругах, а он смеет так по-детски его разыгрывать. Но если посмотреть со всех ракурсов на сложившуюся ситуацию, то мужик явно сам напросился.

Он убрал телефон и поднял взгляд на остальных. Хёнджин повис на Чанбине и с довольной ухмылкой хлопал ладошками по мускулистой груди. Сынмин и Чонин пожали друг другу руки. Феликс, вытирая лицо, сиял от счастья. Лишь двое стояли в полной растерянности.

— Может кто-нибудь всё же объяснит, что происходит? — Линоу обвёл заговорщиков суровым взглядом, — или я единственный должен оставаться в неведении?

— Ты не единственный, — Джисон подошёл к нему со спины и положил на плечо руку, — я тоже ничего не понимаю.

— Тронешь меня ещё раз — жалеть будешь всю оставшуюся жизнь, — сквозь зубы процедил Ли, отбросил его руку и ушёл к колонкам, — Отдохнули? Продолжаем репетицию!

Никто не знал, как реагировать на подобные выплески гнева от главного танцора, но спорить с ним уж точно никто не собирался. Заданный вопрос так и остался без ответа.

***

— Даже не думал, что так сильно скучал по этой атмосфере, — Минхо шёл к центру сцены и приветствовал ликующую толпу.

Всё от кончиков пальцев до подошвы кричало: я плохой парень. Небрежно собранный пучок красных волос и будто случайно растерянные несколько прядей. Огненным макияжем и ярко-зелёными линзами украшен хищный взгляд травоядного. Красная безрукавка визуально увеличивала без того широкие плечи. Полупрозрачный материал давал шикарный обзор рельефного торса. Лаковые брюки с низкой посадкой подчёркивали округлые формы мощных бёдер. Бордовые ковбойские сапоги украшены крупной золотой цепью; под ярким светом прожекторов звенья сверкают словно искры. Огненный заяц крутил в руках сверкающий красный микрофон.

— У меня такое ощущение, будто это мой первый раз на сцене, — баритон Феликса раздался в наушнике по их общему каналу.

Из тёмного края сцены с индивидуального подъёмника сошёл Ликс. Если раньше он и был милым жёлтым птенчиком, то теперь это возродившийся феникс. Зачёсанные назад длинные пшеничные волосы сверкали, словно млечный путь. Канареечного цвета ткань, облегающая стройное тело, от каждого движения переливалась янтарными жилками, придавая точёному стану большей сказочности. Прозрачная вставка его костюма проходила от плеча до самого низа упираясь в золотистую цепь жёлто-коричневых сапог. Как и у всех остальных, лишь линзы не соответствовали цвету персонажа. Синие глаза, обрамлённые голубыми ресницами, давали общему образу космическую глубину.

— Чанбин, смотри на зрителей, — съехидничал Хван.

— Отвали, я на них и смотрю, — сквозь зубы процедил Со, продолжая ярко улыбаться.

— Ну конечно. Только, боюсь, эта «фанатка» тебе не по зубам.

Они шли к центру сцены с разных сторон, также поднявшись на индивидуальных лифтах.

Лиловая сорочка свободного покроя из далека была похожа на облако блеска, окружающее стройное тело Хёнджина. Бело-лиловые ремни обнимали обнажённый торс в разных направлениях. Тёмно-лиловые брюки и сапоги также украшены золотыми цепями. Длинные розовые волосы, завязанные в низкий хвост, добавили бы романтики мягкому образу, если бы не одно «но». Красные глаза и ехидная ухмылка намекали на скорое прибытие дьявола.

— Вы о ком? — втиснулся голос Чана.

— Не обращай внимания, он как всегда несёт чепуху, — отмахнулся Чанбин. — Мне сегодня понадобится ваша помощь, ребят. Стилисты всучили мне мутные линзы. Я вроде и вижу, но в тоже время очень-очень плохо.

Имиджмейкеры обожают атлетическое телосложение Чанбина и при любой возможности подчёркивают каждую особенность шикарного тела. От широкого чокера к ремню низко посаженных брюк спускались ленты трёхсантиметровой ширины: две спереди, прикрывая соски, и одна сзади по позвоночнику. Если бы эти ленты можно было разглядеть с расстояния, на котором находились непосредственно зрители, то они смогли бы увидеть, что весь костюм был одного цвета — тёмно-синий, усыпанный голубыми искрами. В сочетании с тёмно-синим, коротким ирокезом и белыми глазами, Бин словно олицетворял человеческий облик космоса. Единственное, что оставалось неизменно — золотые цепи на ковбойских сапогах.

— Тебе оставили штаны? Поздравляю, — прожектор наконец осветил фигуру Чана.

Влажные белые кудри обрамляли лицо редкими прядями, основная копна волос спрятана в тугой хвост. Широкий белый чокер закрывал практически всю шею, его снежно-бриллиантовый блеск придавал морозную свежесть сверкающей улыбке лидера. От чокера россыпь блестящих нитей спиралью обвивала всё тело вплоть до изюминки выступления — белоснежных сапог с цепями.

— Ошейник, шорты и сапоги? Серьёзно? — Линоу заливался слезами от смеха.

— А мне нравится. И горячо, и холодно одновременно, — успокаивал Феликс, стараясь не хохотать в голос.

— Я сейчас со стыда сгорю, спрячьте меня кто-нибудь, — несмотря на переполняющее смущение, Чан продолжал движение к центру, играя мышцами и широко улыбаясь.

— Не слушай никого, выглядишь потрясающе. Нити плотно лежат, издалека кажется, что на тебе белый комбинезон, — Хван говорил спокойно и уверенно, что не могло не успокоить Криса.

— Хён, вид сзади — просто вау! — наконец раздался голос Чонина, он как раз поднимаясь на лифте видел, как мимо прошёл Снежный Волк. Широкие плечи, мощная спина и…