Часть 1 (2/2)

Через четыре дня позвонили матери Ёжика. Благо, она была занята делами, Ёжик сам ответил на звонок, понизил голос и представился своим отцом. Наиграно удивился, что его ребёнок пропускает уроки, но сдаёт домашнее задание и заверил учителей, что обязательно проведёт профилактический разговор с ребёнком.

Ёжик прекрасно понимал, что так продолжаться не может. Но ежедневно в разные социальные сети приходили не лестные сообщения от одноклассников. Напомнили ему, как он позорно смылся с боя за справедливость, а после трусливо прятался по школе, чтобы не напороться на свой класс. Он по-прежнему не мог понять, куда ввязался. Ему осталось прятаться один день, далее за выходной он решит, что ему делать дальше.

Ёжик отсидел почти все уроки. Осталась только литература. Преподаватель по литературе была одна из самых интересных учителей. Её интонация литературного критика и глубокие рассуждения о русской и зарубежной классике могли вводить в состояние транса. В хорошем смысле.

На этом уроке она проводила анализ сна Обломова, что парень потерялся где-то между реальностями.

-Ты ведь Ёжик?

Ученик пришёл в себя, когда услышал глубокий женский голос.

-Ч-что? Это я, да…

-Ко мне в кабинет. — очевидно, что это была директриса школы.

Ёжик проклинал себя за рассеянность. Он почти закончил этот день. А его поймали на самом последнем уроке.

Директорская заполнялась разными людьми: школьный психолог, социальный педагог, классный руководитель. Все одновременно спрашивали о том, почему же он перестал посещать уроки, но блестяще справлялся с контрольными точками, когда он даже не посещал лекции.

Ёжик максимально завуалированно рассказал о ситуации в форме «меня просто не приняли». Без подробностей о том, что он насолил важной шишке и сбежал с драки.

Женщины долго и упорно вдалбливали парню информацию о товариществе, дружбе, доверии. Успели задеть, как было у них в советское время. Рассказали и про октябрят, и про пионеров, и про комсомолов, которые вовсе с его историей уже не связывались. Парень просто хотел побыстрее извиниться и уйти. Но они его продолжали уматывать и после окончания последнего урока.

Наконец они позволили парню раскаяться, пообещать в понедельник быть на месте и больше не повторять подобных фокусов. К этому времени школа опустела. Было жутковато, но спокойно.

Ёжик наконец-то вышел на улицу, ветер ударил ему лицо. Он пошёл в сторону, пока не начал улавливать у угла школы голоса. Всё бы ничего, но ничего хорошего агрессивные тона не предвещали.

-В последний раз спрашиваю, бабки отдавать будешь или нет? — громко басил один голос.

-А я в последний раз отвечаю. Я тебе ничего не должен. И не виноват в твоих трагедиях. — отвечал второй, спокойный уверенный голос.

-Тебя по стенке размазать?! — вещал третий, самый агрессивный голос.

-А это ловко вы. Вдвоём на одного. — отвечал спокойный голос.

-Она умерла из-за тебя, мелкий ублюдок!

-Разве я её убил?

Ёжик прижался к стене школы. Так он лучше слышал и был менее заметен.

-Зачем ты с ней начал встречаться, если потом всё равно её бросил? Отвечай, мразь! — кричал первый голос.

-Потому что она шлюха.

-У тебя зубы лишние?! В предсмертной записке она написала, что не может жить с таким клеймом. Что из-за вашего грёбанного расставания она не видит смысл жизни. Ты поплатишься за неё.

-Приятель, пойми, мне жаль её, что она не справилась с одной из сложностей её короткой жизни, но мы расстались всего-навсего из-за того, что она сосала другим. А ей, между прочим, было четырнадцать.

-Как ты смеешь говорить так про мою сестру!

«Приятель.» — пронеслось в голове Ёжика. Слово сказано с знакомой интонацией.

Он осмелился немного высунуть голову из угла. Двое крепких парней стояли к нему спиной. А тот самый спокойный парень стоял к нему лицом. Нескрытое удивление возникло на лице Ёжика. Спокойным и уверенным оказался его сосед по парте, Крош. Крош заметил парня, но абсолютно не подал виду.

-Мне не будет совестно убить тебя. — продолжал первый парень. — Я готов отомстить за сестрёнку, даже если это мне будет стоить тюремного срока.

-Мне не нравится твой настрой. — также спокойно отвечал Крош.

Тут Ёжик заметил как второй, менее красноречивый, но более агрессивный парень одним движением достаёт из рюкзака нож и передаёт его через спину первому товарищу.

Кареглазый включил диктофон и начал медленно приближаться, чтобы как-то предотвратить необратимое.

Крош замечательно его видел, но игнорировал его присутствие. Ёжик пытался подать ему знаки, что его жизни угрожают, но он продолжал смотреть на не самых приятных собеседников.

Ученик находился за спинами парней, уже почти дышал им в лопатки. После громкого возгласа хулигана, Ёжик предугадал его замах ножом и быстро закрыл Кроша с истерическим криком «беги». Крош рванул с места, а на вытянутой перед собой ладони Ёжика рассечённым движением возникла ножевая рана. Воспользовавшись недоумением криминалистов, Ёжик побежал вслед за Крошем. Крош размахивал рукой, указывая, в какую сторону им бежать. Ёжик не мог так быстро бежать из-за постоянной жгучей боли. Он прижал руку к животу, пачкая вязанный фиолетовый жилет.

Они забежали в открытую подъездную дверь. Крош быстро открыл дверь квартиры и пустил гнущегося от боли парня.

-Надо вызвать скорую. — нервно и уже не так уверенно произносил парень. — Где ж, мать вашу, мой телефон?

-Возьми мой. — тихо произнёс Ёжик, сильно жмурясь и протягивая телефон, на котором всё ещё шла запись. Во время звонка запись остановилась, а скорая была уже на пути к парням.

-Много крови потерял? — тревожно спрашивал Крош.

-Не знаю…

-Голова кружится? Пить хочешь? Не душно? — парень быстро открывал на ходу окна и налил стакан воды.

Ёжик отпил немного свободной рукой.

-Кружится немного…

-Держись, скорая скоро приедет. Прижми сильнее руку. Нельзя, чтобы ты потерял много крови. Я обещаю, сухими из воды они не выйдут. Мы напишем заявление. И о причинению вреда здоровью, и о покушении на убийство. Я увидел, ты записал всё на диктофон. У нас есть доказательства.

Скорая вскоре приехала. Ёжику наложили швы на ладонь. И с этого момента их отношения с Крошем поменялись в кардинально другую сторону.