Часть 14 (1/2)
Утро следующего дня было несомненно забавным. Проснувшись, Пен не сразу определила свою геолокацию. Рядом с ней лежал Брайн без маски. Даже во сне пребывавший в меланхолии, но с улыбкой Моны Лизы. Он сжимал её бедро, а их лица были в дюймах друг от друга. Слава случаю, они оба были почти одеты, вот только куда-то испарился лифчик Пен, хотя футболка была на ней. Ладно. С ключицы вверх по шее тянулась цепочка засосов, как и на парне, в голове всплывали воспоминания прошлой ночи. На лице девушки возрилась глупая улыбка. Они целовались, ласкались, потом начали какую-то дурацкую словесную перепалку или типа того, Брайн поспорил, что сможет снять бюсгалтер через футболку, и если у него это получится- он закинет его где-то на улице, как однажды произошло с Моникой из «Друзей». Ну, похоже, зря она усомнилась в его ловкости рук. Пен села на край постели, задыхаясь от сдерживаемого хохота. Парень тоже проснулся, беззвучно стремясь прояснить что-то в голове. Сушняк, от алкоголя голова немилосердно разрывалась. В мути сознания кусками всплывали картины прошлой ночи. Ну и стыд. Он покраснел и потянулся за маской, сел рядом с Пенни. Они помолчали, вскоре несговариваясь засмеялись.
-Кошмар, как нас прорвало на откровения под градусом, - сказала Пен.
-Да уж.
-Тогда… что будем делать дальше?
-Хороший вопрос. Башка расходится по швам, давай протрезвимся и решим это позже?
Он боялся рубить словом будущее сейчас, как неготовый ученик вопросов учителя по заданной теме, одновременно крича в душе от своих же слов, словно подписывая смертный приговор собственной кровью. Зачем он Пен? Поиграться и бросить? Это изначально- болезненный провал. Да и вряд ли она вообще согластилась бы на предложение встречаться, ей никто не нравится, она чувствует мозгом. У Пенни тоже были сплошные непонятки, она не могла и раньше определить смысла, веса, рисков их отношений, потому, согласилась на замалчивание вопроса под прикрытием «решим позже», где-то глубже зная, что это не обернётся ничем хорошим, ровно так же, как и не предполагала, чтобы ответила на его чувства. Хотя она и так ответила, пусть и не совсем словами.
-С тобой всё окей? Убито выглядишь, - обеспокоенно поинтересовалась она, хотев поднести к нему руки, но удержалась от порыва.
-Просто похмелье, со мной так вечноч. нужно двигать к квартире.
Они зависли в тишине. Девушке хотелось обняться, и ему вроде тоже, но никто не знал, уместно ли это. Маерс увёл взгляд в сторону и продолжил говорить, Пен закурила.
-Как думаешь, Тим не успел умереть ль передозировки алкоголя и наркоты? В последний раз видел его с Нулём, они не разбавляли мартини.
-А что ему мешало умереть раньше? Он и так не хочет жить, все это знают. Самое время проверить.
-Пан держит его здесь. Тащит обратно, его слуге пока рано помирать.
К квартире было пусто, много мусора- всюду бутылки и бумажный мусор. Парочка удовлетворила жажду и выпила аспирина, музыку ещё ночью кто-то выключил. У Пен в голове стало плюс-минус терпимый хаос, Брайн неожиданно быстро пришёл в трезвый разум и принялся громко орать на весь дом: «Чернильная принцесса, вставай из хрустального гроба, Чернильница, в старости поспишь, пора заполнять мусорный контейнер бутылками из-под прекрасной ночи!». Ни прошло и десяти минут, как явился подтрёпанный и хмурый Тим и принялся готовить протрезвляющее месиво из яиц и чего-то ещё, пока напарник сыпал острыми замечаниями и хлебал кофе. Пен поела хлопьев с молоком, слушая новости по телеку в гостиной. В квартале от них совершили убийсвто шести людей, и цепочка зверских событий тянется дальше, по трём улицам. Жертвы были насаженны на фонарные столбы, делая кровавую аллею. Ладно.
Чуть очухавшись, троица разошлась убирать срач в здании. Они распределили этажи, прихватили мусорные пакеты, тряпки с химией и бодро принялась наводить привычный порядок. Тим взял первый по второй этаж Пенни третий с четвёртым, Брайну достался пятый и чердак.
Тим нашёл три неоткрытые бутылки ванильного ликёра, попытался открыть шкаф в одной из квартир, но что-то пошло не так, и он поглотил парня.
Тот попал в неожиданно просторную комнату, от чего едва не упал, вытянувшись во весь рост. Окружающая обстановка сообщала, что отсюда переезжают. Сероватый полумрак, люстра в ткани, мебель в ткани, было пианино, коробки с надписями «посуда», «книги» и прочее. Это место показалось ему знакомым, и поняв, откуда, он поспешил проломить дверь из которой вышел и выбраться из этого дерьма, но дверь не поддавалась. Смирившись и помолившись, Тим обошёл комнату. И что от него хотят? Сейчас начнётся триллер, пианино заиграет, вещи полетят в стороны, ткань станет призраком, или что? Парень сдёрнул тряпку с окна. Из воздуха в небо разлетелась стая голубей. Нет стекла, снаружи сад. Тут же раскрылась дверь с противоположной стороны, из которой он пришёл. Окей, сделаю что просят, лишь бы вернуться. Невольно в голове парня навевались тревожные сжимающие ощущения. Он делал вид, что их нет и торопливо пошёл по знакомому коридору к дубовой парадной лестнице. Стоял удушающий, незабываемый сладковатый запах. Смесь гнили с кровью, кого-то грохнули. Два тела пластами лежали на ступенях, лужи тёмной венозной крови. Твою мать. Тим отвёл взгляд от тел. Облокотившись о косяк парадного входа сидел парень с безумным взглядом, худой, с трясущимися руками и в пятнах крови. На нём были белые мешковатые одежды как из психушки, недалеко валялся нож для мяса. Иронично. Тим увидел себя из прошлого. Несчастный мальчик из психушки, ненавидящий предков, который здесь совершил месть. Хотя, нет, это не месть, это просто случайный прорыв накопленной злости на этих ублюдков.
В реальности родители живы и невредимы, забыли о сыне и живут в удовольствие. Мать- успешный врач, отец- успешный адвокат, живущие работой и ничем кроме работы, не дающие отпрыску ничего что нельзя записать в чековую книжку или посчитать обязательным пунктом родительского поведения, в негласном своде законов родителей. Когда Тиму было 17 они узнали, что он увлёкся лёгкими наркотиками и заметили откровенные отклонения в поведении их сына. У него зарождалось раздвоение личности, ближе к ночи он мог представиться как Гомо, говорить как южанин, утверждать ему 31, и говорить о какой-то умершей семье, спрашивать, как долго он ещё может жить с ними, чтобы двинуться дальше. Ни крики, ни даже избиения отца не заставляли уйти Гомо и вернуться Тиму. Иногда наружу выходила и Синди- копия личности его первой бывшей девушки. Потому Тима и заслали в псих больницу, кроме того, в изоляции он мог отделаться от вредной привычки, в психушке парень проторчал 3 месяца. После неудачного побега его забрали оттуда и прописали сильные транкверизаторы, удерживающие его личности взаперти, их он пьёт и по сей день, однако, они не совсем помогают, поскольку Пан подчинил побочные личности себе и дёргает Тимом как желает.
Смотря на представленную кем-то неведомым картину в шибанутой Нарнии, Риду было занятно видеть его родителей мёртвыми, а при виде себя задёргало что-то жалобное и ничтожное в его душе, но по большей части это было равнодушие. Он знал, что жалеть себя неприлично.
Послышался хлопок раскрывающееся двери, парень поспешил к ней. Но тут тоже не обошлось без трудностей. После каждого шага голова немилосердно пульсировала, словно от гнева или обиды, а перед глазами пролетали моменты его жизни. Первый леденец морфина; провал в никуда; сны, не то его сон, не то его реальность; неловкий разговор с Синди, перед тем как они начали встречаться; палитра запахов от Шанель; подработка в местной библиотеке; пустое влажное поле ранним утром; фляжка с «отверткой» на уроке; его вывороты наизнанку от передоза, под аккорды затрещин и мата от Брайна. Не оставалось места ни для ничего. Подобные ощущения были, когда Гомо вырвался из него благодаря угроз Пана. Кто-то сожирал в твоём теле всё, без остатка и ты просто никакой. Тем не менее, Тим упорно двигался. Чтобы хоть немного чувствовать пространство, он вытягивал руки как во тьме. Повернув ручку, прошлое испарилось, он стал собой и с грохотом покинул Нарнию.
Произошедшее потеряло чёткость, рассеиваясь в голове, как утренний туман или свежий сон. Может и в правду сон?