Глава 1. Последний путь. (1/2)

Что вы ожидаете увидеть после смерти? Ад? Рай? А может своё мертвое тело? В моем случае последнее ближе к правде. Первые несколько часов, я действительно видела своё мертвое окровавленное тело на асфальте. Вокруг толпились люди. Кто-то в шоке прикрывал рот рукой, кто-то уводил подальше детей, а кто-то куда-то звонил. Наверное, в больницу. Жаль, что уже поздно. А может повезло оказаться на грани жизни и смерти, и меня вытянут? Не зря же душа торчит здесь вместо того, чтобы отправиться в положенное ей место. Где это место правда неизвестно, но думаю, что это точно не рядом с трупом. Остаётся ждать.

Ощущения странные. Особенно, когда сквозь меня проходят люди. Необычно. Но не страшно. Скорее ощущается какое-то спокойствие, больше похожее на безразличие. Как там говорилось? Апатия появляется из-за непонимания, как вести себя в сложившейся ситуации? Это точно. Личной встречи со смертью у меня еще не было. Это первый раз. Хотя нет. Ранее приходилось сталкиваться с таким явлением. Но не настолько близко.

Когда мне было одиннадцать, на моих руках от смертельной болезни скончался отец. Сидя поодаль его кровати, мне только и оставалось, что быть рядом в последние минуты его жизни. Дома матери не было, скорая вот-вот должна была приехать. Не хватило каких-то жалких нескольких минут.

Мы все очень тяжело переживали его смерть. Отец был той самой ниточкой, которая связывала всех нас, и после его смерти, родственники перессорились между собой. Бабушка, потерявшая сына, и до этого на дух не переносила невестку, но ради папы терпела и не показывала своё недовольство. Но с его смертью все стало иначе. Она обвинила во всем мою мать, которая, зная о болезни, уехала к подружкам. Мамины родственники само собой её защищали. Чтобы окончательно не разбить семью, мне только и оставалось постоянно подстраиваться под окружающих. Но со временем, устав от постоянных ссор и ложных обвинений, я сбежала к папиному отцу. У него не так давно умерла супруга, и он жил один. Дедушка был единственным, кто не принимал участия в постоянных скандалах.

Даже не знаю, зачем вспоминаю все это? Обычно, умирая, у героев перед глазами проносится вся жизнь. Так пишут в книгах и новеллах. Может поэтому и вспоминаю. Но принято думать не только о грустных, но и о счастливых моментах. Их у меня было предостаточно. Но сейчас, кроме безразличия, не ощущалось ничего. Так есть ли смысл вспоминать что-то приносящее радость?

Мда, Варя, рассуждаешь, как человек с депрессией.

Из потока мыслей вырвал вой сирены. А вот и скорая помощь подоспела. Врачи, растолкав любопытных людей, поместили тело на носилки, затем загрузили в машину. Недолго думая, я запрыгнула следом.

Путь до больницы был быстрым и суматошным. Медики что-то делали, подключали. Меня это не сильно волновало. Все равно ничего не пойму. По дороге мы ехали с мигалкой, всегда мечтала так проехаться. Не думала, что ради этого придется оказаться на грани жизни и смерти. Как там говорится? «Хоть в лепешку разобьюсь, но сделаю»? В моем случае, как-то все слишком буквально.

В больнице врачи начали что-то кричать друг другу, подключать какие-то приборы. Если они это делают, то это значит, что меня ещё можно спасти? Я могу выжить?

Огонек надежды загорелся в душе. Апатия наконец-то начала потихоньку отступать, отдавая место радости. Мне еще удастся встретиться с дедушкой! Рановато себя хоронила. Ну, как обычно, думаю только о худшем. Куда же мой оптимизм пропадает в такие моменты?

Подобные мысли были ровно до того момента, пока на лицах людей не промелькнуло отчаяннее и страх. Они медленно опускали руки, отключая приборы.

Чего? Это все? Но моя душа все же здесь! Попробуйте ещё! Я не могу так просто умереть! Нет! Нет! Нет!

Истерика медленно накрывала меня с головой. Попытки схватить врачей или привлечь их внимание падением предметов, не обвенчались успехом. Руки проходили сквозь всего, до чего докасались.

Все свою жизнь мне то и дело приходилось выкручиваться из самых разных передряг. Родители всегда учили не сдаваться и искать любые способы решения проблемы. Но что же мне делать сейчас? Есть ли выход отсюда? Разве что надежда на чудо, в которое верится с трудом. Не случилось оно в первый раз, так какова вероятность, что случиться сейчас?

От бессилия хотелось лезть на стену. Только и оставалось, как мантру повторять одно и тоже:

— Я не хочу умирать…не хочу…

В голове было пусто. Что мне делать? Что, мать его?! До последнего не хотелось верить в происходящее. Ну уж нет! Жизнь подошла к концу? Вот еще! Мыслю, существую, а значит и живу. Пусть и не в своем теле. Если все-таки смерть настигла меня, то где обещанный рай? Ад?

— Рано ещё тебе по загробным местам шастать, — за спиной раздался тихий смешок.

Я обернулась и только сейчас заметила, что больше не нахожусь в больнице. Это место больше похоже было…даже не знаю, как описать. Моя душа находилась… Нигде?

— Пхах, это место, конечно, по-разному называли, но, чтобы «нигде», первый раз слышу, — говорящего не было видно, слышен только мужской голос. Он успокаивал, убаюкивал, вселял спокойствие и покой.

Ты читаешь мысли?

— Нет, это ты громко думаешь, — хмыкнул неизвестный, — ты готова? — внезапный вопрос ввел в небольшой ступор.

— К чему?

— Ах да, ты же, наверное, не в курсе. Ну тогда слушай внимательно. Первый раз всё-таки умираешь, — голос на секунду затих. — У каждой семьи есть свой проводник, который провожает души умерших в последний путь, перед этим исполняя их последнее желание. Так что? Какое твое желание? — в эту секунду перед глазами появилось очертание высокого худощавого человека.

В голове все еще была пустота. В происходящее верилось с трудом. Меня не покидала надежда на то, что все это лишь страшный сон. Не успев даже обдумать свое желание, я неосознанно произнесла первое, что пришло в голову.

— Отведешь меня к дедушке?

— Конечно, —мужчина протянул руку. — Хватайся, так быстрее.

Не буду скрывать, его просьба не всеяла никакого доверия. Мало ли куда тот может отправить. Но есть ли у меня выбор? Выбор есть всегда. Но получиться ли самой найти выход из этого места? Определенно нет.

Стоило только положить ладонь в протянутую руку, как мир перед глазами снова поплыл. Ноги подкосились, а к горлу подступила тошнота. Было ощущение, что мы только что прокатились на каком-нибудь экстремальном аттракционе. Никогда не любила их. Ох, мой бедный, слабый вестибулярный аппарат.

Когда окружающий мир перестал водить хоровод, я вырвала руку и нырнула в ближайшие кусты под громкий смех. Очень смешно. Аж до слез.

— Извини, извини, стоило тебя предупредить, — усмехнулся мой проводник, подходя ближе. Желание дать ему по лицу никуда не исчезло. И тот, видимо прочитав мои мысли, отошел от греха подальше. — Милый домик.

Вытерев с губ остатки своего обеда, мне все-таки удалось подняться. Мы находились в небольшом дворике моего деда. Подкосившиеся калитка, деревянный забор, с которого уже порядком слезла краска. Куст сирени под окном.. это точно был дедушкин дворик.

Я не стала звать за собой проводника и сразу же побежала в сторону дома. Было страшно. Страшно не успеть. Как будто сейчас какой-нибудь таймер закончится, и родное сердцу место растает у меня на глазах. Повезло, что дверь в дом была открыта и лишь сетка от комаров преграждала путь. Но она не представляла никакой проблемы. Пролететь сквозь нее не составило труда.

Сгорбленная фигура дедушки нашлась в зале. Его тело застыло неподвижной статуей, руками он держался за голову и плакал. Напротив, стоял маленький зеленый деревянный стол. Мы его сами когда-то сделали. Это был мой первый опыт работы с пилой. Много тогда пролилось крови и медицинского спирта. На столе лежал открытый альбом с фотографиями. Подойдя ближе, мне удалось рассмотреть их. На снимках была маленькая я и бабушка, а на некоторых и папа. Это были фотографии с постройки нашего дома. Вот я стою с молотком на фоне кирпичей, вот бабушка выносит домашний лимонад, а вот ещё молодой дед стоит с лопатой на фоне огорода. Каждый вложил частичку себя в этот дом. Как жаль, что сейчас от него остались лишь руины.

— Прости меня, Андрюша, не уберёг солнце наше, — тихие всхлипы разрезали тишину. От вида чужого горя мне всегда хотелось плакать. Вот и сейчас сдержать слезы было не в моей власти.

Чем больше говорил дедушка, тем тяжелее было это слушать.

— Она ведь так на тебя была похожа. Глазки твои и улыбка, такая же ясная. Она же была лучиком солнца в нашей жизни. Прости меня старого, что не уберёг её. — Мне хотелось обнять его, возразить, сказать, что все хорошо, что он не виноват. — А помнишь, как мы ее верховой езде учили? А как плавать она пыталась? А пела то как. Всех вокруг себя собирала. Лишь она была моей последней радостью. Что теперь делать не знаю. Остался я один на белом свете. — Я не сдержалась, села с ним на край кровати и обняла, в надежде облегчить его боль. И тот почувствовал это. — Чувствую, как будто рядом она. Обнимает. Возможно, это все мои фантазии, но, если Варюша, ты все же здесь, то знай, дедушка тебя очень любит, и всегда будет любить.

— Я тоже люблю тебя, дедуль.

Так мы и просидели вместе несколько часов. Дедушка вспоминал всё яркие моменты из жизни, а я слушала его не в силах остановить текущие слезы. Проводнику должна отдать должное, он не лез, прерывать нас не спешил, не торопил. Ушла я лишь когда дедушка, откинувшись на стену, заснул.

Проводник ждал меня на улице. Он сидел, прислонившись к толстому дубу.

— Ты не торопилась, — не открывая глаз, произнес мужчина.

— А ты не торопил.

— Верно, обязанность проводников выполнить последние желание мертвой души, чтобы та успокоилась. Да и пока ты отсутствовала, я просто так не сидел. У меня, знаешь, тоже есть дела на земле, — мужчина поднялся с земли, отряхивая свои белые одежды.

— А ты знаешь, когда человеку умереть суждено? — проводник перевел на меня взгляд.

— Увы, об этом ведает лишь Всевышний, — я разочарованно выдохнула. — Но в ближайшие три года в твою семью точно не наведаюсь, — на лице мужчины появилась хитрая улыбка.

— Спасибо.

— За что? Я тебе ничего не говорил, — намек понят.

— За то, что исправно выполняешь свою работу, — проводник рассмеялся. — Что со мной будет дальше?

— Дальше ты немного посидишь в камере, пока моё начальство будет решать, куда же твою душу посылать.

— В камере?

— Да, но ты не беспокойся. Там условия как в пятизвёздочном отеле. Да и твое прибывание там будет не долгим. Так что? Желания умершей души исполнено? — он снова протянул мне руку.

— Исполнено, — я слегка опасливо взялась за нее. Прошлый опыт перемещения был не самым приятным.

— Не беспокойся, в этот раз будет полегче.

И мир снова покатился в бешеном ритме. Хорошо, что проводник не соврал. В это раз действительно было не так тяжело. И меня даже не вырвало.

Очутились в более темном и менее дружелюбном месте. Нет, это был не заброшенный замок или подвал, здесь красиво и аккуратно, но вот гнетущая атмосферу все портила.

— Работаешь, Тирон<span class="footnote" id="fn_30584342_0"></span>? — обратился к моему спутнику мимо проходящий мужчина. — Кто у нас в этот раз? — его взгляд перешёл на меня. — Не бойся, — он слегка коснулся моей головы и провел рукой по волосам. — Какая светлая душа…и такая несчастная.

— Знакомься. Августин<span class="footnote" id="fn_30584342_1"></span>, — проводник чуть подтолкнул меня вперед, — он проводит тебя до твоей камеры. Встретимся чуть позже.