Часть 2 (1/1)
Солнечные лучи настойчиво пробивались сквозь плотные занавески, птицы казалось не пели, а рвали глотки над своими песнями, раздражая настолько, что спать дальше не представлялось возможным и Сонхва всё же пришлось открыть глаза и начать новый день. И начать не с самой лучшей ноты: голова трещала по швам, ноги просто отваливались, а про желание отдать всё что есть за хотя бы одну кружку воды можно и вовсе не говорить, но всё же для него это было не впервые, поэтому Хва довольно быстро собрался с мыслями, и направился к лестнице. У Пака никогда толком не было жилья, он всегда скитался по домишкам знакомых и дешёвым гостевым домам, а если же пил в дядюшкиной таверне, то оставался в одной из комнат на втором этаже, но обычно на Сонхва их не хватало, так что он отправлялся на забытый жизнью чердак. Зато, когда алкоголь уж сильно бил в голову, крысы казались довольно хорошими собеседниками, так что Хва не жаловался. Добравшись до кухни и опустошив добрую половину кувшина с водой, Пак вышел на крыльцо заведения, чтобы освежиться и проснуться. Вдохнув полной грудью, он сделал первый шаг вперёд с мыслью о том, что сегодняшний день точно не заставит его скучать.
Юноша обошёл казалось всю деревню вдоль и поперёк в попытках найти хоть кого-то из товарищей его вчерашнего собутыльника, но все будто сквозь землю провалились, будто и не было ни вчерашнего вечера, ни того мужчины, уныло пускающего слёзы над стаканом сакэ, ни его храпящих спутников, никто не слышал ни о ком похожем. Наконец, потратив на поиски целый день, до Пака дошло, что никто не знает своих гостей лучше, чем хозяин таверны.
Дядюшка Йошито всегда запоминал всех, каждого посетителя, каждые истории что они рассказывали, каждую черту их лица и повадки, он всегда был невероятно внимательным для старика, чей возраст давно уж перевалил за шестой десяток. Ввалившись в помещение и чуть не выбив старую ветхую дверцу, Сонхва подбежал к стойке, за которой стоял старик и бережно протирал чашки.
– Дядюшка!
– Ой ты господи, напугал старика! Доведёшь же меня когда-нибудь и покинет душа тело моё бренное!
Хва проигнорировал его слова и лишь закатив глаза продолжил:
– Ты помнишь того мужика, с которым я вчера всю ночь просидел? Он ещё сидел, рыдал как малое дитя, да всё заливал в себя стакан за стаканом, только доливать успевай!
Брови Йошито сдвинулись, а на лбу выступили морщинки, он явно бы недоволен.
– Ох сынок… До чего ж ты себя довёл…
– Ой ну тебя, рассказывай лучше
– Завязывать тебе с алкоголем надо, совсем плох стал! Ты ж сны с явью путать начал!
– Ты о чём это?
Мужчина обеспокоенно посмотрел на Сонхва, будто даже с небольшой тревогой, какой
смотрят матери на поздно пришедших домой детей.
– Ты вчера пришёл сам не свой, разговоров не заводил, со мной не болтал, лишь доливать тебе в стакан говорил, а пил то как… Только вздохнуть между чашками успевал, так напился до беспамятства и спать на верх пошёл
Что-то явно было не так. По старому бармену было видно, что он не врёт, но ведь Хва помнит всё до мельчайшей детали. Расплывшегося по столу мужчину, что плакал от не разделённой любви, его невысоких и бедно одетых спутников, даже весь его рассказ казалось запомнился до каждого слова. Неужели это всё был настолько реалистичный сон? Спился совсем? А может уже и черти играются с разумом парня… Единственное что было ясно, это то что теперь неважно был ли грустный собеседник или нет, Сонхва загорелся идеей о поиске самой красивой девушки на свете. Нет, ему не нужна была дама сердца, да и ловеласом он не был, им двигал лишь до ужаса глупый и детский интерес, хотелось увидеть в лицо ту самую красивую девушку, которой посвящали стихи, пели песни и о которой мечтал каждый второй мужчина, хотелось узнать, существует ли она вовсе…