Часть 55 (1/2)

Чонгук

После разговора с Тэхеном я поднялся к себе и, быстро переодевшись, направился в спальню Розэ.

Я правда не собирался оставаться с ней до утра, но, как и сказал ей, просто не смог уйти.

Она выглядела такой хрупкой и беззащитной во сне, что все мои инстинкты её защитника обострились до предела и буквально кричали, чтоб я не смел уходить и остался с ней на всю ночь, охраняя её покой и сны. Как раньше…

Её длинные мягкие волосы цвета серебра и лунных лучей разметались по подушке, а покрывало сползло с хрупких изящных плеч, и я понял, насколько тревожным и беспокойным был её сон, и, приняв окончательное решение, шагнул в тёмную комнату и закрыл за собой дверь, улыбнувшись от мысли, что даже если моя маленькая птичка проснётся и поднимет шум, обнаружив меня в своей постели, я найду способ её утихомирить.

Бесшумно опустившись рядом с ней на постель, я осторожно притянул её к себе, стараясь не разбудить, и крепко обнял, прижавшись щекой к её мягким волосам, ощущая невероятный покой, словно теперь все, наконец, было правильно. Словно я был там, где должен был быть всегда.

Малышка что-то прошептала во сне, но не проснулась, и я нежно погладил её по волосам, поцеловав в серебряную макушку, и шепнул:

— Спи, милая… Теперь все хорошо. Я рядом и ничто больше не потревожит твои сны…

Она тихонько вздохнула, уткнувшись мне в грудь, и затихла, дыша спокойно и размеренно, и я улыбнулся, прикрыв глаза и ощущая, какой маленькой и тёплой она была, словно беззащитный котенок, все ещё нуждавшийся в тепле и защите.И я был готов дать ей их, дать ей все, что ей было нужно, лишь бы она была счастлива.

Я не говорил Розэ всей правды о том, что происходило, но, хоть она по — прежнему считала мой дом своей золотой клеткой, здесь она была в наибольшей безопасности, по крайней мере, до сегодняшнего вечера, ведь во внешнем мире на неё велась самая настоящая охота, о которой она даже не подозревала, и я благодарил всех известных мне богов за то, что нашёл её первым, до того, как до неё добралась вражеская стая.

Но теперь нам нужно было снова бежать, снова скрываться и прятаться, и все моё существо бунтовало против этого, ведь инстинкты защитника и воина требовали остаться и принять бой открыто, встретив врага лицом к лицу.

Но я понимал, что наш враг был хитер и коварен и никогда не действовал в открытую, предпочитая скрываться в сумрачных тенях и выжидать, чтоб напасть в самый неожиданный момент. Поэтому мне стоило быть ещё более осторожным и осмотрительным, ведь на кону стояла свобода и жизнь Розэ, и это было для меня самым важным.

Власть старейшин уже давно пошатнулась и была вовсе не так сильна, как когда-то, ведь сам их орден погряз во внутренних конфликтах и борьбе за влияние, и я их не боялся, но все равно не хотел рисковать и вступать в открытую конфронтацию, ведь до тех пор, пока силы Розэ не пробудились полностью, она была крайне уязвима.

Но я поклялся себе, что никогда больше не допущу повторения прошлого и уберегу любимую от возвращения этого давнего кошмара, чего бы мне это ни стоило.

Глубокие синие ночные тени постепенно светлели, сменяясь призрачно — голубыми предрассветными, и, обнимая спящую в моих руках хрупкую девушку и глубоко вдыхая сладкий аромат её распущенных волос, я не заметил, как и сам провалился в глубокий сон.

И этот сон был больше похож на воспоминание о давно ушедшем времени…

... Открыв глаза, я с удивлением осознал, что все ещё сплю, но полностью владел своим телом, а все вокруг казалось невероятно реальным, и, оглядевшись, я понял, что стою в огромной оранжерее, полной темно-бордовых роз.

«Спящие розы Иллюзиона… Священные закрытые сады... Его сердце…» — сама собой вспыхнула мысль в голове и тут же погасла, но я даже не удивился ей, словно всегда это знал, и, наклонившись, нежно провел пальцами по бархатным лепесткам.

Их дурманяще — сладкий, тяжёлый и невероятно опьяняющий аромат витал в прохладном прозрачном воздухе, а где-то над головой слышалось тихое переливчатое пение маленьких сладкоголосых райских птичек.

И таким же нежным и переливчатым был тихий женский голос, раздавшийся за моей спиной, и больше похожий на журчание маленького хрустального лесного ручейка в высокой траве.

— Так и знала, что найду тебя здесь, — раздавшийся совсем рядом мелодичный женский голос был весёлым и беззаботным и, узнав его обладательницу даже до того, как обернулся, я с улыбкой произнёс:

— Здравствуй, Селена.

А в том, что это была именно она, я ни минуты не сомневался. Вечно юная и прекрасная Богиня Луны лучезарно улыбнулась и обняла меня, тихо шепнув:

— Морфей, мой дорогой друг… Я так рада тебя видеть.

Я обнял её в ответ, улыбнувшись, и так же тихо ответил:

— Я тоже рад, Светлейшая. Ты почти перестала заглядывать в мои чертоги… Почему тебя так долго не было? Я скучал.

Она немного отстранилась, тихонько рассмеявшись, и её тихий смех напомнил мне перезвон маленьких хрустальных колокольчиков на лёгком весеннем ветру.

— Думаю, тебе было вовсе некогда скучать, не так ли, Верховный жрец мира Грез? Признавайся, моя юная непоседа — сестра не даёт тебе ни минуты покоя, правда?

Я усмехнулся, покачав головой.

— Ты, как всегда, невероятно проницательна, моя дорогая Селена. Но в моей вечности и так было слишком много покоя, кому, как не тебе это знать…