Глава 4 (2/2)

Хлопнув себя по щеке, Хестан подошёл ближе и достал чертей из-под коробки с бантами. Сделав невинный вид, Лаимм захлопал ресничками. Хестан же, скрестив руки на груди, сделался суровым, нависнув над хихикнувшим Пиражуней, точно гора. А тот опять губёшки выпятил и шевелит ими. Извиняется! И, конечно же, Хестан от поцелуя и в этот раз не отказался. Дурак он, что ли? Любимку надо любить! Даже если он иногда вредничает, как заправская вреднулька.

— Какой я хочу? — задумчиво пробормотал Сяо, разглядывая покрытые перламутром зелёный и розовый шарики с бантиками и петелькой в виде бусинок.

Стоящий рядом со своим Кексиком, точно Страж Великий, Волкан встрепенулся и уставился на украшения. Не то чтобы он как-то по-особому относился к празднику и всем сопутствующим ему хлопотам, но точно не собирался поступать, как Хестан. Если плодоносяшка хочет праздника — а в их положении это сделать нужно обязательно — то Волкан был готов расшибиться лепёшкой и сделать всё, что только возможно. А то, что друг на своего Пиражуню смотрит страдальчески, так это не дело! Надо поступать в точности да наоборот!

— А ты возьми оба! — в самое ухо Кексика запыхтел Волкан, а когда тот повернулся к нему, он радостно вывалил язык и оскалил клыки в широкой улыбке.

— Набора? — не понял Сяо. — Или шарика? И не вываливай так язык, а то прикусишь и опять будешь скулить! — он вернул язык на его законное место и стукнул по носу, несильно, как бы ругаясь. Немножечко наказал.

— Мой Кексичка за меня беспокоится! — с радостными искорками в глазах проурчал Волкан, прижимаясь к тому со спины и шоркаясь своей головой о его.

— Ну, вот что ты опять делаешь! — рассмеялся Сяо, несильно дёргая любимого за ушки.

— Вот родится Пончик, и у меня будет две вкусняшки!

— Ох, чую, разбалуешь ты его. Разбалуешь! — Сяо покачал головой.

— Можно! — прошептал Волкан и цапнул Кексика за ухо. — Я буду любимым папуличкой, а ты суровым мапуличкой!

Надувшись хомяком, Сяо медленно повернулся всем корпусом и, скрестив руки на груди, свёл брови к переносице. Сяо очень не хотел, чтобы Волкан разбаловал ребёнка. Это ведь грозило большими неприятностями. Нужно воспитывать в меру. Само собой, идеально не получится. Не с таким отцом как Волкан. Носиться с малышом он будет гарантировано больше, чем Сяо и тем более друзья со своими потомками. И ведь не доказать, что так нельзя.

А Волкан, продолжая держать в пасти ухо любимки, смотрел на него большими жалобными глазами. Он считал, что малыша обязательно нужно всячески баловать. Как иначе? Это их малыш! Их плоть и кровь. А если там будет такая же тушканчиковая милота, как мапуля, то баловать вне очереди и двадцать четыре на семь! Волкан натурально грезил, что у них будет плодоносящий тушканчик, которого он на руках носить будет, как мапулю. И подумаешь, что этот самый мапуля сейчас так сердито пырит. Всё равно же будет любить, холить и лелеять!

— Отпусти моё ухо! — потребовал Сяо.

Сделав упрямое лицо — вернее морду — Волкан отрицательно мотнул головой. Хорошо ухо держал не сильно: оно выскользнуло между клыков и встало торчком, как второе. На ушко любимого Волкан смотрел с вселенской тоской. Складывалось впечатление, что случилось что-то серьёзное.

— И вот что мне с тобой делать, — Сяо подпёр щёку ладонью, смотря на своего мужчину с видом, что тот его достал.

— Любить! — уверено заявил Волкан и кивнул.

— За что?

— За то, что есть!

Покачав головой, Сяо развернулся к шарикам: всё равно этого упрямца не переубедить. Так толку спорить? Сяо шестым чувством чувствовал, что стоит малышу появиться на свет, как Волкан от счастья совсем умом тронется. Тушканчик морально к этому готовился, пытаясь запастись терпением. Жаль, что это самое терпение нельзя нагрести где-то, на полочку положить, а когда оно нужно, с полочки достать. С Волканом никаких запасов не хватит…

А Волкан зарылся в стоящую рядом с ними огромную корзину с товаром. Раз любимый захотел красивые шарики на их ёлочку, то он просто обязан разыскать самые лучшие! Пока рылся, чего только не нашёл. А Сяо знает себе, успевает рассматривать да в коляску складывать. В итоге, те шары, которые ему понравились, он взял не по одному, а целыми наборами. Волкан, умничка такой, нашёл ещё и желтые, голубые и белые. А в каждой коробочке их по шесть штучек. Сяо, как и Лаимм, решил в комнату поставить небольшую розовенькую ёлочку, концы иголок которой были покрашены в белый, имитируя снег. Смотрелась она очень забавно. Много места не займёт, но будет радовать глаз. Осталось подобрать ещё что-то, чтобы дополнило уже выбранные наборы. Хотя Сяо набрал гирлянд, а некоторые из них были весьма объёмные. Так что, как вариант, что игрушек на ёлку можно больше и не вешать. Только если добавить тонкой мишуры для полного счастья и завершённой картины. Главное, чтобы коты не сожрали, а то есть у них эта странная тяга к подобному. Будет потом гирлянда из какуличек на дождике.

— Гляди, какие мишуринки! — Волкан показал связку тонких сверкающих косичек.

— Красивые, — Сяо с интересом разглядывал, как украшение сверкает в свете ламп. Благосклонно кивнув, он сам зарылся в вешалку с мишурой, выискивая ещё какие-нибудь красивые цвета: Волкан, раз уж любимому нравился розовый, такой и приволок. Они оба обернулись, когда за спинами раздался громкий задорный смех Лаимма, вещающего Кисичке о каких-то эльфёнках для демонёнкав.

— Интересно, — протянул Волкан, — а он когда-нибудь изменится?

Сяо на этот вопрос округлил глаза и предельно медленно повернулся к поставившему торчком уши любимому. Тот явно понял, что сморозил что-то глупое. И даже не в плане, что Лаимм не повзрослеет, а в плане того, что сам-то себя ведёт примерно так же. А годиков-то поболее будет. Хлопнув себя по щёчке, Сяо вернулся к поиску подходящей мишуры. Пытаясь не обращать внимания на тихо посмеивающегося где-то за стеллажом Маркуса. Зато это услышал Волкан…

— Ничего не меняется, — пробубнил себе под нос Сяо, доставая золотистую мишуру и делая вид, что он не слышит радостных воплей любимого мужчины, приставшего к истинному человеку с очередным взглядом. А ещё делал вид, что не чувствует, как Кристан ему с недовольством в затылок дышит, явно намекая, чтобы он убрал своего волка от его человека.

— Сяо! — тихо прорычал Кристан, воинственно сжимая кулачки.

— Можно, я тут не при чём? — прохныкал тот в ответ.

— Низя! — Кристан отрицательно мотнул головой.

Народ притих, когда Волкан нечаянно толкнул Маркуса, который, не удержавшись на ногах, врезался спиной во вздрогнувшего от неожиданности Рэйкса. Ну, правильно, налетел тут кто-то без всякого предупреждения.

— Как дети малые, — крякнул Хестан, смотря на вцепившегося в Маркуса Волкана, и как младший сын пытается отбить своего мужика из его лап.

— Кто бы говорил, — отозвался Лаимм, кидая в коляску очередную коробочку. При этом вид у него был как у ангела небесного. — Айда дальше! — сцапав Кисю за руку, Лаимм махнул лапкой на родственников. И тут на его глаза попалась яркая небесно-голубого цвета объёмная мишурина…