Глава 7 (1/2)

От истоков, вечен и жесток,

Времени течет песок.

Чем, скажи, прогневала тебя

Александрия — страсть моя?</p>

Кларк смотрела в окно на проходящих по улице людей и пыталась понять, почему была так слепа? Перед её глазами были все ответы. Через неё проходили документы и расчёты, но Гриффин ни разу не задумалась. Не задалась вопросом почему для создания лекарств в компании «Майерс» используются наркотические вещества, которые почти заходят за грань «легально».

Но блондинка не сомневалась, что в корпорации задействованы и нелегальные вещества тоже. По крайней мере, на это намекнула Луна в их прошлом разговоре. Однако, потом брюнетка объясняла ей разницу между производством «Ковчега» и «Майерс».

Родители Кларк, Кейн и Блейки продавали наркотики кому ни попадя, не задумываясь о том, что белый порошок могут употреблять ещё и подростки. Майерс же занималась торговлей с теми странами и некоторыми штатами, в которых эта продукция была разрешена, и где строго следили за тем, кому продавать.

Кларк слабо в это верилось, но это объясняло международные связи между Майерс и несколькими странами, о которых было написано на официальном сайте компании.

Луна рассказала и о вражде между семьями. Как оказалось, никто не помнил, откуда и почему она началась, но Гриффины, Кейны и Блейки очень давно дружили семьями и были заклятыми врагами Майерсов. На данный момент обстановка накалилась еще больше, когда родители Лексы и Луны начали посылать своих шпионов и следить за деятельностью Ковчега.

А когда у руля компании рядом с Кейном встал Беллами, а компанию «Майерс» возглавила Лекса, борьба между семьями стала ещё напряженной. Точнее, как сказала Луна, борьба между кланами. Услышав это, Кларк захотелось еще раз напиться. Чтобы всё забыть.

Теперь Кларк знала, откуда у Линкольна было пулевое ранение.

На улицах Нью-Йорка, в темноте ночи, шла война.

Опять. Опять война между землянами и людьми Кларк, которые больше не были её людьми. Точнее, они ими не стали.

Гриффин застонала и закрыла голову руками, садясь на диван.

И что ей теперь делать?

К Кейну она не вернётся. Более того, теперь свои акции ему продавать она точно не станет. В конце концов, «Ковчег» на самом деле занимался нелегальной продажей наркотиков, что подтверждало письмо матери, в то время как деятельность «Майерс» выглядела намного гуманней по отношению к человечеству.

Не вернётся она и по другой причине. Кларк не знала, кто стоял за смертью её родителей. Теперь стало понятно, что всё дело было во вражде между семьями, но Октавия бы не стала посылать её в самое сердце врага, ведь её родителей также лишили жизни. Гриффин была уверена, что брюнетка что-то вынюхала и знала хотя бы половину правды. Может, в этой игре есть ещё и третий игрок? Ния, например.

Кларк усмехнулась. До неё дошло, почему Нико так на неё смотрел. Бедный глава отдела не мог поверить, что к нему на работу собирается устроиться дочь заклятых врагов. Наверняка, он думает, что она шпионка и за ней ведётся слежка.

Чёрт. В таком случае, Лекса точно знала, что она работает на неё ещё с первого дня.

Кларк яростно вздохнула, глядя на часы. Ей пора выходить из дома и идти на работу. Блондинка надеялась, что ей хватит самообладания, чтобы не броситься прямо в кабинет Лексы и не начать просить помочь ей распутать этот клубок, как она делала в прошлой жизни, когда чего-то не могла понять.

Кларк была задумчивой весь день, и даже Джасперу и Монти не удавалось её растормошить. Привела её в чувства неожиданная встреча в коридоре. Конечно, Гриффин догадывалась, что придет время и она его тут встретит, но, чтобы так рано?!

— Линкольн?! Ты что тут делаешь? — не выдержала Кларк.

— А? — не понял землянин и ошарашенно на нее посмотрел. — Простите…

— Восемь часов. — почти прорычала Кларк, не замечая удивленные взгляды вокруг. В её душе врача, который всегда трепетно относится к реабилитации после операции, поднимался самый настоящий гнев. — Восемь часов я тебя оперировала, чтобы ты через какие-то две недели выписался из больницы?!

Линкольн заморгал, а потом, на удивление Кларк, стыдливо улыбнулся и почесал затылок. У Джаспера рядом с Кларк вырвался смешок, который он тщетно попытался скрыть кашлем, когда вспомнил, как жестко относилась доктор Гриффин к реабилитации. Его кузена она не выпускала из больницы месяц.

— Так это были вы, доктор…? — на лице Линкольна было смятение, но в его глазах Кларк видела, что он прекрасно знал её фамилию. Что-то в глубине души Кларк зашевелилось, позволяя надежде кинуть плоды в землю и начать расти, но Гриффин мысленно от этого отмахнулась, решив, что он скорее всего спросил её имя в больнице, а сейчас зачем-то прикидывается или не уверен, что помнит правильно.

— Гриффин.

— Доктор Гриффин, поверьте, я в полном порядке. — Кларк скептически подняла брови, прекрасно зная характер Линкольна и понимая, что он относился к тем, кто сразу, как ему зашьют рану, бросался в бой. — Честное слово.

— Вам делали магнитно-резонансную томографию головного мозга? Сколько раз?

Линкольн снова непонимающе заморгал, и Кларк не сдержалась и закатила глаза.

— А потом они приходят и жалуются. — забурчала недовольно Кларк и развернулась обратно к буфету.

— Кларк, ты куда? — встрепенулся Монти, когда все остальные продолжали молчать, словно язык проглотили, что начинало раздражать Кларк ещё сильнее, и она закрыла глаза.

— Мне нужен чай. Зеленый. Успокоительный. Желательно, с ромашкой. Иначе я не сдержусь и силой затащу одного индивида обратно в больницу, несмотря на его мускулы.

Ответила Кларк и собиралась уже действительно идти покупать хоть какой-нибудь чай, как её внезапно остановил голос.

— Линкольн, доктор права, ты что тут делаешь?

Кларк застыла в самой неестественной позе, которую когда-либо могла представить. По спине побежали мурашки, а в груди снова сжался комок. Теперь понятно почему все молчали! Наверное, это было впервые, когда в присуствии Лексы кто-то начинал рычать, как только что Кларк.

— Мисс Майерс, я просто узнал от Индры, что нужна моя помощь, и…