°2° (2/2)

- Ты вообще собираешься уходить? — спросил Бомгю, уже полностью очухавшегося Ëнджуна. Он опять перевёл заинтересованный взгляд на Бомгю, из-за чего тот начал чувствовать себя некомфортно. Словно бы Ëнджун своим взглядом гипнотизирует и загоняет в ловушку.

- Я подожду тебя, — и Ëнджун кладёт голову на руку, внимательно наблюдая за каждым движением Бомгю.

И в этом момент, младший почувствовал себя так, будто это Ëнджун его рисует и сердце, предатель, забилось отчего-то быстрее. Быстрые наброски чёрным углем и такой же пронзительный взгляд Ëнджуна. А ещё запах красок, колыщущиеся занавески и близость старшего, что с неподдельным интересом наблюдал за совершаемыми мазками. Момент был волшебным, казалось, что сейчас Бомгю находится в самой настоящей дораме, где его сердце каждый раз совершает кульбит, стоило им встретится взглядами. Ëнджун неизменно улыбался, а Бомгю неловко отводил взгляд.

А вскоре Ëнджун и вовсе начал что-то тихо напевать себе под нос, и Бомгю вдруг с удивлением осознал, что это была «Lost Stars» Адама Левиса, и готов был выть от отчаяния. Теперь он больше никогда не сможет играть её на гитаре, не вспоминая о сладком голосе Джуна, что тихонечко мурлыкал себе её под нос. Бомгю замер, просто смотря на Ëнджуна, не в силах ничего сказать. А так хотелось, но строчки песни заставляли замирать его сердце, острыми шипами медленно протыкая его.

Яд подействовал, и Ëнджун, словно сирена, остался доволен своей песней.

- Бомгю. — тот встряхнул головой, прогоняя наваждение, вызванное пением Ëнджуна. Растерянно взглянул в его глаза, не желая в них больше тонуть. Никогда.

Но тонуть хотелось адски, потому что Ëнджун такой...

- Милый, — Бомгю в который раз уставился на старшего, не замечая его зловещий оскал. — Ты милый, Бомгю-я.

- Угу.

Бомгю было не так-то просто засмущать, но рядом с Ëнджуном, почему-то, неловкое чувство вылезало откуда-то из самых глубин, заставляя мозг Бомгю непонимающе вопить о том, что он полнейший придурок, нужно бежать, а он тут песенки слушает.

Начался тремор рук, и Бомгю спрятал их под стол, дабы Ëнджун не увидел. Он метался туда-сюда, отчаянно ища выход, но выход был один.

Позволить Ëнджуну играть так, как тот сам того захочет, а потом бросить ему эти правила в лицо.

- Бомгю-я, можно задать вопрос? — заискивающе сказал Ëнджун, придвигаясь ближе настолько, насколько это позволял стол. Бомгю кивнул. — Тебе...нравятся парни?

«Иди нахуй»

Волшебство момента разрушилось, осыпаясь песком прекрасного замка, снимая оковы загипнотизированного взгляда и давая себе пощёчину. Бомгю резко насупился, взгляд его стал холодным, а на Ëнджуна он больше ни бросил ни единого взгляда. Губы пересохли, руки больше не тряслись, и Бомгю вернулся к своим делам.

- А тебя ебëт?

- Это я ебу.

Бомгю вздохнул. Начал собираться, так и оставив все карандаши и мелки на столе. Не было ни желания, ни сил с ним разговаривать, поэтому Бомгю поспешил ретироваться, не трусливо убегая, а принимая правила через все замки, что построил Бом.

- Так что, Бомгю, я тебе нравлюсь? — Ëнджун начал медленно подходить, давя своим присутствием. Бомгю испуганно вытаращился, но продолжил смотреть в пол, будто бы там было что-то интересное. Но кроме какого-то пятна, что походило на член, там не было ничего интересного. А жаль. — Бомгю-я. Ты согласен с тем, что..я нравлюсь тебе?

Категорическое несогласие.

Бомгю упорно продолжал молчать, поджимая губы. Ëнджун, рыкнув, взял того за подбородок двумя пальцами, заставляя посмотреть в глаза. Чтобы потеряться или чтобы захлебнуться пускай сам решает, ему до этого дела нет.

- Нет, Ëнджун-а, ты мне не нравишься. Ты хорош собой, но внутри у тебя одна гниль. А ею питается только падаль.

- А ты птица высокого полёта? — усмехается Джун, приближаясь к его уху.

- Достаточно высокого, чтобы никогда не быть ближе к земле, — рычит Бомгю.

А в следующем секунду чувствовует, как язык Ëнджуна обжигает ухо, проводя сначала по раковине, а потом зубы вонзаются в мочку с такой силой, что Бомгю невольно вскрикивает.

- Ты умëн, Бомгю-я. Мне нравится. Ну так что, ты примешь?

- А ты от меня отстанешь? — безэмоционально говорит Бом, чувствуя, как его мочку мягко посасывают.

И от этого кружиться бошка. Она улетает куда-то, куда путь здравому смыслу закрыт. Тело, предательски покрывается мурашками, но не такими, которыми покрывается от наслаждения, а скорее такими, от которых ползёт холодок. Было страшно и непонятно. Было приятно и неприятно. Было как-то...

...хреново.

- Боюсь, что нет. Я добьюсь тебя.

- Только вот, я и даром тебе не нужен, — вздох и пальцы, впивающиеся в поясницу. — Хватит. Я согласен. Отпусти меня уже...

Отталкивает старшего, тяжело дыша. Мочка горит, а в душе что-то неприятно колет. Горло режут слова, только что вылетевшие, и Бомгю уже жалеет о том, что не послал его. Не вечно бы он за ним бегал, ведь так? Рано или поздно, но Ëнджуну бы надоело уламывать младшего, да и зачёт не вечен, так почему? Почему Бомгю согласился на такую авантюру, прекрасно зная, что его ждёт? Почему захотел быть так близко к Ëнджуну, как никто и никогда не был?

Ответы, на все эти вопросы, Бомгю держал на подкорке сознания, не желая их оттуда вытаскивать. Потому что признание их означало крах всему. Означало всеобщий хаос, а Бому было спокойнее без внезапных водоворотов, которые звались чувствами. Ему было спокойно и без Ëнджуна, только вот Ëнджуну не было спокойно без него.

Душевное равновесие пошатнулось, как и ноги, и Бомгю устало побрёл к выходу из студии, прекрасно зная, что там оставляет.

Своë жалкое существо и растоптанную гордость.

Буквально бежит по коридору, направляясь к Техëну. Глаза жжёт неимоверно, а сломанная воля лежит где-то в груде металлолома давно забытых дней, смешиваясь с горечью нынешних. Да, Техëн, его, конечно, не спасёт, но хотя бы даст шанс на обеление себя от этой грязи, которая носит имя Ëнджуна.

И третий вариант, ютившийся где-то в груди, был ни чем иным, кроме как поцеловать Ëнджуна. И из-за этого, Бомгю чувствовал себя самым жалким и отвратительным человеком на всей планете.

И из-за этого было, так скажем, неприятно.

Я же нравлюсь тебе, да? </p>

Ответ: да.</p>