Глава 2 (1/2)

Лютен проводил взглядом спину отчима и без сил откинулся на спинку стула. Очень сильно хотелось разреветься, но глаза жгло, а слез не было. А еще его душила злость: да как вообще этой сволочи пришло в голову его продавать, как теленка, сам ни разу в жизни ни гроша в семью не принес, а сейчас решил выплыть за его счет. Нашел видите ли ходячий инкубатор для богатенького альфы. Омега всей душой ненавидел всю семейку Эллингтонов еще с того самого дня, как пытался укрыться в их поместье от соседских мальчишек, эти воспоминания до сих пор вызывали в юноше липкий страх и мурашки размером с кокер-спаниеля по всей коже. И он даже помыслить не мог о возможности этого брака. Потому что, кто знает эту семейку? А вдруг после свадьбы этот альфа сразу потребует рождения наследника, а после получения желаемого сразу выкинет его на улицу как ненужную вещь. К тому же Лютен не хотел детей, ни сейчас, ни когда-либо в будущем, ему хватило уже того, что он все детство нянчился с младшими братьями вместо прохвоста Габриэля.

- Черт… - ругнулся омега, пряча лицо в ладонях. - Папа, как же я хочу, чтобы ты скорее выздоровел…

Дверь в палату открылась и в образовавшемся проеме показалось круглое лицо медсестры.

- Мистер Бэкер, прошу прощения, - промямлила бета, - но часы посещения уже закончились, вам нужно уйти.

- Уже? - со вздохом спросил Лютен, бросая взгляд на табло на стене. Действительно, он просидел у постели отца целый день, но чуда, как обычно не произошло. - Хорошо, дайте мне, пожалуйста, минутку, я соберу вещи, - попросил он. Получив согласие, он покидал свои тетрадки и учебники в рюкзак и встал со стула. - Пока, папа, я приду завтра, пожалуйста, выздоравливай, - сказал он, поглаживая сухую морщинистую кожу натруженной в поле руки. - Я тебя люблю.

Хоть Лютен и понимал, что это нереально, но все равно с надеждой всмотрелся в лицо отца, пытаясь заметить на нем хоть какую-нибудь реакцию. Но отец не отреагировал, его грудь мерно вздымалась, аппарат ИВЛ поддерживал в увядающем альфе жизнь, с тихим жужжанием качая кислород. Врачи сказали, что он в коме, вызванной обширным инсультом, и если бы скорую вызвали раньше, то последствия можно было бы устранить практически полностью, а сейчас их прогноз был очень неутешительным.

- Молитесь, чтобы он очнулся, юноша, - сказал в первый день ему доктор. - И ему нужна операция, чем скорее, тем лучше.

Но операция стоила денег, которых у семье Бэкеров не было. Габриэль лишь картинно плакал в платочек, не прилагая совершенно никаких усилий для того, чтобы найти нужную сумму на лечение отца.

- Мистер Бэкер, прошу вас, уходите, - взмолилась медсестра. - Иначе у меня будут проблемы.

- А, да, извините, - пробормотал омега и поплелся к выходу. Каждый шаг давался с трудом, ему казалось, что чем дальше он уходит, то становится все меньше шансов снова увидеть отца живым.

На улице уже успело стемнеть и летняя жара все никак не хотела уступать место ночной прохладе. На небе начали появляться первые звезды и ярко-ярко светила луна. Лютен остановился и посмотрел в эту завораживающую черноту, которую не могли разогнать даже яркие фонари на парковке больницы. Идти домой не хотелось, там был Габриэль с вечно надменным выражением на напомаженной роже. Лютен добрел до ближайшей детской площадки и сел на качели, кинув рюкзак себе в ноги. Так хотелось с кем-нибудь поделиться, поплакаться, но друзей у него не было, одноклассники только насмехались, глядя на одежду из секонд-хенда, иногда даже кидали во время уроков бумажками. Особо отмороженные даже могли во время обеда, когда Лютен шел с подносом между рядов в поисках свободного столика, толкнуть, так что вся еда оказывалась на рубашке и брюках. В такие дни ему приходилось голодать, так как денег на вторую порцию обеда не было. Из-за такого отношения Лютен часто дрался и получал наказания после уроков. Он уже не был тем плаксивым забитым мальчишкой, что в отчаянии стучал в ворота шикарного особняка, в надежде на спасение.

Лютен просидел на детской площадке до самой ночи, а потом долго гулял. Вернулся домой только под утро. Странно, но на кухне горел свет и оттуда доносились какие-то странные звуки, решив проверить, он пошел туда и застал заплаканного Габриэля, сидящего за столом.

- Где тебя носит? - со злобой спросил отчим.

- Гулял, - ответил Лютен и уже развернулся, чтобы уйти, но услышал сдавленное:

- Отцу стало хуже. Звонили из больницы, сказали, что нужна срочная операция… Его уже готовят, но нам придется продать дом и ферму, чтобы расплатиться с долгами… - Лютен развернулся на каблуках и побежал к выходу. - Ты куда? - крикнул Габриэль ему вслед.

- В больницу к отцу! - бросил омега и выскочил из дома.

Он схватил свой велосипед, стоящий в сарае рядом и, вскочив на своего железного друга, сорвался с места. В больнице он был уже через пятнадцать минут.

В приемном покое было тихо, на посту сидела та самая медсестра, что выпроводила его сегодня из палаты.

- Скажите, пожалуйста, мой отец, Джон Бэкер, что с ним?!

- Молодой человек, не кричите. пожалуйста, - сонно ответила медсестра. - я понимаю, что вы переживаете. Ваш отец в надежных руках и операция еще идет, пожалуйста, присядьте и дождитесь хирурга, он все вам подробно расскажет.

Обреченно кивнув, Лютен поплелся в зону ожидания, старательно отгоняя от себя печальные мысли. Шли минуты, часы, но к нему так никто не выходил, уже даже Габриэль успел отвезти младших к няне и приехать в больницу, а операция все продолжалась.

- Ну, что, есть новости? - спросил отчим, присаживаясь рядом и протягивая Лютену пластиковый стаканчик с кофе. Тот отрицательно покачал головой, продолжая гипнотизировать взглядом настенные часы.

Наконец к ним вышел врач, омеги тут же вскочили на ноги, ожидая вердикта.

- Здравствуйте, господа, - устало проговорил хирург, - у меня для вас две новости…

- Не томите, пожалуйста, - не выдержал паузы Габриэль.

- По результатам исследования было принято решение об срочной операции по удалению тромба, закупоревшего артерию в мозгу мистера Бэкера, но случилось непредвиденное и прямо перед операцией случился разрыв аневризмы.

- Боже… - Лютен прижал ладонь ко рту, а Габриэль выжидательно уставился на альфу.

- Операция прошла успешно, но потребуется более длительное лечение и реабилитация. Сейчас пациент в реанимации, он стабилен, но состояние крайне тяжелое, так что пока ничем обнадежить я вас не могу.

- Спасибо, доктор, - пробормотал Лютен, отворачиваясь. Он чувствовал, как спазмом сдавило горло и стало трудно дышать. Присев в кресло, он спрятал лицо в ладонях, в тайне надеясь, что это лишь страшный сон и сейчас он проснется и все будет как раньше - здоровый отец, счастливые братья и вечно раздражающий Габриэль.

- Что ж, - со вздохом сказал, присевший на подлокотник отчим, - значит я сегодня же свяжусь с риелтором и юристом, пускай выставляют дом и ферму на продажу…

- Не надо, - глухо пробормотал Лютен. - Я согласен, звони этому богачу.

***

Перед их стареньким пикапом открылись огромные кованые ворота поместья Эллингтон, Лютен весь сжался, понимая, что через пару минут решится его судьба. Он даже в страшном сне не мог представить, что обстоятельства вынудят его пойти на брак по расчету, а теперь этот сон постепенно превращался в реальность. Натужно взревел двигатель, а под колесами зашуршал гравий и автомобиль поскрипывая рессорами поехал ко входу поместья. Омега искоса взглянул на отчима, пытаясь понять, волнуется ли тот также сильно, но Габриэль выглядел до противного спокойным, даже слегка возбужденным, как перед походом в торговый центр.

- Что, так не терпиться сбагрить меня? - язвительно уточнил Лютен.

- Глупости не говори, - огрызнулся Габ, паркуясь. - Я может быть рад, что тебе не придется думать, где достать кусок хлеба, чтобы прокормить своих детей…