2. Минхо (1/2)

– Сынминни?

Сынмин поворачивает голову на голос и видит в дверях маленькой студии лицо Минхо-хена. В любой другой день он был бы рад Минхо, но сейчас он не хочет никого видеть. После недавней простуды голос беты всё никак не может восстановиться и из-за этого они все вынуждены отложить запись их новой песни. И пусть участники утверждают, что здоровье Сынмина для них намного важнее, он знает, что подводит их. Подводит свою группу.

Именно поэтому Сынмин уже несколько дней подряд торчит в одиночной студии, разогревая и восстанавливая свой голос, перепевая все существующие песни мира и пытаясь взять все возможные высокие ноты. Точнее, перенапрягается, как выразился на днях недовольный Джисон. Хорошо, что Чан-хен ещё не знает об этом.

– Что такое, хен? – Сынмин спрашивает, всем своим видом показывая, что не желает разговаривать сейчас. У него с утра ужасное настроение, и если Минхо не оставит его в покое, он может сорваться и нагрубить ему. Ссориться со своим хеном – это определенно не то, чего Сынмин сейчас хочет.

– Тебе пора сделать перерыв. – Минхо негромко говорит, заходя в студию и закрывая за собой дверь, а это значит, что он тоже не намерен отступать. Упрямство – то качество, которое объединяет этих двоих. – Ты уже несколько дней работаешь здесь, но твой голос ещё не настолько силён.

– Именно поэтому я здесь. – Сынмин поджимает губы, отворачиваясь, но Минхо не даёт ему снова включить музыку, забирая пульт. – Мне надо практиковаться, хен.

– Тебе нужно дать своему голосу отдохнуть, Минни. – Минхо возражает, и его взгляд, твёрдый, но любящий, немного нервирует бету.

Минхо выглядит так, словно знает, что сейчас нужно Сынмину, и это раздражает, потому что он всегда прав. Сынмин и сам знает, что ему необходим перерыв, но он очень, очень не хочет подводить остальных. Минхо снова начинает говорить.

– Не заставляй меня делать то, чего мы оба сейчас не хотим, Минни.

Сынмин смотрит на него раздражённо и немного испуганно.

– Ты бы не стал. – он говорит, но нотки сомнения мелькают в его голосе.

Минхо прекрасно знает, как сильно Сынмин не любит, когда альфы манипулируют им, подчиняя его своим запахом и намеренно опуская в бета-пространство, чтобы заставить слушаться. Но если это единственный способ вытащить Сынмина из студии, Минхо готов сделать это прямо сейчас.

– Я мог бы, и ты это знаешь. – альфа отвечает, и Сынмин снова отводит взгляд, обиженный и расстроенный. – Но детка, мы беспокоимся о тебе, и именно поэтому я здесь. Тебе нужно немного отдохнуть.

– Я не могу отдыхать, хен! – Сынмин повышает голос, но только потому, что чувствует, что вот-вот расплачется. – Неужели ты не понимаешь? Мой голос…

– Твой голос просто восхитителен, крошка. – Минхо подходит к бете и разворачивает его лицо к себе за подбородок, чтобы видеть его глаза. – Оставь это, слышишь? Тебе нужен отдых.

– Я не могу, хен. – Сынмин упрямится, с силой кусая губу, но Минхо мягко давит на неё большим пальцем, заставляя Сынмина расслабиться. – Я должен работать усерднее, иначе снова придётся переносить сроки записи. Мой голос сейчас так… так ужасен и груб. Чан-хен… Чан-хен будет разочарован во мне. – он зажмуривается, чтобы не дать слезам вырваться, но терпит неудачу.

– Чан никогда не будет разочарован в тебе, Минни. Слышишь? Никогда. Он ведь так тебя любит, детка. – Минхо обхватывает лицо Сынмина ладонями и мягко вытирает его слезы, воркуя. – Твой голос прекрасен, Минни, ему нужно просто дать немного времени. Ты недавно болел, поэтому твой организм слаб и так медленно восстанавливается, но это нормально. Никто не злится на тебя, никто не винит.

– Не хочу подводить остальных… – Сынмин всхлипывает, и Минхо понимающе кивает.

– Я знаю, детка, знаю. – он воркует, обнимая бету и позволяя уткнуться лицом в своё плечо. – Но ты слышал, что хен только что сказал? Никто не сердится на тебя. Мы все готовы подождать, когда тебе станет лучше и ты будешь снова готов показать отличные результаты. Не нужно мучать свои связки, хорошо?

Сынмин слабо кивает, и Минхо обнимает его ещё крепче, мягко целуя в ухо, в висок, щеку.

– Вот так, хорошо. – он шепчет, мягко поглаживая Сынмина по спине, и позволяет ему плакать. – Глупый маленький бета.

В его голосе нет упрёка, только нежность, и Сынмин чувствует себя намного легче, когда знает, что на него никто не сердится. Это помогает ему успокоиться.

– Стало лучше? – Минхо спрашивает, улыбаясь, и Сынмин смущённо кивает, виня себя за то, что так по-детски расплакался перед Минхо. Но альфа не выглядит рассерженным, и это тоже успокаивает. – Хорошо. А теперь идём. Я заберу тебя на часок-другой, чтобы ты мог отдохнуть, не думая о работе.

– На свидание? – Сынмин не знает, почему вдруг спрашивает это, но Минхо смеётся, так что все в порядке.