Prologue (1/1)
Кто-нибудь когда-нибудь задумывался о том, что мы представляем из себя? Какое наше место в этом мире? Есть ли кто-нибудь, кто управляет нами? Пожалуй, именно последняя мысль меня волнует больше всего в последнее время. Последнее время… Это даже звучит забавно. Мое последнее время длится уже 17 лет…
Тихий шелест листьев за окнами машины, шум гравия под колесами и легкий джаз. Все это создавало атмосферу уюта и комфорта на протяжении моей поездки к месту, которому суждено стать моим домом на ближайшие два года. Чарли старался всем своим видом показывать умиротворение, спокойствие уверенность, вот только по нему было прекрасно видно, что его гложут мысли. И эти мысли явно были совершенно нерадостными. Напротив, судя по его периодическим взглядам в мою сторону они были тревожными, и он явно не мог отделаться от поиска причин моего резкого, да и что уж тут скрывать, неожиданного для всех, переезда в Форкс. Мысли Чарли явно колебались от моей травли и серьезных проблем в школе до выживания меня из родного дома, но, если в чем он и был не очень хорош, а говоря откровенно и вовсе ужасен, так это в своих попытках высказать их. Хотя, его попытки проявить заботу и были всегда очень неловкими, менее приятными они от этого никогда не становились.
— Беллз, скажи, пожалуйста. А ты…
— Пап, все хорошо правда. Фил тут не при чем, трагичной истории о безответной любви и разбитом сердце нет, в школе все было нормально. Правда.
Ну вот, пожалуйста. Как я и ожидала, разведывательная операция началась. Не думаю, что это поможет развеять все его сомнения, но сейчас, после многочасовых перелетов и поездок у меня нет ни сил, ни желания заниматься этим, хотя потом нам определенно нужно будет поговорить.
— Да, я только… Ну в общем ты поняла. Если что-то…
— То я обязательно к тебе обращусь, ты же меня знаешь.
Забавно, всего пара фраз и его лицо будто чуть посветлело, пальцы уже не сжимают руль в беспокойстве. Он знал, он знал, что в случае проблем я без стеснения и без опаски обращусь к нему и это не могло его не успокоить. Все же есть что-то приятное в том, чтобы тебя опекали, особенно когда много лет живешь спасая себя самостоятельно.
Никогда не думала, что такое вообще может произойти, но при всем при этом я ни о чем не жалею. Да я потеряла немало, но обрела куда больше. О чем может мечтать человек, у которого в жизни есть все? Вопрос, к которому никогда не прилагается ответа. Кто-то мечтает стать еще богаче, кто-то мечтает запечатлеть свое имя в веках, а кто-то мечтает о тепле. Душевном тепле, душевном родстве. Об уюте в квартире, о комфорте и о человеке, который был бы рядом. Забавно не так ли? Мы всю жизнь работаем, стремясь взобраться на вершину и лишь поднявшись на нее и обернувшись назад понимаем, что стоим на вершине совершенно одни. Те, кто хоть как-то был нам близок остались далеко позади и ничуть от этого не расстроились. Я была знакома со многими людьми и с некоторыми даже достаточно тесно общалась, мы общались, не боясь осуждения и порицания, мы могли высказывать любые мысли и поднимать любые темы кроме одной: наши чувства. Каждый из нас стремясь взобраться на вершину был вынужден чем-то пожертвовать и почти для каждого из нас это была семья. Общения с родителями превращалось в ежемесячный, а то и еженедельный отсыл подарков, оплату любого лечения и любых прихотей, общение с братьями и сестрами превращалось в поздравления от секретаря по праздникам. И к сорока годам такой жизни многие из нас не имели никакого желания жить, работать и создавать семью. Не было людей с которыми можно было это сделать, не было сил на это. В сорок лет мы ощущали себя на семьдесят. И это было страшно. Человеку нужна мотивация и стремления, человеку нужна любовь и забота, а когда нет ни того, ни другого от человека остается лишь оболочка.
Тихий звук тормозов и скрежет сиденья. Надо же, уже приехали. Погрузившись в свои мысли совсем, не заметила, как пролетела дорога.
— Ну что, Беллз, мы приехали. С приездом дочка.