Часть 12 (1/1)

Пенни повезло. У полиции не было значимых улик, девушка лишь поцарапа нос. Тим с Брайном потом долго ругали её, она смиренно слушала.

Раны быстро затянулись, но Пен ушла в затишье. Она прекратила щебетать за столом, комментировать фильмы, напевать мелодии и чаще выбирала побыть одной, чем в компании парней. Празднество сменилось тишиной, будто она взяла и унесла с собой большую часть заполнивших мир дома красок с палитры своих близких. И эти близкие теперь были её наставники. Она не проявляла бунта, свойственного её характеру и возрасту, Тим с Брайном сильно напряглись, без слов понимая, что перегнули палку, но не особо понимали, в силу социального опыта, как правильнее это исправить. Они пробовали облегчить её негласные домашние обязанности и завуалированно вывести на разговор по душам, в надежде что он возратит девушки в прежнее состояние, но старания обламывались. Пен вежливо благодарила их за проделанную работу, уводила разговор в другое русло. Накладывалось и то, что обоих триггерила сложившиеся ситуация, в то же время создавая болезненный круг воспоминаний и попытках исправить ошибок прошлого в настоящем.

Но это продлилось недолго, лишь неделю. Накануне те пришли с очередного задания. Блаженным утром Тим накурился и ушёл подальше в неизвестном направлении, Брайн присел смотреть телик. В кресле сидела Пен и что-то чертила. Парень решил преодолеть свои неоднозначные чувства и просто продолжить смотреть фильм, но вскоре она попросила оценить своё новое творение. Она нередко спрашивала их мнение по тому поводу, её веселили комментарии по типу, почему у всех людей одинаковый эффект «зацелованных» губ? Если собираешь дарить такие трусы кому-то, не дари. О Гранде, ты ли это, и прочее, что, почему-то, очень смешило Пен. Она в принципе часто смеялась, и смех был в ней очень живым, неидеальным.

На показанном рисунке был плачущий парень. Из его глаз текли чёрные слёзы. Он поворачивал голову, желая отвернуться, рот кривился в оскале, веяло гневом и болью. Брайн не выдержал.

-Так, Пен, нам надо наконец поговорить.

Он вырубил ящик и посадил напротив испуганную девушку.

-Не уходи от темы. Начнём с того, что с тобой не всё окей. Ты молчишь, уходишь от нас, после инцидента на учёбе, мы слишком сильно тебя поругали? Ну, короче, изъясни то, что тревожит тебя.

Он был не очень готов к откровениям, боясь, что ему тоже придётся рассказать о своих грешках, но переживания спали, как только он заглянул в её глаза, в которых ясно выражалось, что ей необходим немой слушатель. Очень не очень, но его реплика звучала честно, доброжелательно. И она чётко прочла в нём посыл оказания поддержки. Всех это устроило.

Пенни разрыдалась, парень обнял её, слушая. Её речь была обрывистой, размытой, и в то же, сочилась тяжкими мыслями. Её мыслями о смерти прямиком из детства, желанием умереть в молодости и забальзамироваться, ощущением, что она- не человек, а объект музея, которого никто не трогает, лишь любуясь издалека, погребление в могиле одиночества, в котором она, по сути, сама виновата, деструктивное отношение к себе, слова родителей, всепоглощающая ненависть к людям. Она заикалась, щёки раскраснелись, глаза чудились зеркалами от слёз. Она даже так казалось невыносимо милой. Когда она окончила свой монолог, Брайн тихо сказал ей своеобразную фразу:

-Прошлое есть прошлое и только приняв его можно обрести счастье. Не беги за намеренной симпатией многих и не убегай в том числе, ты цветёшь, и ты так прекрасна своим голосом, смехом, не бойся просить помощи, это нормально. Ты точно найдёшь своих людей, стоит тебе реально захотеть. Прости, если я банален.

Девушка крепче прижалась к нему.

-Спасибо.