Глава 1: Придурок Былого и Грядущего. Часть 1 (1/2)

Мерлин Эмрис был, без сомнения, самым ужасным соискателем на всей планете, а больше тут и добавить нечего.

Когда он не опаздывал, он терялся в здании, а когда шёл правильно, думал, что потерялся, и бродил по коридорам, пока какая-нибудь добрая душа над ним не сжалится и не отведёт в нужный кабинет.

Он говорил, когда стоило помолчать, и молчал, когда надо было ответить, икал, когда нервничал, и у него, похоже, был всего один костюм — вельветовый коричневый ужас, доставшийся от отца по наследству, он вонял нафталином, и в нём Мерлин потел так сильно, будто успел прыгнуть в бассейн.

Чтобы насыпать соль на рану, даже конечности Мерлина работали против него на собеседовании и категорически отказывались делать, что им велено. Они двигались без разрешения, и даже если не попадали по нему самому, всё равно смахивали на пол стаканы с водой, заставляли спотыкаться о ковры, и в один памятный раз умудрились поджечь рекрутеру брови.

И ещё была магия.

Эта инстинктивная энергия сидела внутри и покалывала под кожей, как постоянный электрический ток в крови. Жидкое горячее тепло пульсировало волнами в венах и нетерпеливо толкалось в рёбра, как дикое животное в клетке; дикое, золотое, полное трескучей жажды свободы. От левитации вещей по комнате до спасения жизни Уилла, когда он в восемь лет выпал из домика на дереве: магия Мерлина вытворяла, как бытовую ерунду, так и совершенно захватывающие штуки. Она как позволяла сделать что-то забавное, например, жонглировать яйцами за завтраком, чтобы повеселить маму, так и давала власть управлять погодой по щелчку пальцев.

Это было что-то интуитивное, оно старалось угодить и, похоже, угадывало желания Мерлина ещё до того, как он начал что-либо понимать, и этим объяснялись странные снежные метели в школьный денёк и брокколи, которые весело перепрыгивали с его тарелки на тарелку Уилла.

Также у Мерлина была странная способность оживлять все свои вещи, начиная с самосохнущего зонтика, который отряхивался от воды, как собака, до кроссовок, которые так радовались, что он их надел, что тащили его по улице вперёд, не давая сориентироваться.

Ещё один странный побочный эффект его магии привлекал к нему самых разных живых существ: например, школьный хомяк сбежал из клетки, чтобы поселиться у Мерлина в рюкзаке, а поход в лес закончился тем, что он проснулся в окружении лесных зверюшек, как тощий Белоснежек. Самым упорным животным, которое его когда-либо преследовало, стала сипуха с проницательным взглядом; она так долго торчала поблизости, что в итоге просто обосновалась на подоконнике Мерлина и неодобрительно следила, чем он там занимается. Прогнать её ничем не удалось, поэтому Мерлин в итоге смирился, что у него в углу комнаты свито гнездо из старых носков, и назвал птицу Архимедом.

Итак, принимая всё это во внимание: магия, одушевлённые предметы и озабоченные фанаты из звериного царства — легко можно назвать сотню причин, почему Мерлин худший кандидат на любую должность. Именно поэтому после звонка крёстного — Гаюса, который сообщил, что есть вакансия дизайнера в престижном издательстве Пендрагон, первоначальная радость Мерлина быстро угасла и превратилась в опасения.

Он опасался, что собеседование пройдёт ужасно, неимоверно плохо.

— Ничего подобного, тупень, — насмехался Уилл утром перед собеседованием, громко хрустя хлопьями из трубки телефона. — Просто скажи этим пафосным придуркам то, что они хотят услышать. Нет, я не ворую. Да, я лучший выпускник класса. Конечно, я отсосу вам, только попросите. Видишь? Всё просто.

Мерлин наморщил нос.

— Если бы я знал, чего они хотят, я бы уже нашёл работу, Уилл, — заявил он лучшему другу, который, как Мерлин втайне подозревал, всё ещё сидел у них за кухонным столом и завтракал в своём обычном наряде — карикатурно-крохотные стринги, шапка с хвостом енота и больше ничего лишнего. Пытаясь выкинуть этот образ из головы, Мерлин прижал свою древнюю Нокию к другому уху, в третий раз проверил адрес и повернул за очередной угол.

Костюм уже прилипал к нему местами, а папка с портфолио размера А1, как и всё барахло Мерлина, сейчас переживала фазу бунта и изо всех сил старалась отвесить лещей каждому встречному.

— Эй, а ну прекрати, — прошипел ей Мерлин, пытаясь сделать суровый вид. Папка, не впечатлённая этим видом, грубо показала ему ручкой неприличный жест.

— Ты уже нашёл это место или как? — нетерпеливо спросил Уилл, когда папка Мерлина отправила четвёртую по счёту старушку обнимать фонарный столб. — У меня уже «Пусть говорят» началось.

— Ой! Извините! — смущённо крикнул Мерлин бабулькам с фиолетовыми волосами, которые грозили ему сумочками. — И нет, не нашёл. Может, пропустил улицу? А я точно держу карту не вверх ногами? Боже, почему у меня так фигово с ориентацией?

— Почему у тебя так фигово с твоими сверхспособностями? — возразил Уилл, который набрал полный рот Несквика, и только благодаря годам дружбы с ним Мерлин умудрился разобрать каждое слово. — Всё, что тебе нужно сделать, это пошевелить пальцем и пуф — делай что захочешь. Блин, ты можешь телепортироваться, как в Стар Треке! Как Шетнер*! Ох, дружище, это ж было бы просто охуенно.

— Да, — ответил Мерлин, глядя, как радостные туристы со всех сторон с восторгом фотографируют всякую фигню вроде фонарных столбов. — Исчезнуть в облаке дыма будет особенно круто прямо посреди Ковент-Гарден.

Уилл издал звук, который, наверное, был рождён в пьяном и неправедном брачном союзе смеха и храпа.

— Срань господня, Мерлин, ты реально самый отстойный волшебник в мире.

— Эй, — сказал Мерлин, оскорбившись за своё волшебство. Он сделал паузу и напомнил себе, что он вообще-то терпеть не может слово «волшебник», и тут здоровенный стеклянный гигант-небоскрёб вырос прямо перед ним.

Мерлин едва не выронил телефон.

— О боже, это прямо как «Осколок**», но под героином, — выдохнул Мерлин.

— Пофиг на здание, — прервал его восторги Уилл, — видишь тёлочек?

— С чего бы тут быть тёлочкам? — растерялся Мерлин. Он сделал глубокий вдох, мысленно попросил о помощи ангелов и демонов (смотря кто на дежурстве) и вошёл в крутящиеся двери.

— Это Пендрагон! Ну конечно, тут есть тёлочки! — воскликнул Уилл, как будто Мерлин специально прикидывался дурачком. — Здесь же выпускают эти журналы с девочками. «Конче-глот», да?

— «Камелот», Уилл, и это модный журнал, — поправил Мерлин, пытаясь сдержать потрясённый вздох, потому что перед ним предстала самая шикарная приёмная, которую он когда-либо видел.

Вдвое больше, чем квартира, которую Мерлин делил с Уиллом и своей мамой, вход такой здоровенный и пафосный, как в мечтах типичных «новых русских». Огромные люстры свисали с потолка, несмотря на все усилия гравитации, а всё, что не покрыто золотом, было сделано из не менее вычурного белого мрамора. Мерлин постарался ничего не трогать, чтобы случайно не испачкать.

— Модный журнал? — Уилл хмыкнул в трубку и снова затараторил. — Смирись, Мерлин, это просто прикрытие, чтобы напихать туда побольше сисек. Кстати, прихвати оттуда экземплярчик. И пивка возьми, если будешь проходить мимо Ашана на обратном пути. И порнушку.

— Я больше не буду покупать тебе порно, Уилл, — прошипел Мерлин, за что женщина за стойкой регистрации одарила его суровым взглядом. Мерлин попытался ответить обаятельной улыбкой, прекрасно понимая, что выглядит, как слегка отбитый.

— Эй, слушай, мне пора. Перезвоню позже, ладно?

— Да, да, потом всё расскажешь, — не особо внимательно отозвался Уилл. — Удачи и всякое такое. Постарайся не облажаться, нам нужны деньги.

— Не то, чтобы я стараюсь облажаться обычно, — ответил Мерлин, но Уилл уже повесил трубку, а тишина на том конце провода не вняла аргументам Мерлина. Посмотрев на телефон, Мерлин покачал головой. Иногда он задавался вопросом, за что он вообще настолько любит Уилла.

— Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр? — спросила секретарша гнусавым голосом, в котором не слышалось ни малейшего намерения ему помогать.

Мерлин с трудом проглотил комок в горле, засунул свой телефоно-кирпич в карман и изобразил свою, как он полагал, самую очаровательную улыбку. Секретарша чарам не поддалась.

— Привет, я Мерлин, — сказал он, протягивая для приветствия слегка влажную ладонь, которая была царственно проигнорирована. Слегка смутившись, Мерлин опустил руку, кашлянул и собрался с силами, чтобы попробовать снова.

— Эм-м, так вот. Я пришёл на встречу с исполнительным директором, Гаюсом. На собеседование.

Секретарша окинула его взглядом, от оттопыренных ушей и пятен пота на костюме, до папки (которая угрожающе дёрнулась в её сторону) и, похоже, уже решила для себя, чем собеседование закончится. К счастью, она оставила своё мнение при себе.

— Фамилия? — вместо этого спросила она, и Мерлин вскользь поразился таланту вложить в одно слово столько пассивной агрессии.

Но прежде, чем он успел ответить, его папка, которая внезапно вспомнила, что её удел — приносить неприятности, очнулась, перешла к решительным действиям и без предупреждения опрокинула случайного прохожего навзничь.

— Что за… — возмутилась несчастная жертва оскорблённым и перепуганным тоном, вместе со своей разодетой задницей растянувшись на мраморном полу — при этом так и не успев ничего понять.

Глаза Мерлина от переживаний расширились до размеров блюдца.

— О, боже, мне так жаль! — воскликнул он, оттягивая папку за ручку, как за поводок. Удерживая её, будто брыкающееся дикое животное, Мерлин старался удержать извиняющуюся улыбку, даже когда папка вырвалась и шлёпнула его по лицу. — Ой! Она… как бы, живёт своей жизнью, понимаете! Давайте я вам помогу…

— Слезь с меня, болван криворукий, — рявкнул мужчина со всем достоинством, которое смог наскрести, растянувшись на земле и с повисшими на ухе солнцезащитными очками.

Он был примерно ровесником Мерлина, блондин, сложен как греческий бог, а акцент выпускника частной школы и сверкающие на запястье Ролексы выдавали в нём богача. А ещё он явно оказался тем ещё козлом, судя по тому, как он ударил Мерлина по руке, когда тот испуганно попытался одновременно отряхнуть его и поставить на ноги.

— Ты полный и законченный долбоёб! Ты хоть представляешь себе, сколько стоит этот костюм? — яростно заорал парень, срывая с себя авиаторы и с таким ужасом глядя на запачканный рукав, будто Мерлин по меньшей мере расстегнул ширинку и отлил на него. — Какого хера ты не смотришь, куда идёшь? Ты что, слепой? Ты же явно не можешь быть глухим с такими локаторами на башке!

Мерлин нахмурился, его уши с обеих сторон почувствовали себя очень оскорблёнными, а злость, раньше направленная на папку, начала потихоньку менять вектор. Теперь Мерлин уже жалел, что не врезал этому идиоту посильнее.

— Послушай, друг, я же извинился, — лаконично сказал Мерлин.

— Друг? — повторил блондин, глядя на Мерлина, как на подозрительную грязь под подошвой. — Я тебя знаю?

Мерлин автоматически снова протянул влажную ладонь и тут же посетовал, что мама привила ему такие хорошие манеры.

— Я Мер…

— То есть я тебя не знаю, — перебил парень, глядя на протянутую руку с таким отвращением, что Мерлину пришлось быстро глянуть, не прилипло ли к ней что-нибудь мерзкое. — А ты назвал меня другом.

Мерлин опустил руку — у него закончилось терпение. Его не покидало ощущение, что даже такой неконфликтный человек, как мать Тереза, отвесил бы этому придурку подзатыльник.

— Действительно, ошибся, — сказал Мерлин, покачав головой и мысленно посочувствовав женщине, которая умудрится выйти за этого чувака замуж, — я бы никогда не подружился с таким очкозавром.

Парень возмущённо фыркнул, показав слегка неровные передние зубы, которые убедили Мерлина в том, что их обладатель регулярно получает по морде.

— Ты… ты не смеешь так со мной разговаривать! — заявил незнакомец с таким самомнением, которое, похоже, пришлось годами оттачивать на своих богатеньких предках. — Ты вообще в курсе, кто я такой?

— О, я отлично знаю, кто ты. Ты придурок, — буднично ответил Мерлин, потому что, ну правда, кто-то же должен ему рассказать, наконец. А затем добавил, потому что терять было уже нечего:

— Даже, скорее, король придурков.

Король придурков выглядел искренне озадаченным, как будто впервые в жизни кто-то раскусил его истинную личность, а потом, когда вышел из ступора, объявил:

— Ну хотя бы я не идиот, который бросается в людей дебильными папками.

Папка Мерлина, которая всю последнюю минуту вела себя подозрительно хорошо, тут же на этих словах бросилась в атаку, рванувшись к блондину с такой яростью, что Мерлин разразился ругательствами, пока, упираясь пятками в пол, пытался удержать её на месте.

Парень отпрыгнул, на его лице медленно проступало осознание, что он имеет дело с потенциальным психопатом.

— Боже мой, ты же ненормальный! — провозгласил он.

— А ты — задница, — так же громко ответил Мерлин, но незнакомец уже нацепил обратно очки, с важным видом отряхнулся и сказал:

— Ну всё, хватит с меня этого. Я бы прислал тебе счёт за химчистику, но ты безмозглый нищеброд и очевидно не сможешь себе такое позволить. Вместо этого предупреждаю: ещё раз увижу здесь тебя и твои парашюты на голове — вызову охрану. Ясно? Отлично. Теперь уступи дорогу, чудила.

Оттолкнув Мерлина в сторону, парень пригладил светлые волосы, едва не довёл секретаршу до обморока простым приветственным кивком и неторопливо вышел через большие вращающиеся двери походкой, которую так просто не выучить.

Парой секунд спустя девчонка в крайне неподходящем для работы наряде и на восьмисантиметровых каблуках проковыляла за ним, катя за собой чемодан и вопя:

— Арти, дорогой, подожди!

Мерлин посмотрел, как они эффектно удалились, на мгновение засомневавшись, действительно ли это произошло, и тут почувствовал, как что-то давит ему на ногу.

Посмотрев вниз, где злополучная папка пыталась о него нежно потереться, Мерлин ни чуточки не удивился.

— Не думай, что это тебе сойдет с рук, — предупредил он, обвиняюще ткнув в неё пальцем, — когда вернёмся домой, тебя ждёт нафталиновый шкаф.

Затем он поднял голову и поймал взгляд секретарши. Ему казалось, что так не может быть, но каким-то образом она умудрилась выглядеть ещё менее впечатлённой, чем раньше.

— Мистер Ричардс спустится к вам через минуту, сэр, — сказала она, сбрасывая звонок. Мерлин решил, что она так старается только для того, чтобы как можно быстрее избавиться от Мерлина с его ненормальными штучками.

К счастью для обоих, Гаюс был образцом пунктуальности.

— Мерлин, мальчик мой! Вот ты где!

Волна облегчения захлестнула Мерлина, когда пожилой джентльмен вышел из главного лифта; его лицо всё покрыто морщинами, но голос бодр и приветлив. Мерлин едва не споткнулся о собственные ноги, торопясь к нему и счастливо сияя.

— Гаюс! — воскликнул он, всё разочарование последних мгновений растаяло, как только наставник притянул его в тёплые объятья. — Я пришёл раньше, — уточнил он, в основном, потому что этот факт удивлял его самого.

— Значит, чудеса случаются, — Гаюс усмехнулся, но довольно дружелюбно. — Мой дорогой, дорогой мальчик, как же давно я тебя не видел. Как поживает твоя мама?

— Нормально. Отлично. Всё ещё работает в библиотеке в Эалдоре. Может, чуть более седая, чем когда ты видел её в последний раз, но это потому что мы с Уиллом её доводим.

— В это нетрудно поверить. У твоей мамы терпение, как у святой, — сказал Гаюс, качая головой. — Как вы, ребята, до сих пор её из дома не выжили — этого я не понимаю.

— Да ладно тебе, Гаюс, мы не так плохи, — Мерлин засмеялся было, но его улыбка угасла при виде грозно поднятой брови наставника. Впрочем, Гаюс приподнял уголок губ, и Мерлин тут же заулыбался вновь.

— Так что, ты будешь меня собеседовать? — с надеждой спросил Мерлин.

— Очень жаль, но нет, — признался Гаюс, в его тоне действительно было сожаление. — Но я уверен, что ты справишься. Ты очень одарённый мальчик, Мерлин — я таких редко встречал. На самом деле, ты даже настолько талантлив, что, я уверен, не выставляешь кое-что напоказ.

Гаюс бросил на Мерлина проницательный взгляд, который вызвал у него нервную улыбку.

— Я постараюсь контролировать магию изо всех сил, Гаюс, — тихо и серьёзно сказал он, покраснев кончиками ушей.

— Знаю, что так и будет, мой мальчик, — ответил Гаюс, но заверение, похоже, сняло часть груза с его души. — Теперь пойдём со мной. Я отведу тебя на первый этаж через минуту, но сначала хочу представить…

— Гаюс! — прогремел новый голос с такой властностью, что у Мерлина каждый волосок послушно встал по стойке смирно.

— А, Утер, — ответил Гаюс, почтительно наклонив голову перед суровым мужчиной, который стремительно направлялся к ним. — Не знал, что вы уже вернулись из Нью-Йорка. Отлично выглядите.

У Утера — как понял Мерлин, какая-то важная шишка, судя по властным эманациям, которые он излучал — были седые виски, тонкий как волос шрам над глазом и узкая, жёсткая линия рта. Уилл, если бы увидел его, обозвал старым занудой. Мерлин же подумал, что до образа злодея из Бондианы не хватает только белого кота.

— Я прибыл раньше остальных, — коротко ответил Утер; в его глазах и голосе не таяли льды Арктики. — И, похоже, не зря. Моргана говорит, что мой сын сбежал на Бали с очередной ассистенткой. Это так?

— Не уверен, что именно Бали… — мягко начал Гаюс, но его прервали поднятой рукой. Жест был таким авторитетным, что мог бы остановить армию посреди наступления.

— Я больше не желаю слышать никаких оправданий, — резко заявил Утер, и тон его был бескомпромиссным, как апокалипсис. — Он уже в третий раз меня ослушался, и с меня хватит. Всё-таки он новый главный редактор, а не мальчик в кондитерской. Журнал ему не брачное агентство и не создан, чтобы исполнять его прихоти. Свяжитесь с этой девушкой и скажите ей, что она уволена. С этого момента я займусь наймом.

— Возможно, вы бы предпочли подождать, пока вернётся Артур, прежде чем принять окончательное решение…? — дипломатично попытался предложить Гаюс. Однако Утер явно не был силён в дипломатии.

— Нет, Гаюс, не подожду, — холодно сказал он, и в его голосе было столько уверенности, что Мерлин сомневался, может ли хоть что-нибудь в принципе заставить его передумать. — Я больше не стану тратить драгоценное время впустую. Передайте отделу кадров, пусть с завтрашнего дня разместят объявление о поиске мужчины-ассистента. Это раз и навсегда положит конец подобной ерунде.

Утер моргнул, будто только что заметил Мерлина.

— Кто этот мальчик? — спросил он Гаюса и показал на него на случай, если Гаюс тоже не приметил.

— Это Мерлин, сэр, — объяснил Гаюс, а Мерлин просто смотрел, как его обсуждают, будто и не при нём. — Он мой крестник. Подаёт заявку на должность дизайнера-стажёра.

Утер наморщил лоб.

— Крестник? — спросил он, переводя взгляд с одного на другого — видимо, пытался понять, как такое возможно. Задумчиво помолчал, затем уточнил:

— То есть, ему можно доверять?

— О, полностью, сэр, — твёрдо ответил Гаюс. — Я бы доверил Мерлину свою жизнь.

Сердце Мерлина переполнилось эмоциями. Утер, в свою очередь, не выглядел сильно впечатлённым.

— Да-да, очень трогательно, Гаюс, — сказал он слегка нетерпеливо, из чего стало понятно, насколько он на самом деле тронут, — а печатать он умеет?

— Восемьдесят слов в минуту, — вдруг влез Мерлин. Утер повернул голову, чтобы посмотреть на него взглядом, таким суровым, что оставил позади саму Горгону. Мерлин очнулся и всерьёз подумал, не спрятаться ли ему за Гаюсом. — М-м, сэр, — быстро прибавил он, на случай если это ему помогло бы.

Утер оценивающе оглядел его, задержал взгляд на коричневом костюме. Что бы он ни решил, внезапно, выбор был в его пользу.

— Подойдёт, — небрежно и коротко сказал он. — Можно приступать со следующей недели.

Гаюс выглядел озадаченным, но довольным.

— Спасибо, Утер, — искренне поблагодарил он.

Утер кивнул, как король, выносящий приговор.

— Хорошо, — кратко сказал он, прежде чем уйти. Но тут же остановился и добавил:

— И да, Гаюс! Сожги этот костюм и достань ему новый. Если пресса прознает, что новый помощник Артура одевается, как бомж, мы все останемся без работы. Через час поднимись ко мне с докладом.

Гаюс, и без того бледный, на этих словах стал почти прозрачным.

— …да, сэр, — неохотно ответил он, но Утер уже зашагал прочь; вокруг него образовалась порхающая следом стайка подхалимов в тёмных костюмах.

Пока они удалялись, будто отряд профессиональных киллеров, Мерлин уставился на их прилизанные затылки с ошеломлённым и слегка смущённым видом. Затем он повернулся к Гаюсу.

— Меня… взяли? — наконец, выдавил он после минуты полного изумления, так до конца и не поверив.

Судя по выражению лица Гаюса, тот тоже не торопился уверовать. Он выглядел не довольным, а, напротив, обеспокоенным.

— Не совсем то, что я бы для тебя выбрал, но да, похоже, что так, — подтвердил Гаюс, нахмурившись ещё больше, так что морщины на лбу стали походить на трещины. Он неохотно открыл рот и уточнил:

— Мерлин, кроме того, что пишут в газетах, что ты знаешь об Артуре Пендрагоне?

Мерлин моргнул.

— Кто такой Артур Пендрагон? — переспросил он.

Гаюс глубоко вздохнул, как человек, несущий великое бремя (или знакомый с одним таким бременем) и отчётливо пробормотал «ты уникален» себе под нос.

Затем он взял Мерлина под руку, повёл его к лифтам, отчего у Мерлина возникло ощущение, что его провожают на собственные похороны, и решительно заявил:

— Нам придётся многое обсудить.

***</p>

— Артур Пендрагон? Тот самый Артур Пендрагон? — Уилл взвыл от восторга и хлопнул Мерлина по спине, будто тот выиграл в лотерею. — Красавчик! Будешь подбирать за ним красоток! Черт, я буду подбирать за ним красоток, когда они увидят твои уши и разбегутся с криками. Это ж офигенно!

Смущённо потрогав дважды за день оскорблённое ухо, Мерлин нахмурился, глядя на Уилла, и попытался вспомнить, зачем он его вообще терпит.

Они как обычно зависали баре «Восходящее солнце» и ждали уже кучу времени, пока им повторят напитки. Единственный бармен, мрачный чувак, которого Мерлин не видел с улыбкой ни разу за все годы, ползал как улитка.

— Почему все вокруг знают, кто такой Артур Пендрагон, кроме меня? — обиженно спросил у Уилла Мерлин; он поднял палец, чтобы привлечь внимание бармена, а мир вокруг уже приятно затуманился. Неряха-бармен, как обычно, полностью Мерлина проигнорировал и удалился на другой конец стойки обслужить особенно грудастую девчонку.

— Мерлин, брат, ты даже не всегда знаешь, что у тебя в башке творится, — прямо сказал Уилл. Возмущённый Мерлин открыл было рот, чтобы оспорить эту гнусную ложь, но в конце концов просто пожал плечами. Уилл не был так уж неправ.

— Так что, ты теперь типа у принца на побегушках? Будешь вытирать за него королевскую задницу? Готовить завтрак? Приносить пивко и подтыкать одеяло на ночь?

Мерлин фыркнул и попытался попасть орешком Уиллу по ухмыляющейся голове. Будучи изрядно пьян, промахнулся, и тот плюхнулся в стакан парня, который дремал на барной стойке чуть поодаль.

— К твоему сведению, умник, я не знаю, в чём мои обязанности, — признался Мерлин. Он также понял, что ему в принципе наплевать. Его взяли. Его наконец-то взяли на работу. Отчасти он признавался себе, что это случилось только благодаря тому, что пришлось избежать собеседования, которое он бы, без сомнения, с треском провалил, но ведь дарёному коню в зубы не смотрят.

— Так откуда ты знаешь, кто такой этот Артур Пендрагон? — спросил Мерлин, прищурившись с подозрением; от трёх бутылок пива он слегка раскраснелся. — Гаюс сказал, он типа акула бизнеса, а ты ни черта не шаришь в бизнесе.

— Ну да, так и есть, — согласился Уилл, даже не пытаясь отрицать своё невежество, и невозмутимо кивнул. — Но я шарю в супермоделях, а этот счастливчик прибрал к рукам самых классных. Его приёмная сестра так вообще самая горячая красотка на земле. Подумать только, ты же мой пропуск в её трусики!

Моргана Ле Фей, лицо лондонского модельного бизнеса — это имя было Мерлину знакомо. По большей части благодаря Уиллу, который расклеил её фотки из «Victoria’s Secret» по всем стенам, когда они учились в колледже. Ещё у Уилла была другая её фотография под подушкой, но Мерлин предпочитал не знать, для чего она там.

— Значит, придётся работать на богатую шовинистскую свинью? Супер! — Мерлин вложил в эту фразу весь свой сарказм, показав Уиллу два больших пальца вверх. Уилл на это отвесил ему подзатыльник.

— Эй! — воскликнул Мерлин, страдальчески потирая ушибленное место. — Это ещё за что?!

— За то, что ты ноешь, как плаксивая девчонка, — проворчал Уилл без малейшего раскаяния. — Просто прими эту работу как божий дар, неблагодарный осёл. Если тебе очень повезёт, какая-нибудь чикуля напьётся и переспит с тобой из жалости. Ты же знаешь моделей, они частенько теряют над собой контроль. Боже, да у тебя абонемент в стринги самых обворожительных сексуалочек!

Уилл помолчал, прикрыв глаза, и у Мерлина возникло ощущение, что прямо сейчас он воображает себе парад обнажённых женщин.

Мерлин фыркнул и бросил в Уилла очередной орешек. Тот отскочил прямо от носа и попал по плечу бармену, который соизволил к ним подойти. Мрачный бармен посмотрел на орешек, затем на Мерлина, который смущённо вжался в барный стул.

— Хули вам надо? — проворчал бармен, разочарованный тем, что у обоих не было сисек.

— Две Короны и без пенки, — не менее приветливо ответил Уилл, после чего чувак закатил глаза и пополз за заказом. — Я, кажется, понял, зачем мы вечно сюда ходим. Тут чудесный персонал. Обслуживание с улыбкой — аж до яиц пробирает, — громко сказал Уилл, после чего повернулся обратно к Мерлину, не заметив, что бармен показывает ему средний палец.

— Но серьёзно, Мер, Артур, блядь, Пендрагон! Это твой шанс. Он придурок, но я всё равно хочу стать им, когда вырасту.

— Ты никогда не вырастешь, Уилл, — весело сказал Мерлин, когда между ними невежливо брякнули их бутылки.

Уилл одарил Мерлина тяжёлым взглядом.

— Просто заткнись, дурилка, и пей, — скомандовал он.

Подавив смешок, Мерлин поднял бутылку с пивом.

— За моего лучшего дружбана Мерлина, — объявил Уилл, будто глашатай, гордо поднимая пиво, — и за то, что он, наконец, нашёл кретина, который примет его на работу.

— Эй, — перебил Мерлин, он попытался изобразить обиду, но сквозь неё пробиралась глупая улыбка.

— И за его невероятно обаятельного друга Уилла, который скоро насадит, — тут он вильнул бедром в сторону бара, заставив двух девчонок в углу захихикать, — несколько первоклассных мордашек.

— Размечтался, — засмеялся Мерлин, чокаясь с ним бутылкой.

— Ещё как, — признался Уилл, грустно вздохнул, допил пиво, со стуком поставил бутылку на бар и громко причмокнул. — Ну а теперь можешь начинать подробный рассказ о том, сколько моделей ты сегодня встретил. Хорошо бы иметь представление о том, сколько сердец мне придётся разбить. Начни с самой зачётной и далее по списку. Готов? Приступай.

— Видишь? — сказал Мерлин, указывая на Уилла горлышком бутылки. — Вот поэтому у тебя нет девушки.

— Кому нужна девушка, если есть лучший друг, который снабдит меня пьяными моделями? — парировал Уилл и махнул рукой.

Мерлин склонил голову набок.

— Пьяными?

— Эй, я же реалист, — ответил Уилл, поднимая руки. — Мои шансы значительно повысятся, если партнёрша изрядно накидается, а на фоне будет играть МакSим. С тех пор, как Вилли-младший подарил кое-кому свою розочку, этот трюк ни разу меня не подводил.

— Ты такой пиздабол, и сам ведь об этом знаешь. Ты бы никогда не воспользовался пьяной девушкой, — усмехнулся Мерлин и тепло посмотрел на друга. — Ты для этого слишком благороден. Помнишь развязную Мелани Хигганс, выпускной бал, как ты отвёз её домой, уложил спать и рассказал на ночь сказочку?

— Да ну тебя. Я просто воспользовался случаем, чтобы её облапать, — соврал Уилл, но его авторитет уже был подмочен. — А теперь хватит менять тему, рассказывай давай о моделях, с которыми я скоро прыгну в кроватку. Мне нужно как следует подготовиться.

Мерлин фыркнул, сделал глоток пива и мысленно вернулся в начало дня. Только одно лицо пришло ему на ум.

— Не хотелось бы тебя разочаровывать, но единственная за сегодня модель оказалась парнем, — сообщил Мерлин. — И, похоже, он там вообще один такой.

— Ну нет, не смей так говорить, — Уилл застонал, как подстреленное животное. — Я ведь пытаюсь жить через твои рассказы, Мер. Просто солги мне. Что ты там сказал? Проходил мимо девчонок и увидел Моргану Ле Фей в одних трусиках? И они были крохотные и прозрачные? О да, расскажи мне еще.

Мерлин удивлённо покачал головой.

— У тебя едет кукуха, — констатировал он.

— Нет, я просто завёлся, — прямо ответил Уилл, опрокидывая бутылку и допивая её в один глоток. — И я знаю, что не у меня одного красная лампочка мигает. У тебя же никого не было после Фрейи, а с того момента, напомню, прошли уже месяцы.

— Круто, спасибо, что напомнил, — сухо сказал Мерлин, который последние четыре месяца потратил на то, чтобы забыть, как плохо закончились те отношения. Он так усердно втянул пиво, будто планировал в нём утопиться.

— Эй, что за грустное лицо, мы тут вообще-то празднуем, — цокнул языком Уилл, отбирая у Мерлина бутылку. — Поверь мне, Мер, эта работа решит все наши проблемы с тяжёлыми яйцами. Я тебе отвечаю. Эй, чел, хорош стойку натирать! Четыре шота текилы! Какой же праздник, если тебя не стошнит.

***</p>

Когда Мерлин проснулся в свой первый рабочий день, он был убеждён, что всё сложится идеально.

Солнце сияло, утреннее дыхание пахло свежей мятой, а под кожей жужжала и буквально пела магия.

Даже бунтующие вещички, вроде бы, осознали важность сегодняшнего дня и в кои-то веки присмирели.

Лучшая его рубашка, которая обожала сворачиваться в углу мятым клубком, лежала, ровная и чистая, в ногах кровати, как прирученный питомец.

Будильник не скакал по его лицу вверх-вниз, как обычно, а шторы, которые частенько сами раздвигались с утра, чтобы выжечь ему глаза солнечным светом, оставались плотно запахнутыми.

Даже ботинки Мерлина, казалось, сами себя начистили, потому что они, блестя, промаршировали поближе и выстроились, как солдаты, ожидающие приказа.

— Вольно, парни, — сказал им Мерлин, отдавая честь, и пошевелил пальцами в носках, приглашая ботинки налезть ему на ноги. Они так и сделали, выполнив пару изящных пируэтов, а затем сами затянули шнурки такими превосходными бантиками, что Мерлин остался под впечатлением.

И на этом удача не заканчивалась.

Автобус, который никогда не приходил вовремя, решил появиться прямо в нужный Мерлину момент, чья-то заплутавшая двадцатифунтовая банкнота радостно прилетела Мерлину под ноги, а злобную секретаршу в издательстве «Пендрагон» заменили на… ну, чуть менее злобную. Всё ещё далеко от идеала, разумеется, потому что она смотрела на Мерлина свысока, но, по крайней мере, наскребла в себе дружелюбия на то, чтобы запихать его в один из старомодных лифтов и гавкнуть: «Девятый этаж. Постарайся ничего не сломать».

Он последовал её совету и, когда двери лифта открылись на девятом этаже, сделал глубокий вдох, вышел наружу и впервые окинул взглядом офисы Камелота.

Челюсть Мерлина тут же устремилась к земле.

Офисы Камелота были разительно непохожи на приёмную внизу. Пока издательство «Пендрагон» утопало в золоте, мраморе и старомодном великолепии, Камелот оставался свежим, энергичным и современным. Минимализм, острые углы и неземные очертания мебели сочетались в Камелоте с диковинными дизайнерскими решениями наподобие раскрашенного под леопарда единорога у туалетов и кислотно-розовых рыцарских доспехов возле кулера с водой, который выглядел как творение Захи Хадид***.

Дерзко обыгранное наследие, подаренное названием, выражалось в полоске стилизованного рва вокруг стойки регистрации, семейных гербах, которые были изображены на стене в виде граффити, и мебели, похожей на средневековую, но в современной обивке.

А ещё красивый персонал, так грамотно распределённый по офису, будто они составляли такой же элемент интерьера, как и прочая мебель.

Мерлин ощутил странное чувство принадлежности к этому месту, пока он будто плыл по закруглённому стеклянному коридору, с восхищением пялясь на обложки бестселлеров, которые сияли из позолоченных рам.

Это было потрясающе. Похоже на современный застеклённый садок для кролика-модницы или дизайнерскую хоббичью нору. Мерлин просто глаз не мог оторвать.

— Вы заблудились? — требовательно спросил тощий чувак, сидевший за стойкой регистрации, потому что Мерлин не прекратил таращиться, переходя грань приличия и начиная напоминать не восхищённого, а слегка умственно-отсталого.

Табличка с именем на столе администратора гласила, что его зовут Джордж, и Джордж, с аккуратной стрижкой и в таком костюме, будто он сюда чисто между деловыми встречами забежал, посмотрел на Мерлина так пристально, будто тот разрушал весь местный фен-шуй. Мерлин, впрочем, едва заметил его осуждающий взгляд, с энтузиазмом улыбнулся и умудрился пожать руку прежде, чем мужчина успел его остановить.

— Привет, приятно познакомиться. Я Мерлин, у меня сегодня первый рабочий день, — оптимистично сказал Мерлин. А затем добавил, потому что уже не способен был остановиться:

— Я новый помощник Артура Пендрагона. Это всё так непривычно, потому что ничего буквально не предвещало, но я очень взволнован, и думаю, что для меня это будет классный новый опыт, и мне просто не терпится приступить. Итак… с чего мне начать?

Джордж, который выглядел так, будто еле удерживается, чтобы не вытащить из ящичка с цветной кодировкой антибактериальные салфетки, перестал поддерживать чопорное выражение лица и обескураженно уставился на Мерлина.

— Ты новый помощник? — уточнил он с видом футбольного тренера, которому вместо нападающего на целый сезон подсунули прима-балерину.

Мерлин радостно улыбнулся.

— Да, я! Так что, мне нужно подписать контракт или типа того?

— Мерлин! Вот ты где!

Знакомый голос Гаюса заполнил пространство, когда сам он вышел из соседней переговорки, которая больше напоминала картинную галерею, а не офисное помещение.

— Ты же понимаешь, что сейчас должен был регистрироваться в отделе кадров? — спросил старший мужчина, приподняв бровь.

Мерлин просто продолжил лучезарно улыбаться.

— Я должен сейчас был делать что?.. — весело спросил он.

Со вздохом, в котором добродушия было немного больше, чем раздражения (совсем на чуть-чуть), Гаюс повёл Мерлина обратно к лифтам и нажал кнопку.

— Внизу, в подвале, тебе нужно будет поговорить с Джеффри. И Мерлин, что бы ни случилось, не трогай его папки, это будет последнее, что ты успеешь сделать в своей жизни.

Мерлин рассмеялся было над этими словами, но потом понял, что Гаюс не улыбается. Тогда он кашлянул.

— Ага, Джеффри, потрогать папки и встретить неминуемую гибель. Всё понял.

— Хорошо, — твёрдо сказал Гаюс. Он позволил себе крохотную улыбку. — Набери мне, когда закончишь, я введу тебя в курс дела. Артур вернётся в офис во второй половине дня, так что нам придётся многое обсудить за очень короткий срок. Начнём с основ, потом всё остальное. А теперь шевелись, Джеффри терпеть не может опаздывающих.

***</p>

Здание Пендрагон, как выяснил Мерлин, бродя в поисках Джеффри, по масштабам напоминало полноценный город. Бесконечная мраморная окружность в виде расширяющегося лабиринта коридоров, закрученных от одного конца к другому, путала, сводила с ума и, кажется, всегда выводила человека обратно к началу.

Именно поэтому Мерлин не слишком удивился, когда обнаружил, что заблудился, спустя три минуты с начала своего путешествия. В конце концов, он даже в шкафу как-то раз умудрился потеряться.

А вот что его удивило, так это бестелесный голос, который внезапно произнёс его имя, будто громкоговоритель в супермаркете, который обычно прикручен к тем штукам, где можно проверить цену на овощи.

— Мерлин.

Мерлин развернулся, диким взглядом осматривая коридор в поисках источника голоса. Он звучал слабо, но в то же время ясно как день, и если бы Мерлин не знал, что это полная фигня, он бы поклялся, что голос звучит прямо у него в голове.

— Ме-ерлин.

— Эм, здравствуйте? — позвал он вслух, ни к кому конкретно не обращаясь и только надеясь, что ещё не выжил из ума.

Заметив впереди классическую картину с изображением миски с фруктами, он подозрительно присмотрелся к банану.

— Мерлин!

Будто по щелчку выключателя, или, что более вероятно, по магической команде, ноги Мерлина внезапно зажили собственной жизнью, будто одержимые. Затем без какого-либо предупреждения, они заставили его маршировать по коридору, как на параде.

Глядя на предательские ботинки, которые совершали движения плавнее, чем у Мерлина когда-либо получалось выполнить самостоятельно, Мерлин почувствовал себя обманутым. Стоило догадаться, что их утреннее примерное поведение долго не продлится.

Его провело ещё на несколько лестничных пролётов вниз и мимо большой металлической скульптуры, похожей на дракона (с этим современным искусством никогда нельзя знать наверняка), а затем ноги Мерлина внезапно резко остановились, скрипнув резиной.

Осмотревшись, Мерлин обнаружил, что стоит перед тёмной и мрачной подсобкой, которая безуспешно пыталась выдать себя за кабинет. Вглядевшись в темноту, Мерлин склонил голову, глядя на крохотный письменный стол, каким-то чудом сюда втиснутый, и перегоревшую лампочку, свисающую с потолка. Мерлин покачал головой. Он-то думал, это его квартира ремонта просит.

И тут вспыхнул свет, и из темноты на Мерлина уставилась пара светящихся жёлтым глаз.

— Боже мой, — воскликнул Мерлин, хватаясь за сердце, которое чуть не выскочило из груди.

За столом теперь сидел костлявый старик с поношенным, морщинистым и проницательным лицом; от сигареты в его руке тянулся дымок. В его неестественных глазах — очень напоминали Мерлину его собственные в момент, когда он произносил заклинание — читалось понимание и даже насмешка, будто он знал что-то, чего не знает Мерлин. Затем мужчина улыбнулся, изгибая рот, почти как рептилия, и заговорил тем же голосом, что звучал в голове Мерлина минутой раньше.

— Я знал, что ты вернёшься снова, юный маг.

Магия пульсировала в воздухе, щекоча кожу Мерлина.

— П-простите, что? — переспросил Мерлин, у него пересохло в горле.

Старик насмешливо ухмыльнулся. Он издал рокочущий звук, от которого стены подсобки затряслись, а по телу Мерлина пробежали мурашки размером с мяч для гольфа.

— Боже мой, ты такой ничтожный, — величественно сказал мужчина, игнорируя вопрос Мерлина, что ещё больше сбивало с толку, — и при этом такая великая судьба.

Мерлин осмотрел себя, немного оскорблённый этими словами. В конце концов, не такой уж он и тощий.

— Прошу прощения, мы знакомы? — вместо этого спросил Мерлин, будучи сам не уверен в этом.

— О, не стоит притворяться со мной, мальчик, — ответил мужчина, к чьему тонкому, умному рту ещё цеплялась эта бесяще-проницательная ухмылочка. — Мы знаем друг друга на протяжении многих веков и бесчисленных перевоплощений. Давай оставим глупое отрицание. Я, честно говоря, для этого уже староват.

Мерлин коротко обдумал сказанное. Поняв, что в этом нет ни малейшего смысла, он честно сообщил:

— Я заблудился, — и это была правда, как умственно, так и физически.

Мужика этот факт не особо тронул.

— Нет, юный маг, — ответил он, сверкнув зубами, которые тут же показались опасно острыми. — Ты именно там, где тебе суждено быть.

Мерлин уставился на мужчину в удивлённом ступоре, абсолютно растерявшись.

— Почему… почему вы постоянно называете меня так? Юным магом?

— Я называю тебя тем, кем ты являешься, — прямо ответил мужчина, слабый свет отбрасывал искажённые тени на его морщинистую кожу, — и тем, кем ты всегда был.

Сбитый с толку Мерлин оглянулся на табличку на двери и ткнул в неё большим пальцем.

— Подождите, вы ведь уборщик?

— Можно сказать, я регулярно подчищаю за Пендрагонами беспорядок, да, — кивнул мужчина.

— Ох, а они так сильно пачкают? — забеспокоился Мерлин, потому что он за собой-то уборку едва осиливал, а тут ещё нечистоплотные главные редакторы.

Старик усмехнулся, зажав сигарету в зубах и выпустив дым через ноздри.

— А ты будто не знаешь, — весело сказал он. Затем наклонив голову, задумчиво рассматривая Мерлина. — Ведь наверняка в курсе. В конце концов, твоя жизнь и жизнь юного Пендрагона всегда были тесно связаны. Вы — две стороны одной монеты, и всегда будете ими, с начала времён до их конца.

— Точно, — подтвердил Мерлин, неловко улыбаясь старому маразматику и стараясь как можно незаметнее отползать назад. — Спасибо, что просветили, это было очень интересно. Обязательно себе запишу. А теперь не подскажете мне, где найти кабинет Джеффри Монмута?

— Не смей издеваться надо мной и пропускать мимо ушей мои слова, мальчишка! — прогремел мужчина, чуть не заставив Мерлина подскочить на полметра. — Судьба Альбиона в твоих руках! Иначе зачем ты был одарён такой мощью?

Мерлин разинул рот.

— М.. мощью?

Мужик вздохнул так, будто подумал «предыдущее твоё воплощение оказалось не таким уж туго соображающим».

— Да, Мерлин, — сказал он, так пялясь своими яркими глазами, что Мерлин почувствовал, будто его вывернули наизнанку и показали всем вокруг. — Твоей магией.

— Это… это бред какой-то, — нервно захихикал Мерлин, сам не веря, что он произносит такое, — магии не существует!

— Если бы это было так, никто из нас здесь сейчас не оказался бы, верно?

Мерлин почувствовал, как пересохло во рту. В глазах старика мелькнул хитрый и наблюдательный огонёк.

— Подождите… нас?

— Мы похожи больше, чем ты думаешь, юный маг. Мы — родичи.

Его глаза вспыхнули, будто пламя, а ручка на столе обрела жизнь и принялась отплясывать на столешнице чечётку.

Мерлин тяжело плюхнулся на стул напротив и раскрыл рот, до побелевших костяшек вцепившись в колени.

— Кто… кто ты такой? — выдохнул Мерлин с благоговением, когда ручка принялась исполнять довольно откровенную сальсу с энергичной точилкой для карандашей.

— Меня зовут Килгарра, — почти беспечно заявил мужчина, — и я жду тебя, Мерлин, уже очень давно.

— Меня? Почему? Почему меня? — спросил Мерлин, зачарованно наклонившись вперёд, чтобы рассмотреть подпрыгивающую ручку, и даже осмелился потыкать в неё пальцем, чтобы проверить, настоящая ли. Тоненько, но возмущённо запыхтев, ручка развернулась и с силой треснула его по пальцу за неуважение.

— Артуру суждено совершить великие дела, — объяснил Килгарра, — а тебе, Мерлин, предстоит помочь ему на пути к величию. Без тебя он наверняка потерпит неудачу. Без твоей помощи все мы будем обречены.

Мерлин уставился на него с широко раскрытыми глазами. Все эти драматические разговоры об обречённости напомнили ему о сумасшедшем проповеднике с развязки Оксфорд-серкус, который кричал в мегафон про ад и проклятия, и носил футболку «Иисус любит тебя» с узкими джинсами.

— Артур? Который мой новый начальник Артур? — уточнил Мерлин. — То есть, мне суждено использовать магию, чтобы помочь ему выпустить статью про хороший крем для лица, или что-то типа этого?

— Ваше будущее несёт нечто более важное, чем этот журнал, Мерлин, — сообщил Килгарра, снисходительно качая головой. — Вместе вас с Артуром будет невозможно остановить. Вместе вы добьётесь возрождения Альбиона.

— Альбиона? — повторил Мерлин, от этого слова веяло магией и тепло щекотало на языке. Затем он моргнул.

— Это же тот стрип-клуб на Бервик-стрит?

— Не всё то, чем кажется, юный маг, — загадочно сказал Килгарра. — Постарайся это запомнить.

Мерлин прищурился.

— Вы всегда так разговариваете — ребусами? Потому что это чертовски раздражает.

— Да, ты всегда так считал, — хмыкнул Килгарра, глядя на Мерлина почти удовлетворённо. Затем он театрально воздел руки.

— Теперь ступай! Иди навстречу судьбе. И запомни, Мерлин, ты единственная надежда Артура!

— Верно, — медленно проговорил Мерлин. Этот магический уборщик явно не дружил с башкой. — Я пошёл… навстречу какой-то там судьбе. Но сначала в кабинет Джеффри…

— Дальше по коридору, вторая дверь справа, — Килгарра очень обиженно вздохнул, будто подсказки выходили далеко за рамки его служебных обязанностей.

Мерлин только усмехнулся.

— Спасибо, — сказал он и выскользнул наружу, но перед тем прощальные слова Килгарры раздались у него в голове.

«Никто из нас не властен управлять своей судьбой, Мерлин. Даже ты».

***</p>

Первый день Мерлина оказался до определённого момента довольно приятным.

Конечно, его выгнали из комнаты Джеффри, когда он опрокинул одну из стопок с папками, а магический уборщик оказался стрёмным телепатом и продолжил трепаться у него в голове, но учитывая все обстоятельства, день был не так уж плох.

Мерлину так же повезло провести утро с Гаюсом — тот редко когда мог уделить ему столько времени — и даже удалось принять сообщение с телефона, такого навороченного, что он наверняка даже умел разогревать еду прямо в звонке.

Остаток дня ему полагалось провести в причудливо обставленном стеклянном офисе нового работодателя, с шикарной ванной комнатой и таким огромным гардеробом, что мог бы обслужить вообще всех людей в здании. Ещё в офисе обнаружился самый удобный в мире диванчик, на который Мерлин старался присаживаться как можно чаще.

На самом деле, у Мерлина была лишь одна существенная проблема: он постоянно заходил по ошибке в женский туалет, потому что не разбирался в абстрактных вывесках.

Так что, если не учитывать приставания парочки эксцентричных старичков и тот факт, что большая часть женщин в офисе сочла его извращенцем, день был действительно неплох.

И в этот момент в дверь вошёл Артур Пендрагон и всё испортил.

— …ты! — ахнул Мерлин в ужасе, а блондинистый придурок, который повстречался ему ранее, уставился на него так же возмущённо и шокированно, как и сам Мерлин.

Затем он немедленно начал доказывать свою придурковость, закатив глаза и издав недовольный стон:

— Боже, какого идиота мне придётся уволить, за то, что пустил тебя в мой офис?

Мерлин открыл было рот, чтобы заявить парню, что это офис его работодателя, и здоровые, накаченные охранники с короткими шеями сейчас выкинут его отсюда, а потом пригляделся.

Блондин был разодет так же шикарно, как в прошлый раз, но теперь на нём был приталенный чёрный костюм с белыми оксфордами, и это выглядело как наряд, который надевают только самые обеспеченные модники.

Как, например, главный редактор модного журнала.

Мерлин закрыл рот, сложил два плюс два и пожалел, что так хорош в математике. Более того, стоило ему оглядеться, в глаза бросились портреты этого чела, развешанные в рамках по стенам. И как, интересно, он умудрился не заметить их раньше?

Он смущённо провёл рукой по тёмным волосам, отчего они встопорщились в ненужных местах.

— Блин, ты Артур Пендрагон, что ли? — спросил он, уже зная ответ.

— Ну конечно, блядь, это я! — огрызнулся Артур, одновременно оскорблённый и искренне удивлённый тем, что Мерлин не узнал его в лицо. — Я, блядь, знаменит, если ты не в курсе. Я во всех журналах!

Артур схватил со своего стола обложку журнала в рамочке (самовлюблённый хрен, мельком подумал Мерлин) и сунул ему под нос в подтверждение.

— Видишь? Я. В журнале. Смотри!

Мерлин моргнул на «Men&#039;s Health», которым трясли у него перед лицом, а в ответ с первой страницы на него уставились глянцевые печатные соски Артура Пендрагона. Взгляд Мерлина против его воли задержался на блестящих от масла кубиках пресса.

— Да, что ж, я не читаю модные журналы, — ответил Мерлин, убирая от себя распечатанный артуров торс, чтобы вернуться к теме разговора.

— Ну естественно, — ровно сказал настоящий Артур, бросая на Мерлина ещё один возмущённый взгляд, после чего бережно поставил фотографию обратно на стол, слегка погладив при этом рамку. — А теперь говори, что ты тут делаешь, прежде чем я вызову охрану.

— Вообще-то, — прервал его Мерлин, пафосно вытаскивая свой новенький Blackberry, — это я могу вызвать для вас охрану, если пожелаете. Я ваш новый ассистент.

Артур Пендрагон открыл рот. Затем закрыл и открыл снова.

— Ты мой, извини, кто? — уточнил он.

— Твой помощник, — повторил Мерлин, протягивая руку. — Я Мерлин. Очень… э-э, приятно познакомиться. Снова. Не считая папки. И полученных оскорблений. И всей этой фигни, когда ты валялся на полу.

— Мерлин. Серьёзно? Тебя правда зовут Мерлин? — равнодушно спросил Артур. — Кто-то действительно решил назвать ребёнка именем распиаренного средневекового колдуна? Насколько жестоким надо для этого быть?

— Если бы он был здесь, он бы наверняка предпочёл, чтобы его называли волшебником, — сообщил Мерлин, который привык к насмешкам. Артур не сумел переплюнуть одноклассников из средней школы. — И, чтобы ты знал, моя мама просто замечательная. Она говорит, я её маленькое волшебное чудо. И я считаю, что это мило.

Артур просто уставился на него, будто все его худшие опасения только что подтвердились.

— Это какой-то розыгрыш, в который ты попался? — вдруг цинично спросил он. — Моргана? Агравейн? Мой отец? Ну ладно, у моего отца нет чувства юмора, но… нет, это же явно пранк.

— Эм… нет? Меня просто так зовут? — сказал Мерлин, сам уже немного не уверенный. — Так что, передать тебе твои сообщения? Ты получил парочку от одного очень неплохого парня по имени Леон — он, похоже, твой лучший друг — но их ты уже знаешь, да? Ещё три от сумасшедшей женщины, которая постоянно рыдает, и я её не особо понял и сбросил звонок, потому что от неё у меня разболелась голова. И ещё… эй, ты что делаешь?

Артур уселся на край стола, закрыл руками уши и изо всех сил зажмурился.

Понаблюдав за этим минуту, Мерлин с любопытством наклонил голову и задался вопросом, всё ли у Артура в порядке.

— Кхм... привет? — позвал он, надеясь, что Артур пока ещё в себе.

— Тихо, — рявкнул Артур, не глядя на него. — Я открою глаза, и ты исчезнешь.

Мерлин оглядел себя. Насколько он мог судить, он пока никуда не делся.

— Правда, что ли?

— Я просто тебя выдумал. Ты дурацкий кошмар, всего лишь плод моего воображения. Когда я открою глаза, ты… — Артур приоткрыл глаза, — чушь какая-то.

— Да ладно тебе, не всё так плохо, — сказал Мерлин, про себя усмехнулся и прошёлся по комнате, поправляя вещи. — Я быстро учусь! И мне можно доверять, я даже не ворую стикеры. Ну, кроме тех ярко-розовых в форме губ. Моя мама обожает такие.

Артур, впрочем, не слушал. Он просто смотрел на Мерлина с нарастающим ужасом, а затем сообщил:

— У меня ассистент — мужчина, — сказал он с видом человека, которому сообщили, что у него на лице растет геморрой.

Мерлин окинул себя взглядом и посмотрел на Артура, как на отстающего в развитии.

— Я мужчина, да, — подтвердил он с лёгким изумлением.

Артур драматично застонал и ущипнул себя за переносицу так сильно, будто решил покончить с жизнью путём самоудушения.

— Это всё мой отец, не так ли? — пробормотал он.

— Сделал меня мужчиной? — озадаченно уточнил Мерлин.

— Нет, идиот, — завопил Артур. — Нанял тебя!

Мерлин кивнул, приподнимаясь на носочки.