Это случилось... (1/2)
***
Меня предали.
Прошла неделя. А я так и не появилась в школе. Мне было больно. И даже сейчас боль не утихла. Сердце с каждым днём всё больше и больше разрывается. Скоро от него ничего не останется. Только камень. Сплошной камень, который испортит меня и мой характер. Но я не хочу вспоминать тот день. Не хотела, не хочу, не буду хотеть.
Меня снова предали.
Эта мысль вихрем крутится в моей голове уже седьмой день подряд. Сегодня пятница. День, который я с нетерпением ждала. Когда я уходила домой вместе с ней. День, когда я видела её. И думала только о ней. Теперь я хочу убить её. И Диану тоже.
Я теперь одна.
Разве мне не достаточно испытаний в жизни? Почему та, что доставляла мне радость, та, которую я любила больше жизни, поступила со мной так? А почему та, которая всегда меня смешила, та, которой я рассказывала всё и доверяла, та, которая била меня за то, что я не могу признаться в любви, сделала это вместо меня? Ещё и в таком формате.
Нет, я не одна. У меня есть одноклассницы.
***
Время 18:56. Немного поздновато, но для меня это всего то, как два часа дня. Я позвонила Иванке. Она про всё знает и воспринимает серьёзно. И она единственная, кто может меня сейчас поддержать.
Через пять минут она уже на пороге. Мы живём довольно близко друг к другу, поэтому она так быстро прибежала. Я не смогла встать с пола и открыть дверь. Я крикнула ей, что ключи под ковриком и она вошла. Реакция была ожидаемая, она вскрикнула от ужаса. Ещё бы нет.
- Насть, ты... Ты ёбнутая? Зачем? Ты дура конченная, зачем?
Но я молчала. Я всё так же лежала в луже крови. Второй день так лежу. Без еды, без помощи, без ничего. Я не смогла смириться. Не смогла. Моя голова разрывалась от разных мыслей, но зацепилась одну. Нож плюс руки равно любовь до конца жизни. Или смерти.
- Давай, вставай, потихоньку. Акуратно на руки.
***
- Что случилось? Рассказывай.
Я рассказала ей абсолютно всё. Про инцидент в школе, про попытки виновников связаться со мной, про то, как я пролежала на полу два дня. И зачем я порезалась. Всю неделю я думала только об этом случае. Мне было всё равно на всех и на всё. Даже на сестру я забила. Но благо, она поехала к бабушке на недельку и не видела всего этого. Но она звонила. А я не поднимала. Я даже не особо слышала телефон, ведь мои мысли поглощали все звуки вокруг. И не только Ника звонила. И Диана тоже. Она даже приходила. Я слышала, как она почти на весь подъезд кричала, чтобы я открыла. Но я даже близко к двери не подходила. Я всё время сидела в своей комнате. Ела и пила, только когда уже живот сводило от голода. Я никуда не ходила, ничего не хотела, я просто сидела и слушала всё, что происходило за стеной. Я слышала её голос, её разговоры с подругой, её плачь. От чего она плакала, мне не известно. Но точно не из-за меня. И не из-за того что случилось. Ей не может быть жаль или стыдно. Ей всё равно. Хотя она и пыталась достучаться ко мне, я всё равно не открыла дверь. Я не хотела.
После того, как я высказалась, мне даже легче стало. И, к моему удивлению, я не проронила ни одной слезинки. Даже когда семь дней подряд страдала и во мне много чего накопилось. Да даже за эти семь дней я не плакала ни разу. Неужели я настолько хорошо научилась скрывать эмоции?
- Это пиздец. Я. Просто. В. Ахуе. Вот же мрази. Так вот почему тебя не было всю неделю. И что ты теперь будешь делать?
- Пить, курить, за Никой присматривать, кое-как учиться.
- Ты же не сделаешь этого?
- Чего?
- Не начнёшь курить?
- Поздно. Пошли на балкон.
Мы вышли на балкон, но я молниеносно вернулась назад. Мне в голову пришла отличная идея. Я как смогла, взяла все вещи, что связывают меня с Дианой, взяла две фотки учительницы, которые до этого времени висели на зеркале, взяла блокнот с рисунками и вышла. Она посмотрела на меня с большим вопросом на лице, но я показала зажигалку и она поняла. Но я не для этого достала маленький огонёк. Точнее, для этого, но немного позже. Мои любимые мятные сигареты, как же давно я не ощущала ваш вкус, горький и одновременно сладкий. Я достала одну и через секунду уже выдыхала клубки едкого дыма. Иванка посмотрела на меня как-то грустно, будто ей жаль меня. А мне себя нет. Если случилось, значит заслужила.
- Что ты будешь с этими вещами делать?
- Спалю к хуям. Не хочу иметь ничего общего с ними.
Она толкнула меня локтем, указывая на соседний балкон. Там стояла она. Та, из-за которой я порезалась. Та, из-за которой я плакала по ночам. Та, из-за которой я лишилась лучшей подруги.
- Она там стоит. Явно подслушивает. - она произнесла максимальным шёпотом.
- Похуй. Насрать, что она обо мне подумает. Итак, с какой вещицы мы начнем?
- Давай с фоток. Хочется посмотреть, как они будут дымиться.
Я взяла первую фотку. На ней она сидит на траве, где-то высоко-высоко в горах. Вся в черном, но ей к лицу. Прекрасная, счастливая улыбка, глаза, наполнены радостью. Не хочется сжигать этот радостный, летний вайб. Но надо.
Я взяла сигарету и приставила её к концу фотографии. Она задымилась, а потом и заискрилась. Медленно она сгорала и вот от неё остался только пепел. В ход пошла вторая. Тут я уже сама постаралась. Я подловила момент, когда она сидит за учительским столом в очень большом прогибе, но задумчиво улыбается. Моя любимая. Эту я точно не хочу сжигать.
- Эту оставлю.
- Ты издеваешься?
- Зеркало будет пустовать без неё. И через недельки так две опять услада для глаз будет.
- Ну как хочешь. Теперь давай все фотки с Дианой.
Хотела сжечь целый альбом с фотками, но только половину оторвала. Там были все фотки с которых я когда-то ржала, а теперь сжигаю. Интересная у меня жизнь.
Минут через десять в металлическом ящике расположились остатки того, что я сожгла. В процессе мы обговорили, насколько мне плохо и больно, какая учительница тварь, какая Диана плохая и много чего ещё, что удостоилось бы внимания обеих. А она так и не ушла с балкона. Она всё стояла и стояла, подслушала наш разговор от а до я. Конечно, было же что послушать.
Наконец она показалась из-за угла и сразу посмотрела на меня. В её глазах читался адский стыд, а на лице была печаль. Но я посмотрела на неё холодно, как на врага. И... Что? По лице покатилась слеза? Она что плачет? Она посмотрела на мои руки с вопросом. А устрою ка я представление.
- Хочу сжечь абсолютно всё. Помоги разбинтовать.
Подруга легонько освободила мои руки от ужасно тесных тканей. Изнутри они были полностью красные, а по моих руках до сих пор стекали маленькие капли крови. Порезы были слишком сильные и даже под красной размазнёй их было четко видно. Я опять посмотрела на англичанку. Она прикрыла рот рукой от шока, а глаза полезли на лоб. А чего ты ещё ожидала?
Я взяла бинты в руки и подожгла их. Ветер был сильный, но теплый. Он быстро подхватил огонь и распространил его. Я отпустила их, как последнее воспоминание о ней.