Том 1. Глава 5. Под серым небом (2/2)

— Что, решаете, где мою казнь устроить? — вмешался Нуска. — А я могу поучаствовать в обсуждении?

— Кхм, дорогой гость… — повысив голос и кашлянув, начал Нарид. — Влезать в разговоры высших рангов — очень бестактно с вашей стороны. Однако вешать Вас никто не собирается…

— Бестактно? А хватать кого попало без причины на улице, значит, — верх такта? Богачам позволено творить всё, что вздумается, даже когда это противоречит законам Скидана?

Нуска открыто пользовался своим красноречием и начитанностью. Если они думали, что поймали последнего дурачка на деревне, то глубоко ошибались.

— Да как ты… — прошипела Вильна. — Ты хоть представляешь себе, что происходит?! Ты ведь сам из Хаваны, неужели так тяжело догадаться?!

— Вильна! — повысил голос фасидец, но было уже поздно.

Хавана?! Они имеют в виду инцидент в Хаване?! Они ХОТЯТ, чтобы с ЭТИМ разбирался ОН?

Ха! Что можно было ожидать от этих богатых hvee? Они решили закинуть его в самый эпицентр этой бездны страданий*?

Нуска резко распахнул дверцу и вывалился наружу, но было поздно. Карету окружила стража. Пока Вильна, Нарид и Нуска пререкались, повозка успела покинуть городские улицы и въехать на придворцовую территорию.

Лекарь запрокинул голову, но увидел лишь каменные стены, тонущие в небесах.

Он больше не мог сбежать. Эта судьба так яро преследовала его, что бороться больше было не в силах Нуски.

Сопровождавшие лекаря сурии шли поодаль, в очередной раз что-то обсуждая и споря. Видимо, они хотели предстать перед самим эрдом, чтобы заявить об успешно выполненной миссии.

Стража окружила Нуску со всех сторон. Ему явно не доверяли, но отчего же? Как будто в мире существовал настолько талантливый сурии, чтобы взмыть в воздух и перелететь через эти стены, попутно сражаясь с оравой других сурии!

Но сколько бы Нуска ни высмеивал всё происходящее, ничего не менялось. Его вели по мощёной площади прямиком к дворцу, который был ещё выше возведенных вокруг стен. Верхнюю часть дворца разглядеть было невозможно, зато можно было вдоволь полюбоваться витражными окнами в нижней части здания, рельефами и колоннами, украшавшими фасад. Как жаль, что Нуска не относился к тому типу людей, которые восхищались мешком золота, сброшенным в колодец.

Ближе к парадному входу были высажены цветы и цветущие кустарники. Несмотря на то, что уже был шайшай, а в воздухе чувствовалась морозная свежесть, всё вокруг было наполнено этим невыносимым сладким ароматом.

Ближе к стенам виднелись рядки ровно постриженных деревьев с белыми стволами. Листья уже начали желтеть и осыпаться, а потому от очередного порыва ветра в грязных волосах Нуски запутался листик с семенами.

«Пускай там и остаётся! Судя по этому напыщенному дворцу, эрд выгонит меня за ворота сразу же, как услышит исходящий от меня запашок».

И Нуска был крайне доволен своим планом. Он был именно той рыбой, которая боролась с течением, когда косяк шёл на нерест.

Весь этот сад и площадь были огромны. Прошло не менее получаса, когда они, наконец, обогнули дворец и зашли с тыльной стороны. Здесь вся площадь тонула в тени дворца, а потому, наверное, не было видно ни цветочка, ни кустика. Зато Нуска разглядел здесь другие постройки. Ближе всего оказался дом стражи, сбоку от него — прислуги. У противоположной стены виднелись конюшни, склады и другие помещения.

Это был практически город в городе. Десятки зданий, служащих напрямую правителю.

Раздражение, перерастающее в злость. Вот и всё, что ощущал Нуска в этот момент. Дворцы, стены и богатства так открыто демонстрировались, чтобы обычные люди замирали от нахлынувших на них страха и восхищения, раболепия. Но на лекаря это не произвело никакого впечатления.

Стража остановилась у северных ворот — Нуска тоже застыл с хмурым выражением лица.

Вильна в это время отчитывала кого-то из стражников, а вот Нарид вспомнил о существовании Нуски и решил в последний раз исполнить свою роль проводника.

— Скоро выйдет эрд. Не знаю, наслышаны ли Вы о нём, но в любом случае постарайтесь сохранять хладнокровие. Он сейчас не в лучшем состоянии, да и не в самом приятном расположении духа… — монотонно наставлял Нарид, но внезапно запнулся и замолчал.

Нуска уже был готов съязвить в ответ, когда и сам почувствовал что-то неладное.

Гнетущая атмосфера распространялась вокруг, отражаясь на лицах стражников маской страха. Сам же Нуска не мог понять причины смены всеобщего настроения, а потому решил посмотреть в ту же сторону, куда были направлены взгляды остальных.

По серому камню, вздымая в воздух листья и пыль, рысью ехал всадник, оседлавший невиданного белого зверя. Существо не было похоже на скира или любое другое ездовое животное. Больше всего оно напоминало… собаку, волка.

Огромное и косматое, оно приближалось, распахнув свою красную пасть и со скрежетом отталкиваясь когтями от земли. К несчастью или же к радости, всадник замедлил ход своего чудища как раз в тот момент, когда окружавшие Нуску стражники были готовы кинуться наутёк или же обделаться прямо в штаны.

Стража попадала на колени. Сначала лекарь принял это на счёт их малодушия, но затем и сам невольно преклонил колено. На ногах остались только Нарид и Вильна, которые быстрым шагом направились в сторону устрашающего монстра.

Старшие помощники лишь чуть склонили головы, а затем, очевидно, начали докладывать обо всём произошедшем, не забывая между тем перебивать друг друга.

Всадник оказался высоким мужчиной, облачённым во всё чёрное. Даже его лицо частично было скрыто под накидкой. Он несколько раз кивнул Нариду, а затем спешился и, минуя упавших на колени стражников, направился прямиком к Нуске.

По какой-то причине только сейчас лекарь ощутил слабую дрожь в ногах.

Это ведь был сам правитель, верно? Раз стража не падала ниц перед старшими помощниками, то выше них находился лишь один человек в этой стране, а именно…

— Эрд. Эрд Син, — представился мужчина, застыв перед немытым нищим лекарем.

Эта тёмная фигура на фоне серого шайшайского неба надолго запечатлелась в сознании Нуски.

Эрд медленно стянул со своей головы капюшон накидки. Тогда ошеломлённый лекарь увидел бледное уставшее лицо правителя, на котором неутомимым синим пламенем сверкали глаза, поглотившие волю Нуски без остатка.