Овечья паства (1/2)
Ну и жарень. Я надеялся, что сегодня хотя бы немного польётся дождик, а нет — придётся самому браться за лейку.
Агнец… Культ этого барана у меня уже по самое горло. У него целый голодный взвод, двадцать с лишним ртов, а на ферме пашу только я! Остальные радостно выплясывают и молятся во славу нашего Бога.
Тьфу. Бога. Возомнил тут из себя…
Пока я проклинал Агнца, в голову мне прилетело что-то мягкое и зловонное. Хотя бы не камни, уже хорошо. Я обернулся на группу его последователей. Те тыкали в меня пальцами и поднимали на смех:
— Таким как ты и нужно лишь по земле не коленях ползать!
— Так тебе и надо!
— Убийца наших семей!
Отвратительно. И каково вам такое, а? Проторчать пятьсот лет в небытие, скованным по рукам и ногам четырьмя цепями братьев, чтобы потом, отдав корону Агнцу, стать снова закованным в цепь.
Только вот цепь теперь мной не ощутима. Цепь, держащая не моё тело, но мой дух.
Да, моё имя Тот-кто-ждет. Я ждал пятьсот лет. Подожду и ещё немного. Уверен, что найдётся божество, которое свергнет Агнца. А я верну себе свою корону.
Нужно лишь подождать.
***</p>
Мне всегда было интересно, куда исчезают старики. Раньше я не задумывался особо над этим, а сейчас…
Его паства из двадцати пяти голов (не считая меня) начала потихоньку стареть. И не удивительно — многие последователи были одного возраста. Я люблю стариков. У них сил не хватает на то, чтоб меня задирать и швырять в меня камнями и навозом.
Уже шестеро престарелых бродят по поселению. Чтоб их. Бесполезные рты, которые необходимо кормить.
А свёкла в этот раз уродилась на славу. Спасибо тем удобрениям, что оставил Агнец. И где он их берёт?
***</p>
Сам Агнец прибыл под утро. Уставший, помятый, но довольный. Первым делом он подошёл ко мне (я ж не сплю по ночам). Я отдыхал на сеновале рядом с амбаром: все семена посажены, политы, удобрены, осталось дождаться их всходов.
— Как сам? — эта его любезность, фу.
— Будто тебе есть до этого дело, — мне и отвечать ничего не надо — он же мысли читает! — Паства твоя стареет.
— Да, я видел их. Жизнь идёт к закату. Но не наши жизни, — он странно улыбнулся. Не нравится мне это, ой не нравится. Будто я вечно у него рабом буду, ага.
Затем он подошёл к хранилищам удобрений (а у него их целых три) и заполнил их до верха. И откуда он столько удобрений приносит?
Проснувшаяся паства начала радостно превозносить его. Я нахмурился: одного старика нет. Умер?