Часть 17 (1/2)

Спустя некоторое время, проведённое в неловком молчании, парни решили, что пора привести себя в порядок. Как только малафья была устранена салфетками, а одежда снова на месте, Кадзуха плюхается обратно на кровать.

- Я, пожалуй, домой пойду, - слегка умиляется Мучча, при виде блондина, свернувшегося клубочком, - сегодня мы явно больше не займёмся химией, - как-то двусмысленно констатирует он.

- Стой, а как же твоя рубашка? - лениво приподнимается красноочий.

- Да похуй на неё. Ты же не против, если я в твоей футболке уйду?

- Можешь себе оставить, у меня всё равно много подобных.

Кстати говоря, данная вещь смотрелась на синеволосом весьма не плохо. Она была подходящего брюнету, чёрного цвета, а также оставалась оверсайзной и на нём. Через минут пять, гость окончательно собрался и стоял у входной двери. Уже собираясь потянуться к её ручке, Скар останавливается. Ну никак не может он без своих подколов.

- Так не пойдёт, - находясь спиной к Каэдэхаре, привычно по-издевательски улыбнулся тот, - как же без поцелуйчика на прощание?

- Ты что с ума сошёл, - покрасневший блондин нервно осматривал свой коридор, - мамы же в любой момент могут выйти! И, вообще, не веди себя так будто мы в отношениях, я ещё не соглашался на это.

- Ещё? То есть, планируешь согласиться, - хитро подмигнул синеглазый.

- Я такого не говорил! - возмутился беловолосый.

Скарамучча внаглую чмокает того в губы, быстро отстраняясь.

- Вот теперь могу идти!

***</p>

Брюнет шёл в сторону своей хаты, включив ебейший, по его мнению, плейлист, но внезапно осознаёт, что туда как-то не особо хочется, ибо пиздец скучно. Недолго подумав, тот набирает рыжего, который моментально поднимает трубку, первый немного опешил от неожиданности.

- Ебать ты чё выжидал моего звонка?

- Я не ты, чтобы не замечать уведомления часами, - раздаётся лёгкий смешок от собеседника.

- Делать мне больше нечего, как тратить на это своё драгоценное время. Я вообще-то занятой человек, - язвят в ответ.

- Так чё звонил-то?

- Ты где?

- В Таджикистане блять. Вопросом на вопрос не отвечают, кстати.

- Короче, вылезай давай из своей берлоги, мне не кайф сейчас домой идти.

- Нихуя себе! Снизошёл до того, чтобы самому звать меня, рыжее хуйло, гулять???

- А нет, пошёл нахуй.

- Хватит выёбываться, Мучачечька, лучше скажи куда подходить.

Спустя какое-то время негодования темноволосого из-за исковерканной формы имени, они всё же договорись о месте встречи. По пути Скар решает зайти в какой-нибудь магазин за энергетиком и как раз видит что-то похожее на минимаркет. Наконец дойдя до пункта назначения, он начинает оглядываться, ища глазами своего друга, а за одно выкидывая допитый напиток. Смирившись с тем, что Чайльд, впрочем как и обычно, задерживается, ловит себя на мысли, что стоило взять ещё и сигарет. Простояв ещё минуту, всё-таки пишет рыжику, купить их, всё равно ждать его нужно, а так хотя бы опоздание своё компенсирует. Ответ с согласием не заставляет долго ждать. В паре метров Мучча замечает какую-то скамейку, куда и направляется, дабы присесть. Синеглазый начинает погружаться в глубокие размышления, например, о том как же все конченные, а он ахуенный. Неосознанно раздумья перетекают в воспоминания о сегодняшнем дне, что заставляет немного улыбнуться. Как и говорилось раннее брюнет от слова совсем незнаком с чувством влюблённости и тем более чем-то большим, но уверен в том, что Каэдэхара симпатизирует ему гораздо больше многих. Да, Скарамучча затеял всё это больше из интереса, ведь до этого не имел подобного опыта, но при этом, он не собирается издеваться над чувствами Кадзухи. Если блондин изъявит желание, то синеволосый без раздумий начнёт с ним встречаться. Терять в любом случае нечего. Прерваться от своего рода умозаключений заставляет противный смех, появившиеся не пойми откуда, какой-то компашки вдалеке. Сначала она особо не привлекла внимание, но мере приближения, хари двоих из этих пятерых, кажутся жутко знакомыми и только заметив заклеенный пластырями нос у одного, вспоминается их личность.

Фу блять, - с отвращением проносится в голове, но определённо радует вид разукрашенного им чужого лица.